Читать книгу "Возвращение в Эдем. Книга 1 - Розалин Майлз"

Деннис по-братски обнял Сару за плечи, успокаивая ее. Другой рукой он почесывал гладкую шерсть Кайзера.

Собака довольно урчала. Деннис сосредоточенно потрепал ее за уши:

— Но ты-то, малыш, не ненавидеть ее? — спросил он задумчиво. — Ты ведь сразу принял ее за свою?

Кайзер высунул свой розовый язык, лизнул Денниса, а затем мерно задышал, уморенный жарой. Но секрет он хранил глубоко в своей собачьей душе, и на вопрос Денниса ничего не ответил.

Наверху, в доме, взрослые отправились к себе по комнатам принять душ и отдохнуть после плавания. Грег пребывал в том же состоянии — сгорая от желания и злости, поровну от того и другого. Очередная попытка обнять ее на яхте встретила решительный отпор.

— Грег! Прошу вас, здесь же Деннис!

Грег был похож на школьника, который позволяет себе всякие вольности на последнем ряду в кинотеатре.

— Вы полагаете, ему не все равно? — Она опять играет с ним, подумал он.

— Мне не все равно!

И по глазам было видно, что она говорит всерьез. Отвергнутый, он должен был удовлетвориться беседой о том о сем, чтобы хоть как-то успокоиться.

— Похоже, вы слишком много внимания уделяете этому молодому человеку. Что случилось? Вы что, стали друзьями?

— Право, не знаю.

— Да, этих детей не поймешь — то радуются, то плачут, — задумчиво сказал он. — Наверное, не нужно было их привозить на уикэнд.

— Нужно, нужно! — решительно возразила Тара. — Я рада, что выпал случай познакомиться с ними, — неловко поправилась она. — Не могу не сочувствовать им. Последнее время им приходится нелегко.

— А, они еще совсем дети. Забудут. — Грег был настолько поглощен собственными неудачами, что не заметил особенного взгляда, который кинула на него Тара.

— Надеюсь. Право, надеюсь.

Пока Грег раздумывал о том, что все-таки происходит, Тара отправилась на поиски Сары. За обедом она едва успела ее рассмотреть, и теперь желание увидеть дочь стало совершенно непереносимым. Она нашла ее в хозяйской спальне, угадав, что она там, по доносившимся из-за двери звукам музыки. Тара постучалась и вошла. Сара мгновенно вскочила, выключила магнитофон и принялась собирать разбросанные по полу пластинки. Ее демонстративное молчание и показная деловитость убедили Тару в том, как много нужно, чтобы преодолеть глубоко задетое самолюбие и недоверчивость девочки. Она осторожно начала:

— Совсем необязательно было выключать магнитофон, — сказала она. — Я очень люблю Моцарта — он такой веселый, даже когда ему грустно.

— Что вам надо? — Сара не думала скрывать свою агрессивность.

— Посмотреть, как у тебя дела. Мне было так жаль, что ты не пошла с нами на яхте. — Она затронула одно из самых больных мест.

— И никто не должен был ходить! Это яхта моей мамы. Наши адвокаты говорят, что он не имеет права прикасаться…

«Бедняжка, — подумала Тара, — она пытается бороться с ним оружием взрослых». Вслух же она сказала:

— Он просто хотел доставить мне удовольствие. Сара посмотрела на нее с откровенным презрением.

— Вы имеете в виду, произвести впечатление? Но это же ужасно! Привести вас сюда, в дом моей матери, чтобы заняться любовью…

— Сара! — У Тары голова кругом пошла. Как же ей справиться с этой ситуацией?

Сара пропустила это восклицание мимо ушей, сохраняя полное хладнокровие.

— Он ведь ваш любовник, так?

— Ничего подобного!

Ответ прозвучал с такой ненавистью, какую Тара в себе даже не подозревала. Видно было, что Сара поражена, и Тара поспешила воспользоваться своим преимуществом.

— Грег мне не любовник, и в этом доме не произойдет ничего, что не понравилось бы твоей матери, это я тебе обещаю!

— Не понимаю. Что общего может иметь такая женщина, как вы, с Грегом Марсденом?

Тара взяла ее за руку и посмотрела прямо в глаза.

— Не суди по внешним признакам, — медленно произнесла она. — Вещи не всегда таковы, какими кажутся. — Она заметила, что Сара старается переварить услышанное, и вся ее душа перевернулась. — О, Сэсси, мне хотелось бы… я бы хотела стать твоим другом, если только ты не против.

— Да какое вам может быть дело до меня? — Лицо Сары потемнело от неприязни к самой себе. — Вы такая красивая. А я?.. — В ее грустных интонациях Тара уловила болезненный отзвук собственного девичества — словно заговорил гадкий утенок, каким она была. Она должна попытаться поделиться с любимой дочерью, которая считает, что перед ней чужая, своим открытием — что утенок, который сидит внутри каждого, — это лебедь, только ждущий момента, чтобы себя проявить. Для этого надо только лишь осмелиться счесть себя красивей. Все еще держа Сару за руки, она подвела ее к кровати, и они уселись рядом. Глубоко вздохнув, Тара начала:

— В твоем возрасте я была немыслимо застенчивой, робкой, и у меня были пластины на зубах. К тому же я была страшной толстушкой и по-настоящему переживала это. Красоты у меня тогда не было ни на грош. А главное, я была уверена, что никому не могу по-настоящему понравиться — никогда, если, конечно, не будет тайных мотивов.

Она помолчала. Сара изо всех сил вслушивалась. уставившись в ковер.

— Ну вот. Я делала вид, что мне наплевать. Я принимала всяческие знаки внимания, чем бы они ни диктовались, А ведь таким образом не избежать встреч с очень дурными людьми. Меня обманывали, и мне было больно.

Часто. И потребовалось много времени, чтобы освободиться от страха и чувства незащищенности. Сара погрузилась в глубокое раздумье.

— Но сейчас — вы ведь знаете, что сейчас вы красивы?

Тара улыбнулась.

— Бываю временами. Лучше всего я выгляжу, когда не нужно думать о себе, но можно сосредоточиться на ком-нибудь другом.

— Так же было у моей мамы. — Это откровенное заявление застало Тару врасплох. — Она была некрасивой и думала, что нравится людям только потому, что она Стефани Харпер — денежный мешок.

— Но, знаешь, иногда, если по-настоящему повезет и умеешь хорошо слушать… — Тара заколебалась. То, что она собиралась сказать, было так важно, что она не могла позволить себе риска употребить неточные слова, — появляется некто, и он заставляет тебя поверить, что подлинная красота это что-то внутри тебя. Она всегда там была. И от тебя требуется только поверить этому.

«Поверь мне, радость моя, — умоляла она про себя дочь, — поверь — уж я-то знаю, что говорю».

— Я не имею в виду, что внешность не играет никакой роли. — Тара инстинктом угадала, что слова ее достигли цели и теперь пора перевести разговор на менее серьезные рельсы. — Например, если ты будешь зачесывать волосы назад, все увидят, какая у тебя симпатичная мордашка. А то сейчас они, как занавес, который все скрывает. И еще иногда не грех приодеться — красивые платья или какие-нибудь необычные брюки, — а то носишь все время одни и те же джинсы и свитер, словно это униформа.