Читать книгу "Укус скорпиона - Юрий Самусь"

Только получится ли что-нибудь из этой затеи? В этом я абсолютно не уверен. А что делать? Идти в таинственную Зону Сброса через корабль хаанов? Благодарю покорно!

Впрочем, тот день запомнился мне отнюдь не бесполезными вылазками в виртал…

Обермайер, как я и думал, скис после второго погружения. Хорошо еще, что вертолет, сбрасывавший надувной плот, на котором мы отдыхали между погружениями, оказался неподалеку. По лестнице теоретик-виртуальщик подняться не смог, и мы потратили немало сил и времени, одевая на него спасательную сбрую. Наконец Обермайер, сопровождаемый нелестными выражениями и с воды и с воздуха, повис под брюхом вертолета на манер сосиски, привязанной на веревочке, а потом пилоту удалось затянуть его в чрево летательного аппарата. Мы же перешли к погружению парами. Все предыдущие дни я работал с Бруно, но на сей раз Кэрол-Маргарет обнаружила какую-то неисправность в снаряжении, Смит был уже в воде, и Филетти пришлось последовать за ним без промедления. Я остался вдвоем с женщиной, принесшей мне столько бед.

Несколько секунд в воздухе висела напряженная тишина. Наконец мисс Тревор-Тренси брезгливо оттолкнула кусок загустевшей нефти, прибитый волнами к плоту, и негромко произнесла:

– Изумительное свойство загадить все, до чего можно дотянуться…

Эта реплика вполне могла относиться к человечеству в целом (тем более, что неподалеку по воде расплывалось большое радужное пятно), но я принял ее на свой счет.

– Вы мне исковеркали жизнь и при этом меня же ненавидите. Не находите, что это выглядит несколько нелогично?

– Что? – ее глаза встретились с моими. – А… Странный вы человек, Хопкинс, – она смотрела на меня с каким-то недоумением. – Впрочем, не буду скрывать, было время, когда я испытывала к вам сильнейшую, скажем так, неприязнь. Помнится, однажды даже ее высказала… А потом поняла, что это попросту глупо. Ведь, в сущности, кто вы такой? Обычный представитель homo sapiens, причем, далеко не самый плохой. Трепыхаетесь, пытаетесь бороться. Пусть даже с ветряными мельницами… Нет, ненавидеть нужно не вас.

– Кого же?

Она отвела взгляд, наполовину отвернулась, я увидел ее лицо в профиль и в который раз невольно подумал, насколько же совершенной может быть красота… А потом зазвучали слова, задевшие меня и обидевшие. Слишком прозрачен был намек:

История достойная Рабле:

бросались крысы в водяную муть.

И столько было их на корабле,

что он внезапно перестал тонуть.

Вокруг меня мильён крысиных морд,

и в зеркале такой же мизерабль…

Вот хлынем мы однажды через борт —

тогда, глядишь, и выплывет корабль.[1]

– Замечательно! – саркастически хмыкнул я. – Вот только кому нужен корабль без экипажа, абсолютно пустой?

– А с каких пор крысы зачисляются в экипаж?

– Значит, по вашему, люди ничем не лучше крыс? Мы всего лишь паразиты, а цивилизацию нашу создал неизвестно кто. Может быть, зеленые человечки, а то и вовсе – мыслящие машины. Именно поэтому, происходящее в последнее время вы считаете совершенно нормальным? – возмутился я.

Женщина пожала плечами.

– Не знаю. Мне это абсолютно безразлично. Какая разница, каков будет конец, если человечеству его уже не избежать?

– Даже так? – зло спросил я.

– Знаете, Эндрю, – голос ее был тих и печален, – мне очень часто приходит на ум легенда о том, что скорпион, оказавшийся перед лицом неминуемой гибели, убивает себя ударом собственного жала.

«Дались им эти скорпионы! – раздраженно подумал я. – Бруно придумал компьютерного, Маргарет-Кэрол поминает реальных…»

А женщина продолжала говорить:

– Легкая смерть… А человечество наносит себе ядовитые удары Бог знает сколько лет и поколений. Итог предопределен, вопрос в одном, когда все кончится: сегодня или чуть позже…

– И если очередной удар нам нанесут порождения виртала, вас это нисколько не расстроит? Тем более, что вы к этому тоже приложили руку!

– Господи! – она искренне рассмеялась. – Неужели вы думаете, что именно безобидная проделка Маргарет подтолкнула человечество к последней черте? Да оглянитесь же вокруг! Наша цивилизация насквозь прогнила. Мы хапаем все, что природа создавала в течение миллионов лет, а что производим в замен? Одни отбросы…

– Зачастую довольно роскошные, – пробурчал я.

Она пристально посмотрела на меня:

– Что ж… В этом вы правы. И я не могу считать себя абсолютно безгрешной. Что делать, Маргарет, создавая нас, избавилась от некоторых черт характера, которые ей мешали. Лоре достался азарт, мне – сибаритство…

– Что же мисс Тревор оставила себе? – не удержался я.

– Талант. Работоспособность. Умение находить выход из безвыходных, казалось бы, ситуаций. Не так уж и мало.

– Но если человечество обречено, какой смысл гениальной Маргарет барахтаться? – съехидничал я. – Да и стоит ли беспокоиться о кучке крыс и производителей отбросов?

– Стоит, Хопкинс. Стоит. Вы это и сами понимаете, не можете только четко сформулировать. Мечетесь между абстрактной заботой обо всем человечестве и любовью к себе несчастному, пытаетесь сохранить свободу, которой у вас никогда не было…

Несколько пузырей вырвались из воды рядом с плотом. Возвращались Смит и Бруно.

– Вот и все, – женщина насмешливо посмотрела на меня. – Даже нормально поговорить нам не удается. Хотя… Почему-то я уверена: завтра вы попытаетесь отыграться.

Но на следующий день мы не встретились, да и в виртал я так и не попал. И через неделю тоже. Появились дела более важные и серьезные, чем поиск «мусорной корзины» глобальной компьютерной сети…

Утром меня вызвал шеф. В кабинете у него опять был полковник Блэкмор. Судя по раскрасневшимся физиономиям «высоких договаривающихся сторон», разговор состоялся далеко не мирный. Интересно, что они не поделили? Увы, при моем появлении выяснение отношений закончилось.

Полковник сердито кашлянул, покосился на меня и произнес:

– Значит, договорились. Я возьму у вас этого парня на несколько дней.

– Что? – переспросил шеф, похоже, еще не отошедший от спора.

– Этот парень нужен мне на базе. Через пару дней я его верну.

Стрэдфорд скривился, потом кивнул, но, не удержавшись, все же сказал:

– Часового не забудьте к нему приставить. А то он шустрый. Потом гоняйся за ним опять по всему миру…

– Что вы, шеф! – сотворив ангельское выражение лица, проблеял я. – Как можно? Я же прекрасно помню о подписанном освобождении, которое лежит в вашем столе…

Джип трясло на каменистой дороге, словно это была не лучшая модель «лендровера», а древняя безрессорная телега с деревянными колесами. Иногда мне казалось, что ребра вот-вот влезут в живот, да там и останутся, медленно перевариваясь в желудочном соке.