Читать книгу "Соглядатай - Мэри Хиггинс Кларк"

Как только она вошла в свою комнату, зазвонил телефон. Это была Лайла.

— Пэт, с вами все в порядке? Я очень беспокоюсь. Мне не хотелось вас тревожить, но я должна... Я чувствую, что вы в опасности. Вы не могли бы переночевать у меня? Приходите прямо сейчас.

— Лайла, я думаю, ваши ощущения связаны с тем, что у меня вот-вот наступит прорыв в воспоминаниях о той ночи. Сегодня во время съемок последней сцены кое-что произошло, и, мне кажется, это сработало как детонатор. Но вы не волнуйтесь. Какова бы ни оказалась правда, я справлюсь.

— Пэт, послушайтесь меня. Вам нельзя оставаться в этом доме!

— Но только здесь я смогу собрать осколки памяти воедино.

«Лайла нервничает из-за этих дурацких угроз, — лежа в ванне, убеждала себя Пэт. — И боится, что я не смогу вынести правды». Выбравшись из ванны, Пэт накинула махровый халат и села за туалетный столик. Она распустила волосы и принялась их расчесывать. Несколько дней подряд она собирала их в пучок, но Сэм как-то говорил ей, что ему больше нравится, когда она распускает волосы. Сегодня вечером она так и сделает.

Пэт легла в постель и приглушила радио. Она не надеялась быстро заснуть, и все же вскоре задремала. Но мозг ее продолжал работать — внезапно она очнулась от того, что имя Элеонор как молния разорвало мрак ее забытья. Часы у кровати показывали шесть пятнадцать. Через пятнадцать минут начнется программа.

По словам мисс Браун, побудительным мотивом, заставившим ее сдаться полиции, явился страх перед тем, что ее узнают. В настоящий момент ее содержат под стражей. Мисс Браун по-прежнему настаивает на своей невиновности в краже, за которую ее осудили. Полиция утверждает, что все девять лет после побега Элеонор Браун прожила у санитара Артура Стивенса. Он подозревается в серии убийств в доме для престарелых, и прокуратура уже выписала ордер на его арест. Этого религиозного фанатика окрестили «Ангелом дома престарелых».

Ангел дома престарелых! Когда тот тип звонил в первый раз, он назвался ангелом милосердия, избавления и возмездия. Пэт резко села в постели и схватила трубку телефона. Она лихорадочно набрала номер Сэма, выждала десять... двенадцать... четырнадцать звонков, прежде чем наконец положила трубку. Как же до нее сразу не дошел смысл слов Элеонор, когда та говорила об Артуре Стивенсе?!

Он просил Элеонор не ходить в полицию! Чтобы спасти ее, он пытался помешать выходу программы.

Могла ли Элеонор знать о его угрозах? Нет, она наверняка была не в курсе, решила Пэт. Надо будет сообщить об этом ее адвокату, прежде чем обращаться в полицию.

Было уже двадцать пять минут шестого, когда Пэт выбралась из постели. Торопливо спускаясь по лестнице, она гадала: где сейчас Артур Стивенс? Знает ли он об аресте Элеонор. Сможет ли посмотреть программу? Обвинит ли ее, Пэт, в том, что фотографию Элеонор вновь увидит вся страна? И кого он обвинит в том, что Элеонор не сдержала обещания и сдалась полиции?

В гостиной Пэт включила яркий верхний свет, зажгла электрические свечи на рождественской елке и только после этого подошла к телевизору. Комната по-прежнему казалась неуютной и безрадостной, несмотря на то, что в ней зазвучали бодрые голоса дикторов. Устроившись на диване, Пэт внимательно смотрела на экран. Шестичасовые новости закончились, поползли титры.

Она хотела посмотреть на результаты своей работы в одиночестве. В студии она больше следила за реакций остальных. Внезапно Пэт осознала, что боится увидеть ее еще раз. Но этот страх не имел ничего общего с волнением творца, представляющего миру свое новое детище.

