Читать книгу "Обвинение - Дениз Мина"

так звали. Но люди иногда меняют имена, не так ли, Дофин?

Дофин как будто в первый раз меня увидела. Она склонила голову, и щека у нее дернулась в любопытной улыбке.

– Ха! – хмыкнула она, немного заинтригованная.

А вот Гретхен это не заинтриговало. Моя затравка ни на йоту не разожгла ее любопытства. Ей хотелось только поскорей со всем этим покончить. Уголки губ у нее опустились:

– К нам тут заглянул один ваш знакомый.

Она зыркнула на Дофин, коротко отдав ей взглядом приказ. Дофин поднялась и опять нажала кнопку в стене, после чего села обратно. Они выжидающе уставились на дверь в другом конце комнаты. Мне кажется, я уже знала, кто оттуда появится. Почему бы им его не пригласить? Я ведь больше никого так не боялась.

Дверь отворилась, и в комнату вошел тот самый мужчина, поприветствовав всех собравшихся. Он был крупного телосложения, одетый так, словно готовился к бою, с ужасным шрамом во всю шею до самого подбородка. Я узнала бы его и без квадратиков привитой кожи на щеке и подбородке.

Темные волосы, длинные ресницы, узкий подбородок. На секунду я вернулась в мамину кухню, за спиной шкворчало в сковородке масло, и меня аж передернуло от имени Патриши на экране зазвонившего телефона.

По-моему, он ждал, что я в ужасе ахну. Он давно уже ждал этого момента. Наверное, гораздо чаще вспоминал меня, чем я его. Всякий раз, ложась на операцию, или когда саднили шрамы, или кто-нибудь бросал на него жалостливый взгляд. Он так жаждал встретиться со мной, а я ему все испортила своим безразличием.

– Знаешь, кто я? – спросил он.

– Тот парень в масле, – ответила я и пожала плечами. – Ну и что? Хочешь еще раз попытать удачу?

Он скорчил грозную рожу, но это не сработало. Чего он не знал, так это что меня уже ничем не напугаешь. Я и так была напугана, причем довольно давно. Его бесило мое безразличие. Он обследовал комнату на предмет объекта для запугивания и тут заметил Фина, отощалого, немощного. Он резко встал на изготовку лицом к лицу с Фином, рассчитывая, что того хотя бы передернет. Но остался ни с чем.

Фин неспешно подошел к нему, закрыв меня собой, и протянул ему руку.

– Добрый день, – любезно поздоровался он. – Очень приятно познакомиться. Меня зовут Фин Коэн.

В замешательстве Шрамованый ухмыльнулся и крепко стиснул Фину руку. Я заметила, что он встал в стойку, будто ждал от Фина дзюдоистского броска или хука. Но ничего такого Фин не сделал. Просто пожал мужчине руку, глядя ему прямо в лицо.

Женщины в комнате смотрели, как мужчины долго и упорно жмут друг другу руки. Момент был крайне щекотливый, но Фин знал, что делал: он хорошенько рассмотрел его лицо. Когда Шрамованый окончательно удостоверился, что никаких борцовских выпадов или бросков дзюдо не предвидится, одно сплошное рукопожатие, он разжал руку, потащился обратно к стене и выжидательно сцепил руки перед собой.

– Вы с мисс Тайглер давние знакомые, – обратилась я к нему. – Где вы познакомились?

Он оглянулся на Гретхен, но та уклончиво повела плечом. Eй уже было все равно, кто что скажет. Наша история подходила к концу.

– В Лондоне? – спросила я. – Когда шел тот процесс об изнасиловании?

Они переглянулись. Гретхен легонько помотала головой.

– Да, об изнасиловании, – повторила я. – Дело против парней, которые меня изнасиловали.

Никто ничего не сказал. Я уже видела, что Гретхен начала выходить из себя и заерзала. А я и рада была.

– Ты ведь и вторую девушку убил и дом ее поджег? – спросила я Шрамованого.

Он медленно моргнул.

– Да неважно, – отмахнулась я. – Допустим, это ты ее убил после попытки убить и меня. Ты же тогда всю кухню мне кровью забрызгал? А ведь у полиции остались образцы. – Я обернулась к Гретхен: – Слышала, вы продаете Фулхэмский стадион.

Она закусила губу.

– Понятия не имею, о чем вы. – Она повернулась к Шрамованому, открыла рот и набрала было воздуха, вот-вот скомандует ему меня вывести, как вдруг ее прервал загремевший за дверью фарфор.

– А! – хлопнула в ладоши Дофин. – Вот и чай!

Горничной, как выяснилось, оказалась та самая филиппинка, которая открыла нам дверь. Она вкатила чайную тележку с изысканным фарфоровым сервизом и тарелку разноцветных макарунов, выложенных в красный, зеленый и желтый круги. Я так понимаю, Гретхен и Дофин сидели на какой-то диете, судя по тому, как они завороженно притихли при виде пирожных.

Горничная вывезла тележку на середину комнаты и хотела было разлить чай по чашкам, но ей велели уйти, и она удалилась.

Дофин поднялась и сама налила чаю. Тут мы с Фином синхронно сообразили, что чашек принесли всего две. Долго с нами тут возиться не собирались.

Фин пошел ва-банк:

– На самом деле мы пришли спросить вас о крушении Даны, мисс Тайглер, если позволите. Это займет всего пару минут.

Гретхен перевела взгляд с пирожных на торчащий из кармашка Фина телефон.

– Вы же не записываете?

Фин ответил:

– Теперь в этом уже нет смысла, не так ли? Все мы понимаем, чем это кончится.

Гретхен пожала плечами, с безразличием на грани скуки.

Но Фин не отступал.

– Все мы знаем, что Амила Фабрикасе невиновна, – начал он. – И на борту той ночью был кто-то еще, кто потом сбежал. Колье, которое должно было затонуть вместе с яхтой, у вас. История о том, как вам его послали почтой, буквально держится на честном слове. На съемках с погружения можно увидеть трос от надувного «Зодиака». Мы знаем, Виолетту кто-то посадил на самолет в Сен-Мартен, оплатил ей апартаменты в отеле, купил два платья разных размеров. Там был кто-то еще, и этот кто-то вывел Дану с пристани. Потом накачал Паркеров, а сам уплыл на «Зодиаке», пока яхта не затонула. И колье он забрал с собой. Просто не смог его так бросить. Но себе он его не оставил. А передал вам.

Гретхен гнусно осклабилась:

– Выходит, в привидений вы не верите?

Фин осклабился в ответ.

– А вас все это, видимо, нисколько не удивляет. То есть… – Он шагнул вперед и сделал нечто странное: а именно взял ярко-зеленый фисташковый макарун и откусил большущий кусок. – Почему вас это не удивляет? – На пол полетели крупицы зеленой обсыпки. – Вы и так все это знаете, верно?

Та изумленно рассмеялась, как настоящая леди, гортанным смехом:

– Что вы под этим подразумеваете?

Я ее уже просто терпеть не могла. Мне претила ее ложная праведность, ее предпочтения в интерьере, как она притащила Шрамованого, чтобы меня припугнуть.