Читать книгу "Не тихий Тихий океан - Сергей Альбертович Протасов"

транспорты следовали общим строем до района предварительного боевого развертывания, где предстояло провести окончательные приготовления к удару. Наиболее подходящим местом для организации передовой базы высадки с самого начала считали острова Микура и Мияке, самые северные в архипелаге Идзу. Их уже неоднократно проверяли ранее наши вспомогательные крейсера.

Они расположены значительно южнее основных коммуникаций между Токийским заливом и Внутренним Японским морем, сейчас сильно сместившихся к берегу, и менее чем в десятке миль друг от друга. Это позволяло не толпиться, а организовать сразу несколько стоянок на расстоянии уверенного взаимодействия на случай возникновения какой-либо угрозы.

Возле них отряды и конвои должны были разделиться на две ударные группы. Первой предстояло после этого атаковать соседний с Токийским Сагамский залив и высадить с двенадцати транспортов 15-й Александрийский драгунский, 101-й Пермский, 117-й Ярославский и Цугарский полки в его северо-восточном углу на западном побережье полуострова Миура. Старшим сухопутным начальником там назначался барон Келлер, командир драгун.

Наиболее выгодным местом высадки признавалось рыбацкое селение Тагоэ[40], почти в самом основании этого гористого отростка, довольно далеко вдававшегося в океан. Оно располагалось на берегу удобной бухты с пляжем в ее вершине и имело вполне приличную пристань.

Правда, это все по описаниям из лоций и других источников. Кроме как из окна поезда, откуда через прогал между сопками открывалась сама эта большая деревня и небольшой кусок прилегающей акватории, что смог разглядеть барон Розен во время одной из своих поездок по Японии, в глаза ее никто не видел.

Большим плюсом было то, что совсем рядом находилась железнодорожная станция Дзуси, которая была связана с Йокосукой рельсами, уходившими с другой стороны на север через Камакуру к станции Офуна, а от нее на восток в Иокогаму и Токио, и на запад в направлении Хиросимы. Имелся еще и хороший тракт, проходивший через перевалы средней части полуострова Миура и также выводивший к Йокосуке. До прокладки почти строго вдоль него стального пути все сухопутное сообщение из базы в западном направлении шло по нему.

Севернее Тагоэ имелась еще одна подходящая для высадки бухта с удобным пляжем. Ее можно использовать в качестве резервного пункта десантирования либо захватить там второй плацдарм, для ускорения дела. Конечная цель высаживаемого первой группой десанта – недопущение подвоза подкреплений со стороны столицы и атака с тыла обороняющихся в порту Йокосуки.

Наличие в этом периферийном районе сильной береговой обороны противника считалось маловероятным, возможность наткнуться на крупные соединения японского флота вообще почти нулевой, поэтому для охраны десантных транспортов выделялись только два старых броненосца «Наварин» и «Николай», два броненосца береговой обороны «Адмирал Ушаков» и «Генерал-адмирал Апраксин» с устаревшими минными крейсерами «Абрек», «Воевода» и «Посадник».

Для непосредственной поддержки десанта уже на берегу первой ударной группе придавались оба буксира, после вооружения гаубицами ставшие специализированными канонерками, мореходная канонерская лодка «Храбрый» и вспомогательные крейсера-аэростатоносцы «Терек» и «Цусима». Обеспечить прорыв возможных заграждений должны были четыре прорывателя. Командовать первой ударной группой в предстоявшем деле должен был контр-адмирал Небогатов. Младшим флагманом назначался командир «Ушакова» капитан первого ранга Миклуха.

Во вторую ударную группу, формировавшуюся как основная ударная сила, вошли почти все остальные боевые корабли и большая часть десантной группы на оставшихся войсковых транспортах. Причем весь громоздкий, неповоротливый караван включенных в нее судов планировалось тащить с собой с самого начала форсирования заграждений, пусть даже и под огнем брандвахты и батарей.

Несмотря на кажущуюся безумность такой затеи, других вариантов обеспечить должную безопасность, не теряя общего темпа наступления, не виделось. Реальную угрозу, как считалось, представляли только медлительные, хоть и крупнокалиберные батареи мысов Канон и Фуцу. Отмечаемая американскими капитанами с захваченных шхун, опрошенных на Курилах, стройка в середине прохода между этими мысами воспринималась только как фактор, осложняющий навигацию, не более. Исходя из чего, учитывая значительную ширину канала, виделось реальным надежно прикрыть хрупкие тылы корабельной артиллерией.

Задачей второй ударной группы было прорваться в сам Токийский залив и высадить десанты прямо на причалы порта Йокосука. Для ее выполнения она делилась на отдельные штурмовые отряды, группу прорыва заграждений и десантную группу. При прорыве они должны были плотно взаимодействовать между собой. Это успели пару раз прорепетировать за время стоянки. Правда, из соображений безопасности, делалось все в условиях спокойной лунной ночи.

Первый штурмовой отряд вице-адмирала Чухнина, назначенного младшим флагманом в артиллерийской группе прорыва, состоял из броненосцев «Слава» и «Александр II». Сплошной броневой пояс по ватерлинии и современная скорострельная артиллерия увесистых калибров делали их опасными и достаточно живучими противниками для любой артиллерии на ожидаемых дистанциях боя.

Этот отряд должен был идти в голове штурмовой колонны и спровоцировать японские батареи на открытие огня. После чего их подавлением займется второй штурмовой отряд, состоящий из броненосцев «Александр III», «Бородино», «Орел», «Сисой Великий», броненосных крейсеров «Адмирал Нахимов» и «Дмитрий Донской» и части вспомогательных крейсеров под командованием адмирала Иессена, осуществляющего также общее руководство всеми действиями артиллерийской группы прорыва.

Десантная группа включала шесть пароходов гвардейского конвоя, вспомогательные крейсера «Рион» «Кубань», «Сунгари» и «Амур» и транспорты «Корея», «Одесса», «Рига», «Королева Ольга», «Рейн» и «Анадырь». На них размещались два полка гвардии, 17-й и 19-й полки из состава 5-й дивизии 9-го корпуса, 7-й отдельный Восточно-Сибирский полк и два батальона из 30-го Ингерманландского полка с горными и полевыми артиллерийскими парками.

На транспортах и вспомогательных крейсерах пехота, за исключением гвардии, уплотнить которую никто не решился, поместилась с трудом, но это неудобство должно было быть кратковременным. До конечного пункта затянувшегося круиза оставалось уже недалеко. Старшим начальником над конвоем поставили контр-адмирала Энквиста.

Обеспечить прорыв минных полей и прочих препятствий должны были одинадцать прорывателей, сведенных в группу прорыва заграждений. Все эсминцы обеих ударных групп на последнем этапе также комплектовались тралами. Командовать группой прорыва, от действий которой зависел успех всей операции, вызвался лейтенант Вырубов.

Он был прикомандирован к штабу наместника с самого разоружения его родного «Суворова», на котором служил младшим минным офицером. Служил безупречно. Однако за прошедшие месяцы буквально завалил командование рапортами о переводе на воюющие корабли. И вот – добился своего. Тот факт, что предстоит командовать сборищем переоборудованных штатских калош, его не смущал. Главное, он участвует в деле! Причем в самом авангарде.

Прикрытие прорывателей от ночных атак противника, а заодно и обоих штурмовых отрядов с десантной группой, возлагалось также на крейсера «Богатырь» и «Светлана» под общим командованием капитана первого ранга Егорьева. С ним в этой отдельной мобильной группе должны были действовать шесть новейших минных крейсеров и все восемь «Невок». Эти миноносцы уже давно свели в