Читать книгу "Скандал и грех - Тамара Леджен"

– Нет, папа, – твердо сказала Абигайль. – Если б даже ты смог, я никогда бы не смогла за один вечер научиться править колесницей. Было бы совсем невеличественно перевернуться.

– Ты права, – согласился Рыжий. – Следовало брать уроки езды раньше. Но во времена твоей матери респектабельные молодые леди никогда сами не держали в руках поводья. Это современное новшество.

Они перешли в гостиную, расположенную в задней части дома, чтобы выпить чаю.

Высокие французские окна выходили в сад, любовь и гордость Абигайль. Она с грустью думала о том, что в последний раз видит сад зимой, без малейших признаков весенней надежды.

– Боюсь, мне уже пора ехать в Карлтон-Хаус, – сказал отец. – Надо проследить, чтобы все было готово для его высочества. А то идиоты на складе могут перепутать заказ, разбить половину бутылок, а другую половину выпить сами. Если все пройдет удачно, Абигайль, и регент будет доволен, мы получим королевскую марку на этикетке. Что даст нам повышение в цене.

– Я уверена, его высочество будет всем доволен, – ответила Абигайль и нахмурилась. – Ты думаешь, нам требуется повышение цены, папа? Разве у нас снизился годовой доход?

Рыжий стряхнул с жилета крошки.

– Ничего такого, о чем тебе надо беспокоиться, Эбби.

– Я слышала, ты угрожаешь некоторым покупателям долговой тюрьмой. Это вредит делу, папа. Когда джентльменам угрожают, они вообще отказываются платить. Неужели доходы настолько сократились, что ты вынужден просить джентльменов оплачивать счета?

Отец сурово взглянул на Абигайль.

– Кто тебе это сказал?

– Никто. Я просто слышала разговор.

– Не морочь мне голову, Эбби! Я знаю, о ком ты говоришь. Это один из твоих надменных кузенов. Один из этих важничающих Уэйборнов! После того, как они вели себя с твоей бедной матерью, упокой Господи ее душу, будь я проклят, если дам что-либо в кредит этому роду лицемеров. Ни фартинга! Когда я женился на Анне, они быстро прибрали к рукам мои денежки, а потом сразу от нее отказались, словно она была прокаженной.

– Те из дербширских Уэйборнов, – поспешила сказать Абигайль. – А мистер Кэри Уэйборн – из Суррея. Он не имеет отношения к маме. Это совсем другая ветвь семьи.

– Он дерзкий щенок, – проворчал Рыжий. – Он носит серьгу, прости Господи. Он что, пират? Он заслуживает порки, вот что я тебе скажу.

– Папа! В конце концов, он мой кузен!

– Ты его не знаешь, Эбби. Он бесполезный молодой человек без гроша за душой, не знающий толка в хорошем виски. Нет денег оплатить счет, так он вернул ящик скотча нетронутым! Что это за человек, который может заказать целый ящик, а потом не выпить ни глотка?

Абигайль подумала, не сказать ли отцу, что это был ее скотч, но ей не хватило мужества. В любом случае это не улучшит его мнения о человеке, за которого она вышла замуж.

– Он джентльмен, папа. Ты знаешь, как такие люди относятся к счетам. А ты, я уверена, послал ему несколько счетов, да еще написанных красными чернилами, как будто он хозяин постоялого двора.

– Видно, ты немало знаешь об этом.

Отчасти Абигайль была рада, что вызвала подозрения отца, это поможет ей рассказать то, в чем она боялась ему признаться.

– Я с ним знакома. Мы дальние родственники.

Какое-то время Рыжий наблюдал за дочерью, которая старательно избегала его взгляда.

– Знакома? Что это значит?

– В Хартфордшире я остановилась в его доме, – с притворным равнодушием сказала Абигайль.

– Что? Эбби, я же арендовал для тебя великолепный дом.

– Арендовали, сэр. Это был дом мистера Уэйборна. Разве мистер Лейтон тебе не сказал? – быстро прибавила Абигайль, чтобы перевести внимание Рыжего на адвоката.

– Не сказал. Он говорил, что дом принадлежит его другу, священнику Кэри.

– Папа, ты, наверное, не так его понял. Доктор Кэри – кузен мистера Уэйборна, но владелец поместья не он. Это красивое большое поместье. Там несколько плодородных ферм, много прекрасных фруктовых садов. А дом – самый замечательный образец господского особняка времен Тюдоров. Он принадлежит семье мистера Уэйборна много веков. Мистер Уэйборн весьма уважаем в той местности джентльмен.

– То есть он владелец части земли? Полагаю, земля в майоратном наследовании, иначе бы он продал ее, чтобы продолжать свободную жизнь.

– Никакого майоратного наследования, – с радостью сообщила Абигайль. – Поместье оставлено ему бабушкой. Думаю, там около десяти тысяч акров. А земля в Хартфордшире, как тебе известно, одна из богатейших в Англии.

– Если он столь богат, то почему не оплачивает счета?

– Ты обидел его, папа.

Рыжий с отвращением фыркнул.

– А мистер Уэстон тоже обидел его? И мистер Хоуби? Единственный, кому он заплатил, это Таттерселл.

Абигайль подавила улыбку. Естественно, за прекрасных лошадей Кэри заплатил, а все остальное пусть идет к дьяволу.

– Как ты об этом узнал, папа? – вдруг спросила она, и ей в голову пришла неприятная мысль.

– Никто еще не возвращал мне ни глотка моего виски! А этот высокомерный щенок вернул целый ящик. Естественно, я решил скупить все его долги в Лондоне. Ты говоришь, я обидел его. Нет, это он меня обидел, и я не успокоюсь, пока не увижу его в долговой тюрьме.

– Папа, ты не можешь!

– Да, не могу, – огорченно согласился Рыжий. – Потому что они не продали его долги мне. Никто, от Джереми-стрит до Бонд. Даже твой друг в магазине Хэтчарда. Похоже, все думают, что в один прекрасный день он разбогатеет.

Абигайль почувствовала гордость.

– И о чем тебе это говорит, папа? Они знают, что мистер Уэйборн – джентльмен. Не важно, что он должник. Они его не продадут.

Рыжего ее слова не тронули.

– О чем это говорит мне? – рявкнул он. – О том, что он всех одурачил! У меня было время изучить характер мистера Уэйборна, когда он возвращал мне виски. Посмотрела бы ты, как он задирал нос, говоря, что моя шотландская бурда не подходит для английского джентльмена!

– Тебе не следовало посылать ему счета, папа, – опрометчиво сказала Абигайль.

– Ты на его стороне? – Рыжий был возмущен предательством дочери. – Ты едва знаешь его. Может, я и не джентльмен, как мистер Уэйборн, но я твой отец, Абигайль, если ты забыла. Я вырастил тебя как леди не для того, чтобы ты смотрела на меня сверху вниз.

– Извини, папа, я не смотрю на тебя сверху вниз. Речь идет о бизнесе, и это плохо для нашего дела. Ни один джентльмен не потерпит такого обращения от торговца. Какая первая заповедь бизнеса?

Рыжий отвел взгляд.

– Ни при каких обстоятельствах не принимать решений, основанных на эмоциях.