В подвале загудела печь, и Пэт подпрыгнула как ужаленная. «Этот дом сведет меня с ума», — мрачно подумала она.

Программа началась. Пэт критически разглядывала сидящую полукругом троицу — сенатора, Лютера Пелхэма и себя. Фон выбрали удачно. Лютер был прав, когда приказал заменить цветы. Абигайль держалась пред камерой совершенно естественно. Трудно поверить, что перед съемкой она была готова взъяриться по любому поводу. Материал об Эйпл-Джанкшене смонтировали отлично. Реминисценции Абигайль о детстве и юности трогательны и по-человечески интересны. Но все это ложь, угрюмо подумала Пэт.

Фрагменты фильмов об Абигайль и Вилларде: свадебный прием, вечеринки в поместье, первая избирательная кампания Вилларда. Абигайль нежным голосом делится воспоминаниями о муже: «Мы с Виллардом... мы с мужем...» Занятно, что она ни разу не назвала его Билли.

Просматривая еще раз кадры старых фильмов, Пэт поняла, что образ молодой Абигайль почему-то кажется ей хорошо знакомым. Он пробуждал воспоминания, которые не имели ничего общего с событиями на экране. Просто какое-то наваждение...

Объявили рекламную паузу.

Отрывок об Элеонор Браун и хищении денег из фонда избирательной кампании последует после перерыва.

* * *

Артур слышал, как Патриция Треймор спускалась по лестнице. Он осторожно выбрался из шкафа, на цыпочках подкрался к двери и прислушался к приглушенному бормотанию телевизора внизу. Он боялся, что она позовет друзей, чтобы посмотреть программу в их обществе, но девушка была одна.

Впервые за все эти годы он испытывал восторг, ощутив на себе то одеяние, которое ему предназначено носить самим Господом. Повлажневшими от волнения ладонями Артур разгладил мягкую темную ткань. Эта женщина осквернила даже священные одежды. Какое она имеет право носить облачение избранных?

Вернувшись в свое убежище, Артур надел наушники, включил телевизор и настроил его.

Чуть раньше он подключился к кабельной антенне, поэтому четкость не оставляла желать лучшего. Преклонив колени, словно перед алтарем, Артур молитвенно сложил руки и впился взглядом в экран.

* * *

Мисс Тэтчер тоже сидела перед телевизором. Рядом стоял поднос с нетронутым ужином. Предчувствие близкой и неотвратимой беды усилилось, когда Лайла увидела на экране Пэт.

«Пророчество Кассандры, — подумала она с горечью. — Пэт все равно не послушает меня. Она должна немедленно выбраться из этого дома, или ее ждет страшный конец. Еще более ужасный, чем та смерть, что приняли ее родители».

Лайла видела Сэма Кингсли лишь однажды, но он сразу понравился ей. Она чувствовала, как этот человек дорог Пэт. А что, если она поговорит с конгрессменом Кингсли и поделится своими опасениям с ним? Может быть, ей удастся убедить его забрать Пэт к себе, пока темная аура, окутывающая ее дом, не рассеется?

Лайла отодвинула поднос, встала и потянулась к телефонному справочнику.

* * *

Из ресторана Сэм сразу отправился в свой офис. У него было назначено несколько встреч, но он никак не мог сосредоточиться ни на одной из них. Его мысли все время возвращались к разговору за обедом.

Втроем они выстроили целое дело против Тоби Горгона, но Сэм достаточно долго проработал прокурором, чтобы знать: обвинение, основанное на косвенных уликах, в руках умелого адвоката рассыплется, как карточный домик. Да что там адвокат — даже кукла разрушила все их построения. Если Тоби не подстраивал авиакатастрофу, если он не замешан в краже денег из фонда избирательной кампании, если Кэтрин Грэни стала жертвой случайного уличного грабителя, то Абигайль Дженнингс является именно тем, за кого все ее признают: безупречным и достойным кандидатом на второй по значимости государственный пост. Но чем больше Сэм думал о Тоби, тем тяжелее становилось у него не душе.