Читать книгу "Запах денег - Артур Кангин"

5.

Деньги в Пашины карманы текли со всех сторон.

Длинноногую Зою заменили Клавы, Вероники, Лилии, Алсу…

Многих девичьих имен Паша уж и не помнил.

Все хорошо, только абсолютно не писалась. Ну, ничего! Ни строчки!

— Тут я бессилен, — разводил руками Зеленый Змий. — Эта благодать помимо меня, прямо с неба.

Впервые Паша обиделся на Змия.

Зажимает старик… Захотел бы, быть бы Паше Чеховым и Стивеном Кингом.

Несколько дней Павел ходил надутой букой, не проронил ни слова.

— Зря ты так, Пашенька, — со страданием в голосе воскликнул Паша. — Зачем тебе талант? Он тебя угробит!

— А и угробил бы… Ты его дай!

И в одно утро Паша вдруг стал писать, писать как проклятущий. Фразы выходили тугими и эластичными. Мотивировка героев удивляла точностью и лаконизмом. Сюжет своей лихостью мог посоперничать с самым крутым голливудским блокбастером.

О Змие Павел забыл, а тот не вылезал из бутылки уж пару дней.

Потом глянул в сосуд, а там вместо таинственного лазурного облачка, простая жидкость. Нюхнул — водка. Воняет так, горло дерет…

Нет Змия, и не надо! Паша и без него свою судьбу на “ять” сделает.

Магометов покрутил бутылку и выпил из горла до дна.

Вместе с теплой волной опьянения, внезапно нахлынули слезы.

Никогда он больше не увидит роскошных зеленых шаровар Змия, его золотой тужурки. Никогда не услышит его родной, чуть с хрипотцой, голос.

Высосав эту бутылку, Павел потерял единственного друга.

Павел открыл стеклопакет окна своего особняка на Трубной. Сначала запел “Шумел камыш”, а потом по-волчьи завыл на такую полную и такую одинокую луну.

Капсула 22. ТЕЛЕФОННАЯ ДИКТАТУРА

1.

Утром телефон Павла Огородникова взорвался набатным звоном.

— Значит, ровно в семнадцать, нуль нуль, — строго произнесла трубка.

— Что в семнадцать? Кто вы?

— Не дури! Тротил возьми класса “люкс”. Проверь взрыватели. От торгового центра “Березка” не должно остаться камня на камне.

— Да кто вы, черт побери?!

Телефон ответил безучастными гудками.

“Экая гадость! — в сердцах выругался Паша. — Еще и это!”

Только вчера Павел был коммерческим директором телеканала. Сегодня первый день безработный. Поссорился с главным, и тот указал на дверь. Перспективы весьма туманны. А тут телефон с идиотским тротилом.

Паша выбрел на кухню. Глотнул черный кофе. Сжевал бутерброд с семужкой. Теперь уже мобильник зашелся в полифонической симфонии Моцарта № 40.

— Кто?

— Конь в пальто! Виссарион, конечно. Монах-отшельник.

— Издеваетесь? Вася, ты?!

— Помолчи, дубина! И внемли! Выходим завтра поутру. Не забудь саперную лопатку.

— Ага! Тротил, лопатка…

— Для кандидата в монахи ты, Павел, слишком суетен. Лопатками, если забыл, будем рыть землянки в обители Нового Афона.

И абонент пропал, сгинул.

Что еще за заговор Сионских мудрецов? И откуда религиозный отморозок знает его имя?

Паша вышел на балкон. Яростное июльское солнце заливало высотки напротив. Стая сизарей крутила кульбиты в лазури неба.

Надо искать работу!

Телефон в зале затрезвонил с бодрой жизнеутверждаемостью.

— Ну? Говорите?

— Это Лили, — проворковала с глубокой интимностью трубка.

— Какая еще Лили?

— Твоя озорная девчонка по вызову.

— По какому номеру вы звоните?

— По твоему, сладенький! Я так тебя хочу! Уже вся влажная!

— Слушай, Лили! — заорал Паша. — Я тебя знать не знаю!

— Твой голос меня так заводит, — застонала трубка. — Значит, сегодня на нашем заветном месте. У кинотеатра “Улан-Батор”. Прямо у памятника Хо Ши Мину. В девять!

Павел шваркнул трубку.

Это точно заговор. Для дружеского розыгрыша слишком круто.

Павел с утра никогда не употреблял. А тут расходились нервы, трясутся руки. Плеснул коньяк в рюмку.

Вошел в зал, а там котяра Василий вылавливает из аквариума последнюю золотую рыбку.

Паша вышвырнул злодея на балкон, свалился в кресло, задумался тяжело, могуче.

2.

Жизнь у него дурацкая, поэтому и звонки лихие.

Жил бы как все, без выпендрежа, был бы и с работой, и с деньгами. Лишиться места коммерческого директора целого канала! Это же надо умудриться!

Телефонная трель прервала его раздумья.

— Сейчас с вами будет говорить экс-президент Украины, — веселым женским голоском произнесла трубка.

Паша уже не удивлялся. Молчал.

— Павел, родной, выручай, — малороссийским баском загудел телефон. — Возглавь мой предвыборный штаб. Хочу опять в президенты.

— Почему именно я?

— А кто? Только ты в состоянии жидов с москалями по стенке размазать. Выиграю — отплачу по-царски. Ты мою широкую натуру знаешь.

Телефон затрубил отбой.

Паша в смущении и тревоге выбежал на улицу.

В нагрудном кармане, прямо у сердца, затрезвонил мобильник.

Павел метнул его в урну.

Пару часов кружил по жарким московским улицам. Забежал в Андреевский монастырь. Поставил килограммовую свечку подле ласкового лика Царицы Небесной. Истово кланялся и молился.

Господи, избавь от телефонной напасти!

Спаси, сохрани и помилуй!

3.

Квартиру ему открыл монах в черной рясе. Раззявил волосатую пасть:

— Лопатку приготовил? Утром выходим!

Павел оттолкнул монаха, прошел на кухню. А там лицо кавказской национальности монтировало к динамитным шашкам часы.

— Разозлил ты меня, Паша, — ощерился гость. — Я просил тебя достать тротил класса “люкс”, а ты мне подсунул “экстра”. Смотри, за “Березку” ответишь!

Напрочь потеряв дар удивляться, Паша проследовал в спальню. А там брюнетка с призывно торчащими грудями Шахерезадой развалилась на диване. Она облизнула клубничные губы и развела ноги.

— Иди ко мне, мой медовый всадник, — с хрипотцой застонала она. — Отымей меня куда хочешь!

“А что я теряю?! — взорвался Паша. — Она жаждет ураганного секса? Она его получит!”

Павел сбросил майку и стоптал джинсы.

Это был не половой акт, а воздушная феерия. Павел был неутомим, как самец орангутанга.