Читать книгу "Секреты американской космонавтики - Александр Железняков"

Экипаж космического корабля «Аполлон-13»: Джеймс Ловелл, Фред Хейз, Джон Суиджерт

Да, сразу хочу сказать несколько слов о собственных именах, которые были даны командному и лунному модулям корабля «Аполлон-13». Первый окрестили «Одиссеем», а второй – «Аквариусом». Я сознательно использую название «Аквариус», хотя в современной литературе пишут «Водолей», применяя прямой перевод на русский английского «Aquarius». Но «Водолей» мне кажется менее поэтичным, чем «Аквариус», поэтому я буду называть его так, как привык.

«Аполлон-13» стартовал с мыса Канаверал 11 апреля в 13 часов 13 минут по времени Восточного побережья США. И вновь цифры «13», которые позволили суеверным людям говорить об обреченности миссии.

Через 13 минут после старта корабль вышел на околоземную орбиту, а еще через 2 часа 22 минуты – отправился в сторону Луны.

Во всех миссиях «Аполлонов» то время, которое тратится на преодоление пути от Земли до Луны, не самое интересное для рассказа. Астронавты занимаются проверками бортовых систем, вновь и вновь перечитывают инструкции, фотографируют звездное небо. Активной работой их не загружают, памятуя, что в последующие дни им потребуются все силы, чтобы работать на лунной поверхности. Ну а пока можно отдохнуть.

Таким же был и день 13 апреля (опять «13»!). К вечеру «Аполлон-13» удалился от Земли на расстояние в 330 тысяч километров. До Луны оставалось совсем немного.

Астронавты занимались тем же, чем и все предыдущие дни – тестированием бортовых систем. Хейз, выполнив очередные проверки в «Аквариусе», направлялся в «Одиссей»; Ловелл стоял наготове, чтобы закрыть переходный люк между лунным и командным модулями; Суиджерт по команде с Земли «размешал» кислород и водород в емкостях. Последнее на практике означало включение-выключение на несколько секунд тумблера «Вентилятор». Тогда-то и раздался громкий глухой удар. Корабль заметно качнуло. Астронавты услышали звон и звук сгибающегося металла. В шлемофонах устрашающе зазвенел сигнал тревоги. Это взорвался бак с кислородом № 2. Осколками был поврежден и резервуар № 1, а также ряд других жизненно важных систем корабля.

Первые тридцать минут ни на борту, ни в Центре управления полетом никто не понимал, что же произошло. За это время масштаб аварии принял катастрофический характер. Сигнальные лампочки на пультах управления вспыхивали одна за другой: «вышли из строя маршевые двигатели», «вышли из строя топливные элементы», «вышел из строя кислородный резервуар № 2». Мигнул и самостоятельно начал перезагрузку бортовой компьютер. Часть телеметрической информации, которая могла позволить оценить масштаб аварии, оказалась потерянной.

Ловелл и Хейз бросились закрывать люк в лунный модуль, полагая, что «Аквариус» поврежден метеоритом и его нужно срочно отделить от остальных отсеков. Однако лунный модуль был цел и невредим. И тут командира «Аполлона-13» прошиб холодный пот. Случайно взглянув в иллюминатор, он увидел, что все обозримое пространство заполняло облако неизвестно откуда взявшихся металлических осколков, а из обшивки служебного модуля вырывалась струя газа или жидкости, взметнувшись на десятки метров. О происходящем тут же было доложено в Центр управления полетом. В эфире повисла гнетущая тишина.

Ловелл, вероятно, первым из экипажа понял, что с планами высадки на Луну придется распрощаться. Но ни он, ни руководители полета в Хьюстоне не могли в тот момент даже представить, какие нужно будет предпринять усилия, чтобы вернуться на Землю. Как было потом подсчитано, через 38 минут после аварии шансы на благополучный исход составляли 1 к 9.

Первое, что было сделано, это активирован компьютер и система жизнеобеспечения «Аквариуса», который стал играть роль спасательной шлюпки. Системы же «Одиссея» начали выключаться, чтобы сохранить ресурс бортовых батарей. За пять минут до полуночи главный компьютер командного модуля «уснул» и было неизвестно, включится ли он в нужный момент.

На Земле также предпринимались меры для спасения экипажа. Все специалисты, которые могли хоть что-то сделать в аварийной ситуации, были срочно доставлены в Хьюстон. Их собирали по всей стране: вынимали из уютных постелей, из-за праздничных столов, из темных залов кинотеатров.

Уже через два часа после аварии состоялось первое заседание специального комитета НАСА. Надо отдать должное сменному руководителю полетом Глину Ланни, проводившему заседание. Именно он предложил главное решение, ставшее основой для всех последующих действий: «Неудачу из списка возможностей исключить!».

А в космосе, между тем, астронавты боролись за свою жизнь. Несмотря на взрыв резервуаров с кислородом, экипажу не грозило удушье. Достаточно было и энергии, если, конечно, не расходовать ее попусту. А вот с водой были проблемы. Даже при максимальной экономии последняя капля была бы израсходована за пять часов до предполагаемого момента посадки.

Вся ответственность за управление терпящим бедствие кораблем легла на плечи пилота лунного модуля Фреда Хейза. Он лучше всех знал «Аквариус» и, значит, должен был спасти всех.

Вести многотонный корабль с помощью двигателей лунного модуля – задача не из легких. Главное, что предстояло сделать – стабилизировать «Аполлон-13» двигателями ориентации. Если бы это не удалось сделать, то с коррекцией траектории полета возникли бы трудноразрешимые проблемы. В этой ситуации двигатели «Аквариуса» либо не включились бы вообще, либо забросили корабль туда, где его никакой ЦУП не нашел бы.

Ночь на 14 апреля оказалась для экипажа бессонной. Хуже всего пришлось Джону Суиджерту. Как пилот командного модуля, он оказался не у дел, и ему пришлось сидеть на корточках за креслами Ловелла и Хейза, наблюдая за их борьбой с непослушным кораблем и сознавая собственную беспомощность. А между тем неумолимо приближалось время, когда предстояло совершить первую коррекцию и перевести корабль на траекторию возвращения к дому.

Через пять с половиной часов после аварии были включены двигатели посадочной ступени лунного модуля. «Аполлон-13» сошел с «гибридной траектории», по которой приближался к Луне, зашел за спутник, совершил маневр в его гравитационном поле и, как камень, выпущенный из пращи, устремился к Земле. Это в книге все действия астронавтов уместились в одну строчку. А в реальности потребовалось гораздо больше времени и гораздо больше усилий, чтобы мельком взглянуть на лунную поверхность и целиком сосредоточиться на иных проблемах.

Конечно, космонавтам было жаль, что мечта всей их жизни проплывает мимо иллюминаторов, маня к себе и отталкивая от себя. Кто из них сожалел больше, сказать трудно. Может быть, Ловелл, который вторично оказался в окрестностях Луны и вновь только смотрел на нее со стороны. А может быть, Суиджерт, единственный холостяк в экипаже, для которого космос был смыслом всей жизни. А может, Хейз, который вместо того, чтобы опустить «Аквариус» у кратера Фра Мауро, теперь должен был довести корабль до Земли.

Но вот коррекция завершена, и стало ясно, что она прошла успешно. Появилась надежда на благополучный исход полета. Мизерная надежда, но тогда она была сродни Эвересту.