Читать книгу "Большая книга ужасов 71 - Елена Усачева"

– Аня с самого начала туда хотела…

Прошибло догадкой! А вдруг Анка не по красотам тут специализируется, а тоже по кладам?

Засуетилась, сделала шаг в одну, в другую сторону, не зная, с чего начать.

Что ей понадобится в дорогу? Саперная лопатка… Хорошо бы еще перчатки. И мешок. Куртка, сапоги – все на ней.

– Там приметная тропа, – подсказал Глеб. – Не дорога, конечно, но нахожена неплохо. Не заблудишься.

Светик кивала на слова брата. Он ушел, а она стала лихорадочно думать. Саперка около рюкзака стоит. Она не стала ее оставлять в лагере, с собой прихватила, сюда принесла. Если взять незаметно…

– Не верь ему! – прошипел голос. – Он что-то задумал.

Вера. Стоит за кустом. Смотрит.

Былое раздражение снова всколыхнулось внутри. Девочка все слышала. Она помешает. Глеб сказал, что не они одни ищут клады. А что, если Вера хочет, чтобы все клады достались отцу? Или Анке?

Светик попятилась. Вера сделала шаг, но что-то ее вернуло обратно.

– Помоги мне! – заплакала Вера. – Твой брат… он хочет мне помешать. Он закопал здесь мою заколку!

Вспомнились грязные пальцы Глеба. И как он ими щелкал. Закопал заколку? Зачем?

– Это была единственная вещь, оставшаяся у отца после меня. Это память! Из-за нее я была с ним рядом. А теперь я буду здесь, а не там. Выкопай ее!

Глаза у девочки почернели. Она сжала кулаки. Лицо исказила ярость.

– Выкопай! – заорала. – Иначе я убью вас всех! Вы утонете! И ты – первая!

Светик, не оглядываясь, побежала к дому. Будет она целый день стоять и слушать чужие жалобы и угрозы… Утонут они! Как же! Да они отсюда вообще никуда не уедут. И все у них будет в порядке!

– Тут солнце когда-нибудь показывается? – проворчал Костик.

Мелкий! Сидит на крыльце. Мимо так просто не пройдешь. Пристанет, начнет вопросы задавать, еще и увяжется.

– Иди, – возник рядом Глеб. – Я его отвлеку.

И похлопал сестру по плечу. Ладонь была ласковая.

Светик мотнула головой. Вот ведь напридумывала про Глеба. Это же ее брат! Они год вместе живут. А здесь, на острове, будут еще столько жить и жить! Конечно, он за нее! Вот почему Глеб так много ходил эти два дня. Излазил весь остров. Все изучил. Узнал каждую тропу. Чтобы помогать ей! А с девочкой они потом разберутся. Будет она тут командовать!

Костик хмуро слушал, что ему говорил Глеб. Глаз на Светика не поднял, поэтому ей удалось прошмыгнуть мимо парней в дом.

Анка ковырялась в своем фотоаппарате. Дядя Лёка мыл посуду. Начал было очередной рассказ о жизни деревни, но Светик глазами показала, что на минуточку отвлечется и сразу обратно. Удалось незаметно собраться, тихо прикрыть за собой дверь.

Костяна на крыльце не было. Исчез и Глеб. Показалось, что в окно на нее кто-то посмотрел, но она сразу нырнула за кусты смородины, пригибаясь, добежала до леса.

Все, здесь уже можно не таиться, никто не увидит. Тропу она нашла сразу. Не сомневалась, что найдет. Если девочка каждому здесь устроила свой аттракцион, то Светин – поиски клада – состоится в любую погоду.

Семь километров. Час с небольшим. На небе – тучки, но дождя быть не должно.

Лес – сосны, сосны, сосны. То с зарослями кустов, а то светлый, воздушный. Сквозь него, кажется, проглядывает Ладога. Тропа проваливается в болотистые низинки, забирается на осклизлые после дождя пригорки.

След.

В первую секунду Светик испугалась. Перед ней идут. Ее опережают.

Или это прошли вчера? Повертела головой, вглядываясь в хмурые деревья.

Нет, не вчера. Вчера дождь лил. На земле бы все смыло. Значит, след свежий. Прямо перед ней прошли.

Глеб? Но он остался отвлекать Костика.

Дядя Лёка? Успел помыть посуду и побежал кружным путем, чтобы наследить на Светином пути?

Она помотала головой, прогоняя эти глупые мысли.

В конце концов остров не закрыт, сюда свободно могут приезжать люди. За ягодами, за грибами. Вот сейчас после дождя грибы, наверное, хорошо собирать.

Светик себя уже почти убедила, что это случайный человек оставил случайный след, когда, оглядываясь, заметила, что за ней идут. Некто уверенно так топал через лес прямо к ней. Пару раз упал на кочках и неровностях.

– Ты можешь так быстро не идти? – недовольно крикнули издалека, и у Светика от ярости побледнело перед глазами.

– У меня в сапог что-то попало. Подожди!

Костик плюхнулся на землю и принялся стаскивать с себя сапог.

Светик подумала, что сейчас самое время достать лопатку.

– Ты что тут делаешь? – прошипела она, вытягивая из-за пояса саперку.

– За тобой иду, – проворчал Костик. Сапог у него не снимался. – Помоги. Нога застряла.

Светик уперла руки в бока, от возмущения забыв о своем желании тут же на месте прибить наглеца.

– Зачем ты за мной идешь?

– Дерни! – вместо ответа приказал Костик.

– Сам дергай отсюда! Куда ты идешь?

Костик устало опустил ногу, вздохнул, словно его, как мужчину, очень утомила женская несообразительность.

– Ты же на маяк? Вот и я с тобой. У меня дело.

– Не пойду я с тобой никуда! – отступила Светик. – Я с тобой находилась на всю оставшуюся жизнь.

Светик пятилась, надеясь, что Костик сразу поймет, что вместе им точно не по пути. Ей не нужны были свидетели. Ей вообще никто не был нужен.

– А кто со мной пойдет? – возмутился Костик, словно о совместной прогулке договорились неделю назад.

– Шагай обратно, раз такой самостоятельный. Давай! Быстро!

Светик махала руками, Светик расширяла глаза. Даже ногой топнула, после чего сразу вспомнила, что собиралась больше этого не делать.

– Я ногу натер, – опять поднял свою конечность Костик. – Мне надо камешек вытряхнуть.

Ух, какая ярость поднялась в Светиной груди! Но она заставила себя сдержаться, подошла к Костику.

– Я помогу тебе с сапогом, только ты сразу же пойдешь обратно. Договорились?

Костик наградил Светика самым благодарным взглядом, на какой только был способен, и кивнул.

Светик дернула сапог за пятку. Из-за грязи рука первый раз соскользнула. Светик подхватила пятку второй раз, потянула. Нога со скрипом высвободилась.

Костик был босиком. На мгновение Светик зависла. Потом заглянула в сам сапог. Носка не было. Посмотрела на подошву. Маленькая. Не его след. Другой человек здесь прошел.

– А носки где?

– Новые я не нашел. А вчерашние были мокрые.