Читать книгу "Неизвестный фронт Гражданской войны: конфликт между властью большевиков и крестьянской массой в Пермской губернии - Анжела Валерьевна Долгова"

в лучшую сторону. Тому способствовали и новые моральные принципы их работников, от руководства до рядовых исполнителей. Это создавало особой прочности спайку, уникальную товарищескую атмосферу в отношениях между сослуживцами. Так на самых опасных направлениях работы, именно в горниле Гражданской войны, выплавлялось, рождалось особое поколение партийных и советских работников, далекое от заботы о своих привилегиях и карьере, что было характерно для царского чиновничества. Они всегда готовы были прийти на помощь товарищу по работе, пожертвовать личными интересами ради «трудящихся масс» и «мировой революции», не щадили своей жизни и были беспощадны к «врагам революции» и «врагам народа».

Судя по пермским борцам с дезертирством, в этом новым типе работников резко преобладала молодежь – молодые революционеры, романтики, одержимые идеей построить новое общество и готовых отдать жизнь за «правое дело». Эти яркие личности заражали окружающих своим энтузиазмом, энергией, высокой работоспособностью. Голод, болезни, финансовые и материальные трудности в условиях напряженной работы их не останавливали.

К концу 1920 г. партийный аппарат в Пермской губернии укрепился, число партийных работников по городу Перми в период с мая по сентябрь 1920 г. возросло до 4 тыс.35 Соответственно, возросло политическое влияние партаппарата как на советские учреждения, так и на «трудящиеся массы». Политическое влияние коснулось и аппарата по борьбе с дезертирством: на должности в комдезертирах и военных комиссариатах губернский и уездные комитеты партии стремились назначать самых идейных и преданных работников. Текучесть кадров свидетельствовала в том числе и о стремлении очистить аппарат борьбы с дезертирством, укрепить его партийными кадрами.

В то время были разные мотивы поступления на советскую службу, в том числе и небескорыстные, далекие от революционных идеалов. Выходцев из рабоче-крестьянской среды привлекали не только престиж и ответственность должности в советском аппарате, но и возможность иметь доступ к власти, использовать служебное положение для получения собственной выгоды, а также самоутвердиться, доказать свою значимость посредством унижения зависимых и слабых, показать свое превосходство над другими.

Такие люди нередко оказывались среди тех, кто приходил на освободившиеся по разным причинам должности. Кроме того, чаще всего они были мало знакомы с основами делопроизводства, а обучать их было некому. Дела велись наспех, запускались, складировались до тех пор, пока не приходил новый работник, и все начиналось сначала. Вместе с тем заниматься ведением дел не было ни времени, ни желания. Шла война, остро ощущалась нехватка продовольствия, и условия работы были небезопасными. Вот и стремились многие работники военных комиссариатов и комиссий по борьбе с дезертирством под любым предлогом уйти с занимаемых должностей. Вышестоящее руководство со своей стороны выдвигало жесткие требования к кадрам и привлекало к ответственности нерадивых работников. Путем непрерывной политической работы и частой смены кадров аппарат борьбы с дезертирством укрепляся проверенными, подготовленными и опытными работниками.

* * *

То, что происходило в уездах и волостях, сильно отличалось от тех сведений, которые содержались в отчетах, присылавшихся уездными комиссиями в губернскую. И на то была очевидная и почти непреодолимая причина: острая нехватка сил и средств. В информационных сводках Пермской губЧК постоянно сообщалось: «Своих средств в борьбе с дезертирством у местных властей не хватает и вся надежда на недопущение развития дезертирства в Оханском и Усольском уездах на быструю деятельность троек и ВОХР»36.

С целью узнать реальное положение дел в уездных и волостных комдезертирах председатель губкомдезертир Антипов организовывал проверки, отправляя членов комиссии на места: «Для поверки исполнений комиссия будет посылать повсюду своих членов и уполномоченных представителей и в случае обнаружения дезертиров не только будет карать тех, но и привлекать к строгой ответственности всех должностных и других виновных в укрывательстве и бездействии»37.

В результате проверок, как правило, выявлялась масса недостатков в работе и нарушений, о чем свидетельствует журнал приказов Пермской губкомдезертир, куда попадали и приказы Приуральской окркомдезертир.

Уездные комдезертиры, как и другие местные органы Советской власти, всемерно старались выполнить все распоряжения губернской комиссии. Однако, когда это не получалось на деле, стремились «выполнить» хотя бы на словах, в докладах и отчетах. Так, Осинский уездный исполком приказал Еловскому волисполкому в недельный срок выловить всех дезертиров. Здесь же указывалось, что в случае неисполнения приказа Еловскому волисполкому грозит суд ревтрибунала за укрывательство38.

Чтобы вовремя отчитаться, а заодно добиться присылки дополнительных сил, работники волостных и уездных комдезертиров предоставляли вышестоящим комиссиям недостоверные сведения о работе по задержанию дезертиров. Так, в мае 1920 г. в Осинском уезде Пермской губернии военный комиссар и милиция в отчете указали вымышленное нападение дезертиров на Сайгатку39.

Уездные комдезертиры регулярно требовали отчета о работе местных комиссий. При этом на вопросы «имеются ли в волости дезертиры?» и «какие меры принимаются?» давались соответствующие ответы: «не имеются» или «имеются» и «самые энергичные». Конечно, подобные отчеты не позволяли объективно оценивать ситуацию на местах, но это было только началом установления системы жесткого контроля за работой подчиненных органов по борьбе с дезертирством и укрывательством.

«Липовые» отчеты удавались уездным комдезертирам не всегда. Так, 2 января 1920 г. председатель Усольской уездкомдезертир Соколов «за неправильную и глупую сводку, представленную в докладе», был подвергнут аресту губкомдезертир на три дня с несением служебных обязанностей40. Хотя прежде ему не раз объявлялась благодарность от председателя Пермской губкомдезертир.

11 февраля 1920 г. Оханской уездкомдезертир был объявлен строгий выговор за предоставленный доклад Пермской комиссии. Председатель губкомдезертир Антипов строго вопрошал: «Задержано 49 дезертиров: на железных дорогах – 4, случайно – 30, а каким же образом задержаны остальные 15? Препровождено: губкомдезертир – 16, мобилизовано – 33, в свои части —4, всего —32. Откуда же взяты еще 3, когда задержано 49? Предупреждаю, что за такие доклады буду налагать дисциплинарное наказание»41.

То же самое ему пришлось писать в Кунгурскую уездкомдезертир 24 апреля: «Составление сводок ведется крайне небрежно, а именно: пункт 2 говорит, что задержано 60 человек, из которых по слабости воли 40, злостных —17. Куда же девались остальные 3 человека, и каковые они? В пункте 3 указано направленных в запчасти 49 человек. На каком же основании уездкомдезертир направила в Запчасти округа 49 человек, когда дезертиров по слабости воли задержано всего 40, злостных же уездная комиссия в запчасти направлять не имеет права. В пункте 3 указывается на отправление в губкомдезертир 17 человек, итого: пункт 3 равняется 66 человек. За такое неаккуратное и халатное отношение к службе председателя комдезертир Олина и управдел Голомидова арестовываю при гарнизонной гауптвахте с исполнением служебных обязанностей на 2 суток каждого»42.

В итоге председателем Пермской губкомдез были отстранены от должности: Пономарев – председатель Оханской уездной комдезертир – за