Читать книгу "Порочная игра - Кристина Уэллс"

— Да, он проматывал все деньги. Но вы не могли ничего сделать для меня, гордость не позволяла мне принять от вас помощь. — Сара покачала головой. — Сколько во мне было глупой гордыни…

Сжав ее руку, граф с волнением произнес:

— Мы не должны были допускать этого. Ты не заслуживала такой участи.

— Мама пыталась мне сказать, что я слишком молода, чтобы выходить замуж, но я не захотела ее слушать, — сказала Сара. — Кто знает? Если бы вы запретили мне выходить за него, мы вполне могли обвенчаться тайно. Решение выйти за Бринсли приняла я. Я не виню вас. Никогда так не думайте. — Сара обернулась к графине: — Я виновата перед тобой, мама, и должна попросить у тебя прощения. Не зная обстоятельств, я осуждала тебя.

— Да, Сара, ты меня осуждала. И окажись я на твоем месте, я тоже, вероятно, осудила бы свою мать. Со своей стороны могу сказать, что мне нужно было все объяснить, а не затыкать тебе рот и не отчитывать за дерзость. Гордость есть не только у тебя. Я была не права. Но теперь со всем этим покончено, Сара. Каким бы болезненным ни был этот разговор, я рада, что он состоялся.

Сара осталась с родителями до вечера. Им предстояло наверстать все упущенное за десять лет и навести множество сожженных сгоряча мостов.

Выходя из дома на Гросвенор-сквер, Сара чувствовала уверенность в том, что она наконец подвела жирную черту под той главой в книге жизни, где Бринсли играл ведущую роль.

Возможно, он был непревзойденным актером или даже начал ухаживать за ней из самых благих побуждений. Возможно, он ее любил. Но эта любовь отчего-то прокисла. Сара не знала, почему и как это произошло. По правде говоря, это больше не имело значения.

И это самое главное.

Сара свернула на Брук-стрит, ощущая острейшую потребность увидеть Вейна. Прийти домой и увидеть его. Поговорить с ним. За много лет она научилась полагаться только на себя. Но теперь она поняла, что, несмотря ни на что, Вейн ни разу не подвел ее. Как редко такое бывает. Надежность. Какое редкое качество, и какое ценное.

Торопливо поднимаясь по ступеням к парадной двери, Сара чувствовала приятное тепло в груди и легкое трепетание страха в животе.

Пришло время отпустить прошлое восвояси. Она начнет ковать будущее с Вейном.

Вейн вернулся домой уставшим донельзя и донельзя испуганным. Он вернулся в Лондон с намерением покончить с этим делом раз и навсегда. Либо он найдет сегодня этот чертов чек, либо сознается во всем Саре, невзирая на последствия.

Но поиски шли по кругу, и о местонахождении проклятого клочка бумаги Вейн сегодня знал не больше, чем в самом начале поисков. Единственный документ мог разрушить все, что он с таким трудом начал строить с Сарой.

Пока слуга стаскивал с него сапоги, Вейн с предвкушением смотрел на ванну, наполненную горячей водой. Когда он наконец погрузился в воду, каждый мускул, казалось, издал вздох облегчения. Какое счастье: расслабиться и ни о чем не думать.

Он был прав в том, что заставил Сару пересмотреть ее отношения с Бринсли. Но ему не стоило говорить ей о своей любви. Что ей делать с этим его заявлением? Эта новость ее не слишком обрадовала, в этом Вейн был уверен. Да и слушала ли она его?

Не надо было этого говорить. Были времена, когда он думал, что она его тоже любит, даже если сама не осознает этого. Сейчас она пыталась переосмыслить прошлое и ту роль, что играл в ее жизни Бринсли. Вейн знал это. Но любовь — она или есть, или ее нет. Чтобы влюбиться, не надо особо трудиться. Он влюбился в Сару без всяких усилий со своей стороны.

Отпустив слугу, Вейн положил голову на бортик ванны. Пусть тепло и вода впитаются в тело. Он закрыл глаза и забылся.

Вейн очнулся лишь тогда, когда что-то коснулось его груди. Что-то мягкое и пружинистое, от чего вода подернулась зыбью и в груди стало тепло. От чего в нем проснулась надежда.

Приоткрыв глаза, Вейн увидел Сару. Она стояла на коленях возле ванны и водила губкой по его плечам. Тело откликнулось немедленно, хотя он и не хотел давать ей знать, что проснулся.

Он смутно вспомнил, как поклялся, что не станет делить с Сарой постель до тех пор, пока она не придет к нему сама. Какой глупый ультиматум! Вейн думал об этом, когда пена сползала по его груди, исчезая в воде, расползаясь по гладкой, как стекло, поверхности.

Теперь Сара намыливала его правую руку. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не схватить ее и не затащить к себе в ванну прямо в шелковом пеньюаре.

Вообще говоря, он бы тогда не нарушил им же установленные правила. Ванна, как известно, не постель.

Подавив стон, Вейн закрыл глаза и попытался получить удовольствие.

Покончив с руками, Сара вновь занялась его грудью. Она дразнила его, обводя губкой соски. Его живот сжался, и Вейн судорожно втянул воздух, когда губка опустилась ниже.

На этот раз он не смог подавить стон. Он открыл глаза и увидел, что она смотрит прямо ему в глаза, в то время как рука и губка продолжают ласкать его, такие мягкие, влажные и теплые.

Теперь ему захотелось самому выпрыгнуть из ванны и закончить то, что она начала, но что-то в выражении ее глаз, в ее ласках заставляло его оставаться на месте и терпеть.

Стиснув зубы, он сопротивлялся потребности излить семя прямо в ее руку.

Больше он терпеть не мог. С хриплым стоном он убрал ее руку и быстро встал. Вода каскадом стекала с его плеч.

Он вышел из ванны и протянул к Саре руки, но она осталась стоять на коленях возле ванны, сопротивляясь попыткам поднять ее. Она разжала руку, и губка упала в воду. Сердце Вейна подпрыгнуло от этого звука.

Она стояла перед ним на коленях. Не было ни слова произнесено, но инстинкт подсказал ему, что она собралась сделать. Эти грешные зеленые глаза смотрели на него снизу вверх, удерживали его взгляд. Он ждал затаив дыхание, не в силах оторвать взгляда от этих все понимающих глаз.

Она облизнула губы. Затем очень медленно опустила взгляд на его член. Она смотрела на него так, словно видела самое изысканное угощение в жизни.

Затем медленно и осторожно она провела языком по головке.

Господи! Он что есть силы схватился за край ванны. А между тем ее губы сомкнулись. Тело натянулось как струна. Он никогда и не думал просить ее об этом. От того, что она делала это по своей воле и с таким знанием дела, голова шла кругом.

Гордая леди Вейн, стоя на коленях, обслуживала его, и, судя по ее виду, делала это с большим удовольствием. Вейн перестал думать, отдавшись на волю наслаждения.

Сара тоже наслаждалась этим актом. Она никогда и представить не могла, что может получить от этого столько удовольствия. Вейн был сильным мужчиной, но, даже если она стояла перед ним на коленях и делала то, что мужчины обычно просят лишь от продажных женщин, сейчас он был в ее власти.

Она заставляла его замирать и дрожать, словно он был жеребцом, учуявшим кобылу. Ее прикосновения заставляли его стонать, хриплым шепотом молить о пощаде и совершать резкие толчки бедрами, чтобы помочь ей поймать ритм. Это она заставила его забыть о том, что он не хотел делить с ней постель.