Читать книгу "Палитра его пороков - Анна Веммер"

— Рома, — звонит охраннику, — дело есть.

— Сергей Васильевич, я с Димой поменялся сегодня, вы извините, я совсем слег.

— И ты? Что, тоже ветрянка?

— Как вы угадали?

— Да откуда вы беретесь такие, не переболевшие? И где только подхватываете.

— Так вы же сами… ну, меня за Натальей закрепили, чтобы ее Вероника не трогала, если что. А у нее сын болел, ну я и подхватил…

Серебров начинает смеяться. Просто не может сдержаться.

— Ладно, лечись. Дима так Дима.

Надо отправить Косте смску о том, что колобки закончили вести следствие и выяснили источник эпидемии. Как, интересно, Рома попал в непосредственную близость к ребенку Натальи?

Несмотря на ее отказ, Серебров все равно приставил охрану, просто на всякий случай. Вероника превратилась в поехавшую бабу, но вряд ли поглупела. И могла догадаться, кто натолкнул его на светлую мысль об ее вине. Поэтому следят и за бывшей, и за Натальей, и за клиникой, где лежит Кисточка. Чтобы ни одна муха не пролетела без его ведома. Рома перебдел, что ли? Или шустрая Наташа поняла, что шеф из ее рук уплыл и решила, что охранник — тоже ничего? Было бы даже интересно.

Как неудобно без секретарши. Весь день Диме приходится бегать то в магазин за раскрасками и фломастерами, то за соком и печеньем, то за обедом, на который Сергей не успевает вырваться. Работы наваливается столько, что нет времени вздохнуть. К счастью, Элина ведет себя тихо, не мешает и только с любопытством исследует все, до чего может дотянуться. Шустрая девчонка, активная.

Вырваться к Кисточке не получается. Когда Серебров это понимает, немного пугается будничности мысли. Не получилось… съездит завтра. Только перед малышкой немного стыдно: обещал же.

Она смотрит в переговорной телевизор, на столе листы с какими-то каляками.

— Устала? — спрашивает Сергей. — Домой поедем?

Пожимает плечами.

— Обиделась, что к маме не поехали?

— Нет.

Взгляд девочки прикован к экрану, и Серебров тоже всматривается в картинку.

— Двукратная чемпионка мира, серебряный призер Олимпийских Игр, Евгения Медведева! — говорит комментатор.

Экран показывает миловидную хрупкую девочку на катке, она с наслаждением и грацией скользит по льду, улыбаясь не то зрителям на трибуне, не то камерам. Платье сверкает всеми оттенками.

— Нравится?

Эля кивает, не отрываясь ни на миг.

— Хочешь тоже кататься?

Снова кивает, уже менее уверенно, поворачивается к нему и в глазках определенно можно прочесть сомнения. Боится, что не получится? Или просто боится попросить?

— Сейчас разберемся.

Где-то у него в контактах есть Крестовский… точно есть, его жена у них рожала.

— Сергей? Это Серебров, из MTG.

— Узнал, чем могу?

— Слушай, мне бы ребенка на коньки поставить, у тебя есть кто-нибудь?

— Сколько ребенку?

— Пять.

— Фига ты быстрый.

— Да не мой. Подружкин.

— Ну смотри, тренеров много, привози часам к восьми. Она вообще не стоит? Если первый раз, рекомендую взять детского тренера. Шорт-треку не обучит, зато с детьми классно ладит. Ко мне девочка как раз новая пришла, без работы сидит.

— Договорились. А коньки у тебя есть?

— На первый раз найдем, но лучше купить, конечно. Прокатные говно. Могу скинуть ссыль на неплохой магазин.

— Давай. К восьми подъедем.

Опускается на корточки перед Элиной и треплет за хвостик. Не слишком-то похоже на ласковый жест заботливого опекуна, но уж как умеет.

— Поедешь сегодня на коньках кататься?

— Да! — уже радостнее.

— Все? Реабилитирован за косяк?

— Реа… как?

— Потом расскажу. Идем, поужинаем где-нибудь и поедем искать тебе коньки. Только Эля… маме не рассказывай, ладно? Волноваться будет.

Причем неизвестно из-за чего: опасного спорта или вовлечения Сереброва в жизнь ее ребенка.

Но надо быть с собой честным: возня с Элиной успокаивает и бодрит одновременно. Он не прокручивает по сотне раз одни и те же мысли, не погружается в хандру, не пропадает часами в мастерской, занимаясь никому не нужной хренью. Не пьет, в конце концов, хотя после развода, бывало, проводил вечера в компании стакана. Общение с Элей выматывает, но зато отвлекает от всего, что навалилось.

Они ужинают в ресторанчике неподалеку, потом едут в магазин, чтобы выбрать коньки. Наверное, это неправильно, вот так скупать половину магазинов, чтобы развлечь ребенка. Кисточка наверняка привела бы кучу доводов о том, что сначала нужно попробовать новое занятие, понять, нравится ли, а уж потом покупать экипировку. Но он — не Женя. По-другому пока что не умеет.

В "Эдеа-элит", как всегда вечером, многолюдно.

Он испытывает странное чувство, завязывая шнурки на крошечных белоснежных коньках. Какую-то щемящую грусть, а может, тоску по не случившемуся ребенку. Пожалуй, думая о родительстве, он мечтал именно о таких моментах.

Когда Крестовский знакомит их с тренером, и Сергей поднимается на трибуну, с которой можно следить за тренировкой, ему даже хочется записаться на другое время. Кажется, что среди народа на катке Элина непременно напугается или упадет. Но, как оказывается, дети куда проще воспринимают подобные виды спорта. Юная девушка-тренер и вправду ладит с детьми, Элина быстро схватывает и внимательно слушает, а народ вокруг культурно объезжает неумело стоящего на коньках ребенка. Почти безопасно. Возможно, Кисточка его даже не убьет.

Сергей вдруг поддается порыву и достает смартфон, чтобы записать тренировку. Почему-то кажется, Жене будет интересно взглянуть, когда она очнется. На первую Элину тренировку, на ее новые наряды, на то, как она сидит за огромным столом в переговорной и разыгрывает концерт перед мягкими игрушками, заботливо рассаженными на стульях. Кисточка будет рада, если он сохранит такие моменты.

Ребенок счастливо машет в камеру, неуклюже переступая и пошатываясь. Щеки красные, волосы выбились из-под шапки, а в куртке ей явно неудобно. Но все равно перед ним будто другая Эля, совсем непохожая на грустную и стеснительную девочку.

— