Читать книгу "Слабость Виктории Бергман. Часть 2. Голодное пламя - Эрик Аксл Сунд"

– Что вы имеете в виду? Какой она была в гимназии? Это же было двадцать пять лет назад.

– И все же попытайтесь вспомнить, – настаивала Жанетт. – И может быть, вы все-таки хотите кофе?

Аннет кивнула. Жанетт нажала на кнопку селектора и попросила Хуртига принести две чашки кофе.

– Ну, мы не так много общались. У нас были разные компании, Фредрика водилась с популярными девочками. Такая крутая компания – понимаете, что я имею в виду?

Жанетт кивком подтвердила, что все понимает, а потом жестом попросила продолжать.

– Насколько я помню, Фредрика завела себе подпевал. – Аннет задумчиво помолчала, пока Жанетт доставала блокнот и записывала имена. – Это допрос?

– Ни в коем случае, но мне нужна ваша помощь…

Без стука вошел Хуртиг, поставил на стол две чашки с дымящимся кофе.

– Спасибо. Пришли фотографии класса?

– Завтра утром будут у тебя на столе.

У Хуртига был кислый вид. Ему явно не нравилась роль мальчика на побегушках.

– Вы хотите знать, что я думаю о Фредрике Грюневальд! – прошипела Аннет, когда за Хуртигом закрылась дверь. – Фредрика была настоящей свиньей, умела добиваться, чтобы все делалось, как она хочет. Целый штат преданных лакеев, которые всегда готовы были встать за нее горой! – Аннет вдруг заговорила агрессивно.

– Вы не помните, как их звали, этих лакеев? – Жанетт налила себе молока и пододвинула пакет гостье.

– Они сменяли друг друга, но самыми верными были Регина, Генриетта и Шарлотта. – Аннет налила молока в кофе, взяла ложечку, помешала.

– Помните фамилии?

– Дайте подумать. Генриетта Нордлунд и Шарлотта… – Аннетт отпила кофе и посмотрела в потолок. – Что-то простое. Ханссон, Ларссон или Карлссон. Нет, не помню.

– Остается Регина. Можете вспомнить фамилию? – Жанетт подалась вперед. Ей не хотелось действовать слишком настойчиво, но у нее было сильнейшее чувство, что ответ крайне важен.

– Седер! – Аннет улыбнулась в первый раз с тех пор, как пришла. – Вот как ее звали. Регина Седер…

Не отрывая глаз от блокнота, Жанетт спросила как бы между прочим:

– Вы только что сказали, что Фредрика была настоящей свиньей. Почему?

Жанетт украдкой взглянула на гостью, пытаясь определить ее реакцию, но у Аннет на лице не дрогнул ни единый мускул.

– Ничего особенного не вспомню, но они были злые. Все боялись оказаться объектом их шалостей.

– Шалостей? Мне кажется, это звучит не так уж серьезно.

– Да, последние проделки и не были особо серьезными. Девочки перешли границу всего однажды.

– И что произошло?

– К нам поступили две-три новые девочки, не помню, как их звали. Их предполагалось унизить, все пошло кувырком, но подробностей я не знаю. – Аннет замолчала, посмотрела в окно, поправила волосы. – А почему вы вообще спрашиваете о Фредрике?

– Потому что она мертва. Ее убили, и нам надо выяснить обстоятельства ее жизни.

У Аннет сделался совершенно растерянный вид.

– Убили? Но это же отвратительно! Кто мог сотворить такое? – Глаза Аннет как будто застыли.

У Жанетт появилось сильнейшее чувство, что Аннет знает больше, чем притворяется, однако отпустила ее, задав еще несколько вопросов.

У ответившей ей женщины был усталый голос:

– Дом Седеров. Это Беатрис, я слушаю.

Жанетт показалось, что у женщины заплетается язык – как у пьяной или под действием сильных лекарств.

– Здравствуйте. Меня зовут Жанетт Чильберг, я хотела бы поговорить с Региной.

На том конце несколько секунд молчали, потом женщина снова заговорила:

– К сожалению, Регины нет, но, может быть, я смогу помочь? Что вы хотели спросить?

На заднем плане слышался шум работающего телевизора или радио, смешанный со звуком чего-то, что Жанетт определила как газонокосилку.

– Я уже сказала, что меня зовут Жанетт, я комиссар уголовной полиции Стокгольма. Мне нужно связаться с Региной. Когда она вернется?

– Регина отдыхает во Франции. Ей пришлось тяжело после несчастья с сыном… – Женщина шмыгнула носом, и Жанетт услышала, как она сморкается.

– Соболезную. Это случилось недавно?

– Да. Он… то есть Юнатан утонул… – Женщина сбилась. Жанетт ждала продолжения. – Но вы ведь не поэтому звоните? Что вы хотели?

Жанетт глубоко вдохнула и сказала:

– Вообще я хотела поговорить с Региной, но если ей пока нельзя позвонить… Действительно ли Регина посещала учебное заведение в Сигтуне?

– Да, конечно. Там учились все члены нашей семьи. Это прекрасная школа с благородными традициями.

– Да, это мне известно. – Жанетт понадеялась, что собеседница не расслышала ее неуместного сарказма. – Еще я слышала, что на третий год обучения Регины там произошло нечто не слишком приятное.

– И что же вы слышали?

У Жанетт появилось ощущение, что женщина собралась.

– Об этом я и хотела поговорить с Региной, но, может быть, вы мне поможете?

– Думаю, вы имеете в виду случай с теми девочками? Где заводилой была Фредрика Грюневальд?

– Да, именно его. Так что же там произошло?

– Совершенно отвратительный случай, нельзя было его замалчивать. Но, насколько я понимаю, отец Фредрики близко дружил с директором и к тому же был самым щедрым спонсором школы. Вот и все. – Беатрис Седер вздохнула. – Но вы ведь и так обо всем знаете?

– Разумеется, – соврала Жанетт, – но я все же хотела бы, чтобы вы рассказали мне, что там случилось. Если вы в состоянии, конечно. – Жанетт нагнулась и нажала кнопку диктофона.

Рассказ Беатрис Седер оказался рассказом об унижении. О том, как девочки-подростки, ведомые деспотичным лидером, подбили друг дружку на такое, чего поодиночке никогда бы не сделали. В первую неделю нового учебного года Фредрика Грюневальд и ее приспешницы велели трем девочкам пройти весьма неаппетитную церемонию посвящения новичков. Нарядившись в темные балахоны и самодельные поросячьи маски, они ввели новеньких в сарай и окатили ледяной водой.

– Против этого моя Регина ничего не имела, но то, что случилось потом, было полностью идеей Фредрики.

– А что случилось потом?

– Их заставили есть собачье дерьмо. – У Беатрис задрожал голос. Жанетт ощутила пустоту внутри.

– Погодите-ка… Что вы сказали?

Несколько секунд было тихо.

– Помет. – Голос женщины окреп. – Мне дурно делается, когда я думаю об этом.

Одно-единственное слово полностью опустошило Жанетт. Она ощутила, как мозг становится на нижнюю отметку, обновляется и запускается по новой.