Читать книгу "Чудо в аббатстве - Виктория Холт"

Спускаясь, я звала ее по имени. Попав в темноту после яркого солнечного света, некоторое время я ничего не видела. Неожиданно внизу из мрака появилась темная фигура. У меня по спине пробежала дрожь. Я сделала шаг вперед ступеньки не было, и я упала вниз, перелетев через две или три ступеньки, и оказалась на сырой земле.

Надо мной склонилась темная фигура. Я закричала.

Голос произнес:

— Дамаск!

Надо мной стоял Бруно, и я почувствовала, что он разгневан.

— Что ты здесь делаешь?

— Я… я упала.

— Вижу. Зачем ты пришла сюда?!

— Хани пропала, — ответила я. Он помог мне подняться на ноги. Меня трясла дрожь.

— С тобой все в порядке? — спросил он. В его голосе чувствовалось беспокойство, и я с возмущением подумала: «Он беспокоится не обо мне, а о ребенке, которого я ношу».

Я неуверенно произнесла:

— Да, со мной все хорошо. Ты не видел Хани? Она пропала. — Казалось, Бруно не расслышал моих слов.

— Я просил тебя не ходить в эти туннели, — сказал он.

— Я никогда прежде и не ходила. Я думала, что там заблудился ребенок, поэтому и пришла сюда.

— Ее здесь нет. Я бы увидел ее, если бы она была здесь.

Он взял меня за руку, и мы вместе стали подниматься по лестнице. Когда мы выбрались наверх, он внимательно оглядел меня и сказал:

— Никогда больше не спускайся вниз. Это опасно. Я спросила:

— А как же ты, Бруно?

— Я знаю эти туннели. Я изучил их, когда был еще мальчишкой, и я очень осторожен.

В то время я слишком беспокоилась о Хани, чтобы задавать вопросы, но позднее мне захотелось их задать.

Мы с нянькой вернулись в дом. Хани все еще искали. Я была в отчаянии, когда мальчуган, живший в одной из пастушеских хижин, принес записку. Хани была в избушке матушки Солтер. Не могу ли я поскорее забрать ее домой?

Без промедления я отправилась в лесную избушку. Как и прежде, в очаге горел огонь и на нем стоял черный от копоти котелок. У огня сидела матушка Солтер. Казалось, она не изменилась с тех пор, как я впервые увидела ее. Возле нее у очага сидела Хани. Лицо ее было грязным, платье запачкано. Я вскрикнула от радости и подбежала к ней. Я хотела обнять ее, но она отстранилась. Я чувствовала, что за нами наблюдает матушка Солтер.

— Хани! — воскликнула я. — Где ты была? Я так испугалась.

— Ты думала, что потеряла меня?

— О, Хани, я думала, что с тобой случилось что-нибудь ужасное.

— Тебе все равно. У тебя есть Кэтти и еще будет маленький. Я сказала:

— О, Хани, я не смогу пережить разлуку с тобой. Она угрюмо произнесла:

— Переживешь. Кэтти ты любишь больше.

— Хани, я люблю вас обеих.

— Ребенок так не думает, — сказала матушка Солтер надтреснутым голосом.

— Она ошибается. Я была вне себя от беспокойства.

— Тогда забирай ее. И люби ее больше.

— Пойдем, Хани, — сказала я, — ты ведь хочешь пойти домой, не правда ли? Ты ведь не хочешь остаться здесь?

Хани оглядела комнату, и я видела, что она очарована тем, что увидела.

— Рекин любит меня.

— Спот и Падинг тоже тебя любят, — сказала я, назвав клички двух наших собак.

Хани, довольная, кивнула. Я взяла ее за руку, и она не сопротивлялась. Она продолжала разглядывать комнату, и поскольку она не умела скрывать своих чувств, я поняла, что она сравнивает ее со своей уютной детской в Аббатстве. Она хотела вернуться домой, но не желала так легко уступить мне победу. Она была маленькой ревнивой собственницей. Некоторое время я принадлежала только ей, и она не желала ни с кем делиться.

— Когда дети подрастают, всегда так, — сказала я матушке Солтер.

— Лучше заботься о Хани.

— Я и так это делаю.

— Для тебя же будет лучше, если ты будешь делать так и впредь.

— В угрозах нет необходимости. Я люблю Хани. Подобная ревность — обычное дело. Как она попала сюда?

— Я слежу за этим ребенком. Она убежала и заблудилась в лесу. Я узнала об этом и послала мальчика разыскать ее. Он привел ее ко мне.

Взгляд старухи был затуманен. Рот улыбался, но глаза оставались холодными.

— Я узнаю, если она в чем-либо будет нуждаться, — продолжала она.

— В таком случае, вы знаете, как хорошо заботятся о ней.

— Забирай ребенка. Она устала. Она знает, как найти меня, если ей понадобится.

— Ей никогда это не понадобится, пока я забочусь о ней.

Когда мы покидали избушку, я крепко сжимала руку Хани.

— Никогда, никогда больше не убегай, — сказала я.

— Я не буду, если ты будешь меня любить, любить больше всех, больше, чем Кэт больше, чем нового малыша.

— Я не могу любить тебя больше, Хани. Нет такой любви на свете. Я могу любить тебя также.

— Я не хочу нового ребенка и рассказала об этом бабуле Солтер.

— Но тогда вас будет трое. Трое лучше, чем двое.

— Нет, — твердо ответила Хани, — лучше всего, когда ты — единственная.

Я отвела ее домой, смыла с нее грязь, дала большой кусок хлеба с орехами, только что испеченного для нее Клементом, который сделал наверху большую букву «Х». Это обрадовало ее, она вновь была счастлива.

Но, когда Хани легла спать, у меня начались схватки, и той же ночью произошел выкидыш.

Моя матушка, узнав о случившемся, тотчас же пришла и привела с собой повитуху.

— Это был бы мальчик, — сказала повитуха. Я не хотела ей верить. Она относилась к тому типу женщин, которые все превращают в трагедию. Она знала, что мы ждали сына.

Повитуха сказала, что это большое счастье, что я вообще выжила, и этим я обязана ее искусству. В течение недели я была прикована к постели, и у меня было время подумать. Я не могла забыть лицо Бруно, когда он узнал, что случилось. Наверное, у короля был менее грозный вид, когда он склонялся над постелью бедной королевы. Мне даже показалось, что в этот момент Бруно ненавидел меня.

Я много думала о Бруно. Я вспоминала о том, как ночью из окна видела его возвращающимся из подземелья. Но зачем он ходил туда в тот день, когда я искала Хани? Если там в любой момент может произойти обвал, то для него это так же опасно, как и для любого другого.

К апрелю следующего года я опять ждала ребенка. Перемены, происшедшие с Бруно, когда он узнал об этом, были удивительны. Он всегда страстно хотел иметь детей, но, когда родилась Кэтрин, он относился к ней безразлично. Хани же он просто не замечал. Как он поведет себя, если я рожу мальчика? Не захочет ли отнять его у меня?