Читать книгу "Стрекоза для покойника - Лесса Каури"

– Все будет хорошо, – прошептала Лука. – Ну-ка, вставай с камня. Муня, помоги мне. Она заледенела вся, ее бы согреть!

– Давай ее сюда, – неожиданно прозвучал голос старшего Гаранина, – у нас температура тела выше обычной. Яр, сядь с другой стороны от нее.

Гаранин-старший выглядел не таким бледным и теперь полусидел, привалившись к стене. Содранные кровавые тряпки валялись рядом. Колотая рана на животе на глазах затягивалась, покрываясь тонкой синюшней кожицей.

Гаранин-младший отца послушался. Головка Ангелина бессильно склонилась на его плечо, и Лука почувствовала укол ревности. Даже самой смешно стало. Среди камня и темноты, среди запахов крови и смерти – смешно. Надо же так втюриться!

Неожиданно свет вверху заметался, словно в пещеру влетела стая летучих мышей. Но спустя мгновение оказалось, что это не стая, а всего лишь человек, остановившийся на краю расщелины. Широкие полы его пальто действительно походили на крылья – черные крылья. Он зябко кутался в них, пряча в рукавах покрытые старческими пятнами руки. Лука воочию увидела эти руки с бледной, будто присыпанной мукой кожей, в коричневых отметинах возраста. Но, как ни старалась, лица вошедшего разглядеть не могла – вместо него клубился туман, свиваясь в воронку, словно на месте головы была у человека черная дыра, засасывающая время и пространство. Зато она прекрасно разглядела тех, кто стоял за ним. Костю Медведева за правым его плечом, держащего в руке мощный автомобильный фонарь, и… висящую в воздухе тень из обрывков с красными угольями глаз – за левым.

– Мои дорогие гости, – прозвучал голос, который она уже слышала в подвале, в то время как луч фонаря принялся выхватывать лица пленников одно за другим, – я рад собрать вас всех у себя. Надеюсь, вы устроились с комфортом и уже успели познакомиться с Ангелиночкой и переговорить друг с другом. И хотя вы с ней оказались здесь по разным причинам – финал вас ждет одинаковый: потеря памяти и жизненных сил… Эх, молодость, молодость! Кровь кипит, страсти рвут на части, сила распирает… Кто бы ценил эти моменты в бытность свою? Никто не ценит! Вспоминаешь об этом тогда, когда спустить ногу с кровати или найти очки становится проблемой! Я не сделаю с вами ничего противозаконного, дорогие мои, ибо в законах изъятие души не прописано! Вы выйдете отсюда на своих ногах, кроме ведьмаков, разумеется, ведь на них заклинания и зелья, вводящие в амнезию, не действуют. Так что им придется остаться здесь навсегда, хе-хе… Остальные, живые и относительно здоровые, покинут мой гостеприимный дом, но только при одном условии…

Говоривший сделал эффектную паузу. Посмотрев на Муню, Лука поняла, что подруга близка к обмороку от ужаса. Вит тоже был бледен – видимо, оба прекрасно представляли себе, что это такое – «изъятие души» – и к чему оно может привести. Вспомнилось, как при первом знакомстве ребята уговаривали ее держаться подальше от Найджела, прости господи, Паршонкова.

– Ну вы уж озвучьте, наконец, – прозвучал спокойный, с легкой насмешкой голос Гаранина-старшего, – не томите!

– Для вас, дорогой Борис Сергеевич, это не станет откровением, – тут же ответил незнакомец. – И для кого-то из моих гостей – тоже! Мне нужна брошь Эммы Висенте – стрекоза с глазами из наборных драгоценных камней. Девяносто девять процентов, что она у одного из вас! Даю вам на размышление два часа. Если вы отдаете мне брошь – отделаетесь только потерей памяти. Если нет… мы все порешаем в другом ключе!

В памяти Луки всплыло, как однажды вырвалось у Найджела это «порешаем». Тогда царапнуло слово – уж очень не вязалось с лощеным образом Паршонкова. А сейчас все встало на свои места. Серия самоубийств, растянувшаяся на годы, о которой говорил капитан Арефьев, рассказы Яра и Ангелины, «приворотное зелье», при помощи которого Найджел кружил девушкам головы, а затем, обеспечивая себе алиби, передавал «паромщику» Косте Медведеву.

Лич за плечом хозяина нетерпеливо шевельнулся. Лука ощутила его жажду. Нежить алкала человеческой крови – горячей, пахучей, напоминающей о биении жизни…

– Эмма никогда не отдала бы вам стрекозу, поэтому вы убили ее, да? – громко спросила она.

Луч фонаря метнулся к ней, и темнота на месте лица незнакомца с интересом шевельнулась в ее сторону, вытянулась свиным рыльцем… Луке стало жутко.

– Подобные вещи, девочка, никто в здравом уме и доброй памяти не отдаст сам! Их можно только отнять…

– И остальных вы убивали по той же причине? Искали брошь? Но зачем столько смертей, если вы сами только что сказали, что можете вызвать потерю памяти? Зачем?!

– С Эммой этот номер не прошел бы, – равнодушно пожал плечами незнакомец, – а остальные… Видите ли, моим помощникам, как одному, так и второму, нужно охотиться. Но если для лича это необходимость, то для Кости – развлечение, которое поддерживает его в отличной форме. Мальчик любит убивать.

– Ведьмаки испокон веков спасали людей от монстров, – бросил Яр, по его голосу было слышно, что он в бешенстве. – А этот – охотился на людей! Так кто из ваших пособников большая нежить – лич, который не может не убивать, или ведьмак – противоестественно изменивший саму свою суть?

Медведев, угрожающе качнувшись вперед и направив на него свет, прошипел:

– Гаранин, ты труп!

Хозяин успокаивающе положил руку ему на плечо.

– Тихо, тихо… По большому счету противоестественно все, порожденное не природой! Но я удовлетворю твою просьбу, Костя. Убьешь его сам.

Он наклонился вперед, заглядывая в расщелину – лица не разглядишь из-за бьющего света фонаря.

– Дорогие мои, время пошло!

Развернулся и исчез. Лишь взметнулись полы одеяния, словно черные крылья. Шаги утихли. После яркого света темнота показалась еще более густой, удушающей, сомкнулась, желая раздавить пленников, запертых под землей.

Муня всхлипнула. Вит выпростал руку, прижал ее к себе, и она уткнулась в него лбом – как в друга.

– За два часа я не восстановлюсь до конца, – подал голос Гаранин-старший, – а вам надо выбираться.

– Мы никуда без вас не пойдем! – твердо сказал Алейник. – Выбираться надо всем вместе.

А Яр вдруг внимательно взглянул на Луку и спросил:

– Куда ты дела стрекозу?

Она не поверила своим ушам. Медленно развернулась, шагнула к нему, как споткнулась. Ведьмак выжидающе смотрел на нее, и неживым пятном белело на его плече безразличное лицо Ангелины.

– Что ты сказал?

– Перестань, – мягко попросил он, – я точно знаю – она у тебя!

Гаранин-старший шевельнулся, с интересом взглянув на сына. Муня и Вит слушали с выражением величайшего изумления на лицах.

Горло перехватило удушьем.

– По… почему ты так думаешь? – заикаясь, спросила Лука.

Яр осторожно передвинул Ангелину к отцу, поднялся. Подойдя к Луке, взял ее за руки.

– Потому что украл ее я, – коротко вздохнув, признался он.