Читать книгу "На Темной Стороне - Юрий Никитин"

Он сделал два шага, как за спиной так же бесшумно возникЕрмаков, хлопнул по плечу:

– Что за прогулки в лесу без ружья?

Загорелое до темношоколадного цвета лицо мгновенно сталосерым. Он обернулся как ужаленный:

– Синьор!.. Как можно так пугать?.. А если я орнитолог?

– Это который по ящерицам? – спросил Ермаков синтересом.

– Синьор, – ответил неизвестный с достоинством,краска медленно возвращалась к нему к лицо, – вы человек невежественный!..Орнитолог – это специалист по бабочкам.

Ермаков рассмеялся, помахал рукой:

– Все сюда! Этот человек теперь в нашей группе.Знакомьтесь, Рамирес. Специалист по бабочкам, а также по взрывчатке,электронике, подводному минированию. Рамирес, это мои ребята.

Рамирес с удивлением и некоторым страхом смотрел как иззеленой чащи бесшумно вычленяются легкие как призраки крепкоплечие парни,зеленые и с зелеными полосами на лицах. Однако после их ботинок остаются следы,словно ступали бронированные слоны.

– У вас не люди, – сказал он уважительно, – анастоящие лесные демоны. Я из «Знамени пророка», ребята. Здесь не ваши знойныепески Бедуинии... или Ирака, а джунгли, так что вам какое-то время придетсяслушаться меня.

Ермаков кивнул:

– Веди. Операцию надо завершить как можно быстрее.

Дмитрий на ходу присматривался к боевику из этого самого«Знамени». Черные блестящие волосы закрывают уши, брови цыганские, глаза карие,таких хоть пруд пруди в любом украинском селе. Отличается разве что тем, чтопочти так же высок, как и они, каскадовцы, но сложен как борец. Выгоревшаяджинсовка едва держится на широких могучих плечах, сам идет с прямой спиной,непривычно гордый для забитого трудом и нуждой колумбийского крестьянина. Хотяда, конечно... Орнитолог, специалист по бабочкам, что умеют взрываться.

Рамирес ощутил пристальный взгляд, оглянулся, подмигнул:

– Мы с тобой не встречались на карнавале вРио-де-Жанейро?

– Да вроде бы нет, – пробормотал Дмитрий на ходу.

Рамирес захохотал, показывая белые красивые зубы:

– Тогда у тебя все еще впереди! Я тебя угощу там пивом,что готовят специально для карнавала.

Дмитрий замолчал, пристыженный. Он не знал, что длякарнавала готовят особое пиво.

Наркобароны живут роскошнее, чем короли, но жизнь их опаснеекоролевской во сто крат. Вообще на королей никто не покушается, ибо послесмерти короля всегда ясно, кто встанет на его место: наследник, да и что решаюткороли?

Потому гасиенда наркобарона Гонзалеса только называласьгасиендой, а на самом деле это была настоящая крепость. Мало того, что тамнаходилась целая армия, вооруженная там, что не снилось ни отряду «Дельта», ниизраильскому «кидону», но скрытые засады была выдвинуты на милю во все стороны,не считая сенсорных приспособлений на деревьях, в траве, скрытых телекамервроде бы в глухом лесу, но на тех направлениях, откуда могут подойти враги.

Трижды его пытались взять агенты из Управления по борьбе снаркотиками, но хотя прибыли на трех армейских вертолетах и двенадцатигрузовиках с солдатами, от них не осталось даже обгорелых каркасов машин:болота колумбийских лесов обширны и бездонны. Агенты ФБР, засланные в егоокружение, исчезали бесследно, а ЦРУ дважды отправлял военизированныеспецподразделения, дав недвусмысленный приказ на уничтожение, но от них неосталось и следа, а все болота в тропиках Амазонки прочесывать – это неэксгумировать трупы со времен вьетнамо-американской войны в почти дружественномтеперь Вьетнаме.

Рамирес довел до незримой черты, за которой предполагалисьсенсорные датчики, замаскированные телекамеры. Ермаков велел включить поисковыеприборы, в течении двух часов пробирались ползком, выявляя, принимая меры, покане выдвинулись на расстояние прямой видимости.

Деревья слегка раздвинулись, впереди наметился просвет.Зеленые ветви выглядели занавесом, между ними ярко синее небо, а внизу виденогромный дворец из белоснежного камня, весь словно из морской пены, сказочнокрасивый и радостный.

Дмитрий лежал, приводя дыхание в порядок, до ломоты в вискахстарался понять этот колумбийский воздух. Гораздо плотнее подмосковного,влажный, жаркий, как повлияет на полет пули? Это если стреляешь на пару сотметров, то такой ерундой можно пренебречь, если не ураган, понятно, но ведьпуля – не ракета, что все время подпитывается порохом или другим топливом. Пуляс момента выстрела с каждым мгновением замедляет скорость. На таком чудовищномрасстоянии малейшее дуновение сместит ее в сторону.

– Только бы не попался по дороге комар, –прошептал он. – А тут какая только гадость не порхает...

Он с тоской посмотрел как через лужайку пролетела стаяогромных как воробьи бабочек. Воздух колебался от взмахов крыльев, на стеблисыпалась цветная пыльца. Пролетел тяжелый жук, с маху протаранил одногомотылька, то ли из хулиганства, то ли укусил, Дмитрий брезгливо смотрел какпрямо перед ним упала это существо, разукрашенное как клоун, огромное какпопугай, но здесь оно служит в ранге бабочки.

Тарас подполз, кивнул на мешок:

– Не повредил? Ермаков уже выдвинулся для броска.

– Пока сигнала не было... Черт!

– Что такое?

– Уже мокрый как ящерица, а тут еще песок на зубах...

– Лучше песок на зубах, – наставительно сказалТарас, – чем иней на яйцах. Прижимайся мордой к земле!

Он ревниво смотрел как Дмитрий, прижимаясь щекой ккрупнозернистому песку, наощупь вытащил из чехла чудовище, что и на винтовкууже не похоже, а разве что на оружие инопланетян: оптический прицел по всейдлине ствола, разные прибамбасы, только миникомпа не видать. Наверное, где-товнутри.

Дмитрий бережно выдвинул сошки, укрепил их между изъеденнымисолнцем и ветрами глыбами камня. В оптический прицел отчетливо виднелась крыша.Он покрутил винт, одновременно опуская ствол, в пространстве прицела пронеслисьвсе шесть этажей, перекрестье легло на яркий джип у крыльца.

Во дворе охранники, крепкие парни с закатанные рукавами,уверенные, с автоматами в руках. В будочке у входа еще двое, на крыше один, подвое-трое в каждом углу двора. Не меньше десятка, а наверняка больше – впросторной пристройке между домом и конюшней. Судя по машинам, что оставленыперед казармой, там несколько пулеметов, в том числе и крупнокалиберные. Изкузова одной машины торчат стволы гранатометов. Окна закрыты, солнечные зайчикине дают определить, есть ли там народ вообще...

Он поймал в прицел голову одного, задержал дыхание, тут жеперевел на другого, третьего. Если бить точно в голову, то будут падать безкрика, эхо выстрелов не докатится,

В нагрудном кармане заскреблось. Он вытащил коробочку,сказал шепотом, зажав в ладони: