Читать книгу "Наречённая ветра - Литта Лински"

— А зачем же ты явилась сюда, если не за тем, чтобы спасти нас? — в голосе Ларишаль уже не было прежней уверенности.

— Я пришла за Инослейвом. И затем, чтобы спасти мир.

— Но ты знаешь, что не спасешь его без нас, — теперь говорила Тантарин. — Ты пришла сюда не ради нас, это ясно. И надо быть дурой вроде Ларишаль, чтобы этого не понять. Ты пришла ради людишек, которые сгинут без ветров, так?

— Людишек! — с горечью воскликнула Эви. — Вы до сих пор в каждое слово о людях вкладываете презрение. А ведь они спасли вас! Не я, а они. Я — лишь оружие, созданное их силой и волей. Люди создали вас, они же могли уничтожить вас своей ненавистью…

— И себя заодно.

— И себя, — Эвинол не стала спорить. — Но они осознали свои ошибки и сделали все, чтобы их исправить. Они не жалели себя, чтобы помочь мне победить тварь, которую сами призвали. А ведь это вы довели их до этого своей жестокостью и презрением, превратив в корм. Люди — не скот и не безгласные источники силы, они — ваши создатели. И они сильнее вас!

— И чего ты хочешь от нас, девчонка? Чтобы мы признали людишек создателями? — Тантарин источала ледяное презрение. — Отчего бы нет? Удовлетворена? Теперь ты отпустишь нас?

— Я отпущу вас только после того, как каждый из вас поклянется никогда впредь не требовать и не принимать человеческие жертвы. Я знаю, что ветра не могут нарушать данные клятвы.

— Ты считаешь, что мы по доброй воле откажемся от источника божественной силы и снова запремся, жалкие и слабые, каждый в своих владениях?

— Взамен вы получите жизнь в разумном воплощении, — Эвинол говорила твердо и спокойно, как истинная королева. — Такую же, как вели последние тысячу лет.

— Но твои людишки погибнут без нас! — Тантарин с торжеством смотрела на Эви.

— Отчего же? — Эвинол холодно усмехнулась.

Инослейв чувствовал, как тяжело она на него опирается, понимал, что девушка держится из последних сил, а оттого еще больше поражался спокойной, надменной уверенности, с которой она говорила.

— Мир не останется без ветров. Вы же не погибнете, а лишь утратите телесность и разум. Будете дуть, как в далекой древности, повинуясь своей природе, а не свободной воле. Кроме того, у людей останутся Инослейв и Инниаль. Этого достаточно.

Только теперь западный ветер до конца понял замысел Эвинол и восхитился ее твердостью и мудростью. Люди не могли придумать для себя лучшей заступницы, чем Эви! Сделать ее богиней — самое разумное решение за историю человечества.

Пещеру снова тряхануло несколько раз подряд, каждое новое сотрясение было сильнее предыдущего. Пар валил, казалось, даже из тех мест, где стены выглядели монолитом.

— Я согласна! — закричала Миалин. — Клянусь отныне и вовеки не требовать и не принимать человеческих жертв. Освободи меня!

Инослейв одним рывком перенес Эви к Миалин, чтобы та освободила богиню северо-восточного ветра от оков. Едва получив свободу, Миалин обернулась ветром и рванулась в один из темных коридоров, которые вели прочь из пещеры.

— И я клянусь, — к удивлению Инослейва, следующим вызвался Хорастер. — Ну ее в бездну, эту силу, я здесь подыхать не намерен. А лишиться осознания себя — еще хуже, чем сгинуть.

Эви и его кандалы превратила в прах. Следом за старшим братом, перебивая друг друга, клятвы принесли Фианар и На’араш и тут же рванули по пути сбежавшей Миалин.

— Инниаль, лети за ними, — велел Инослейв своей младшей.

— Нет, я останусь, — внезапно заупрямилась та. — Я не брошу тебя… и Эвинол.

В пещере было невыносимо жарко и душно. Инослейв слышал, как тяжело дышит Эвинол. По черному камню заструились первые потеки лавы. Пока еще тонкие струйки, сползая на пол пещеры, сливались в ручейки, ширились, подбираясь все ближе к центру. Ветер подхватил Эви на руки и приподнялся над полом.

Прикованными к скале остались лишь Ларишаль и Тантарин. Первой не выдержала богиня южного ветра.

— Будь ты проклята! — красивое лицо искажала гримаса неподдельного страдания. — Я клянусь… никогда не требовать и не принимать…

Каждое слово давалось ей с трудом. Ларишаль разрывалась между жаждой силы и власти и желанием жить. Было видно, как мучительно ей дается выбор. Стоило Эви освободить ее руки, как Ларишаль замахнулась, чтобы ударить девушку. Инослейв, державший Эвинол, не позволил ей этого сделать, отклонившись. Не рассчитавшая сил Ларишаль подалась вперед и полетела в лаву, успевшую образовать на полу небольшое озерцо. В последний момент она успела стать ветром и унеслась прочь.

— Тантарин? — Инослейв обратился к последней из ветров, оставшейся в плену. — У тебя несколько мгновений для того, чтобы принять решение. После этого я унесу Эвинол и не вернусь за тобой, даже если она меня попросит.

— Предатель! — процедила Тантарин. Она редко говорила с такой проникновенностью. — Человеческий прихвостень!

— Ты сделала свой выбор. Мы уходим, — он устремился к выходу. — Инниаль, пора. Хорастер, ты с нами или остаешься?

— Стой! — Тантарин на фоне черных стен, исчерченных красными потоками лавы, казалась белее снега. — Я принесу тебе клятву, человеческая кукла, но ты пожалеешь о том, что сделала!

— О том, что спасла мир или тебя? — Эви задала вопрос спокойно, с оттенком иронии, будто находилась на светском рауте, а не посреди кипящей бездны. — О последнем я уже жалею, — вздохнула она, уничтожая браслеты, сковывающие Тантарин.

— А пожалеешь еще сильнее! — выкрикнула в ответ богиня северного ветра.

Избавившись от человеческого тела, она не последовала за остальными, а с силой подняла волну лавы, скопившейся на полу, и направила ее на Эвинол.

Глава 44

Свобода

Инослейв молниеносно развернулся, прикрывая собой Эвинол. Но волна лавы, поднятая Тантарин, не достигла их, отклонившись назад под действием встречного ветра. Тантарин была сильнее всех ветров, но ей противостояли Инниаль… и Хорастер. Инослейв поразился тому, что восточный ветер вступился за Эвинол против Тантарин, но размышлять о причинах не было времени. Избавившись от сковывавшей телесной оболочки, он устремился к выходу, увлекая Эвинол. А Инниаль с Хорастером, прикрывая их, продолжали сдерживать натиск Тантарин.

Через какое-то время Инниаль догнала их. Она помогала, с силой отгоняя раскаленные потоки в переходах, — там, где они грозили причинить вред Эвинол. За себя ветра не боялись. Лава не могла повредить их истинной сущности, только человеческим телам. Кроме того, маневрировать в узких, наполовину затопленных лавой коридорах гораздо проще, будучи бестелесным. Порой там едва хватало места, чтобы протащить одну Эвинол, не позволяя ей задеть пол или стены.

В бестелесности было еще одно очень значимое преимущество — чувство направления. Ветер безошибочно определял малейшее движение воздуха. Чем ближе к выходу, тем больше нитей свежего, еще холодного воздуха вплеталось в душные испарения, поднимающиеся из глубины вулкана. Хорошо, что Эви уже не совсем человек, иначе она бы давно задохнулась в этом горячем кошмаре.