Читать книгу "Согрешить с негодяем - Кара Эллиот"

Изабелла фыркнула в ответ:

— Даже и не собиралась метить в Перри.

— Маленькая дрянь! Это моя золовка научила тебя упрямству. — Леди Баттершем замахнулась на них тростью. — Вы обе не женщины, а настоящие чудовища. Чудовища! В жизни таких не встречала.

— Я тоже не встречал. — Лукас изобразил на лице подобие улыбки. — Мои дамы обе храбрые и решительные, как Боудикка. А теперь, если вы не против… — он передал девочку Кьяре, — я воспользуюсь представившейся возможностью, чтобы надеть латы и исполнить роль благородного рыцаря.

У Кьяры как-то странно замерцали глаза. Их свет словно шел из глубины души и мало чем напоминал блеск слез на ресницах.

— Перри, — прошептала она.

Лукас прижал палец к ее трясущимся губам, а затем повернулся к Артуру.

— Давай, Баттершем, выходи с открытым забралом. Это как в игорном доме. Ты разыграл свои карты, но удача повернулась к тебе задом. Поэтому признай поражение, и подобьем бабки. — Как бы ему ни хотелось кинуться на противника и сделать из него отбивную, Лукас не собирался доводить того до отчаянного шага. — Я все еще готов дать тебе денег. Только отпусти парнишку.

Артур оглянулся вокруг, как загнанный зверь. Нависшее небо стало темно-серого цвета, как порох. Подступавшим раскатам грома вторили удары волн под обрывом.

— Бежать тебе некуда, — тихо добавил Лукас. Вероятно, услышав слово «бежать», Перегрин неожиданно рванулся и попытался освободиться.

Артур ухватил его еще крепче и нанес ему удар.

— Говоришь, проиграл? Нет, пока у меня туз на руках! — Он подхватил повисшее тельце Перегрина, стиснув ему горло. — Назад! Если не хочешь его похоронить.

Лукас глянул на леди Баттершем.

— Образумьте своего сына, — прорычал он. — И посмотрите, что происходит на море. На вашей лодке пришлось поднять якорь. Во время прилива вам отсюда не выбраться.

— Артур…

Но Баттершем уже повернулся и с Перегрином на руках бросился по камням, проложенным через ручей. Остановившись на другой стороне только для того, чтобы выругаться, он соскользнул в расщелину между скалами и исчез.

В ответ на крик Кьяры послышался голос Артура:

— Провалиться вам всем вместе!

— Держись, Кьяра! — успокоил ее Лукас. — Оставайся здесь с Изой, а Перри доверь мне.

Глава 24

Логика подсказывала ей, что Лукас прав, но сердце не желало слушать разумные доводы.

Обняв Изабеллу, Кьяра мечтала лишь об одном: не рухнуть бы на землю и не развалиться на части. Сейчас она несла ответственность за дочь Алессандры и была ей как мать. А Лукас для Перегрина — отцом.

— Перри в безопасности. — Перепачканное личико Изы не выражало ни тени сомнения. — Лорд Хэдли настоящий великан. Он не даст его в обиду.

— Верно, не даст.

— Хорошо бы он как следует наподдал этому мерзавцу, — не останавливалась Изабелла, сжимая кулаки. — Я попрошу Хэдли научить меня боксировать. Он уже обучил меня крикету.

— Ты только посмотри на себя. — Леди Баттершем уставилась на Кьяру. — Тебе не место в приличном обществе, а сейчас ты совращаешь еще одного ребенка с пути истинного.

Кьяра оглядела свою порванную юбку, ободранные руки, пригладила растрепанные волосы. Посмотрела на нахмурившуюся дочку подруги и гордо выпрямилась.

— Все зло исходит от таких людей, как вы и ваш сын, вас переполняет яд ненависти, жадности и зависти. — Она опустила Изабеллу на землю. — Я горжусь тем, кто я есть и чем занимаюсь. И буду еще больше гордиться, если мне удастся научить моего сына и эту девочку развивать в себе индивидуальность и ценить духовность, а не деньги.

Леди Баттершем насмешливо фыркнула:

— Ну и дура! Какой была, такой и осталась.

Повернувшись к вдове, Изабелла вдруг произнесла только одно слово. Кьяра растерянно захлопала глазами.

— Боже, кто тебя этому научил? — наконец спросила она.

— Перри, — призналась девочка. — А Перри услышал это слово от Хэдли, когда он разговаривал с лордом Джеймсом. — Она вытянула указательный палец. — Они говорили о ней.

— Лучше не произносить такие слова вслух, — посоветовала Кьяра.

— Я знаю, — согласилась Изабелла.

— Все, с меня достаточно. Прочь с дороги. — Леди Баттершем была женщиной крупной, и трость ей под стать: длинная, тяжелая, выточенная из боярышника, с массивным бронзовым набалдашником. Угрожающе размахивая ею, она двинулась на Кьяру. — С помощью колдовства ты можешь сегодня избежать правосудия. Но мы еще встретимся.

Кьяра решительно загородила ей дорогу.

— Никуда вы не пойдете. Наконец-то вы заплатите за ваше вероломство.

— Кто-нибудь меня удержит? — Она расхохоталась. — У тебя нет никаких доказательств. Твое слово против моего. Мы всем скажем, что просто решили заскочить навестить моего племянника. Дети, как известно, большие фантазеры, так что мальчик мог выдумать любую дикую историю. В итоге все сведется к недоразумению.

— Против вас будет не только мое слово, леди Баттершем. Есть свидетель — лорд Хэдли.

— Хэдли? — Она взмахнула тростью. — Ха! Разве можно принимать его всерьез? Люди подумают, что он выкинул какой-нибудь очередной возмутительный фортель.

— Боюсь, вас ждет неприятный сюрприз.

На мгновение в глазах вдовы появилось выражение неуверенности.

— Ба! Да ты блефуешь. — К ней вновь вернулась враждебность. — Прочь с дороги, — повторила она. — Пойду освобожу Артура. Ты же понимаешь, что Хэдли придется его отпустить. Твое имя не переживет еще одного грязного скандала.

— Только потому, что вы со своей семейкой приложили массу усилий, чтобы его очернить.

Леди Баттершем пожала плечами.

— Я давным-давно предупреждала, чтобы ты не пыталась мериться со мной умом. — Она двинулась к тропе, шедшей уступами, но Кьяра преградила ей путь.

— Как видите, меня не пугают ваши угрозы.

— Своевольная развратная баба! Я не дам тебе разрушить мои планы. Я и моя семья — вот кто достоин владеть землями брата, а не ты. — Перехватив трость как дубину, она нацелилась Кьяре в голову.

Не тут-то было.

Кьяра решила воспользоваться тем, чему ее научил лорд Гираделли.

Бах! Пронзительно заверещав, старая вдова замахала руками, полетела спиной вперед и шлепнулась задницей в ручей.

Граф был абсолютно прав: если точно соблюдать все инструкции, самозащита становится делом техники.

Изабелла даже перестала хихикать, услышав, какими ругательствами разразилась леди Баттершем. Несмотря на свой образ ревнительницы приличий, мадам владела огромным количеством непечатных выражений.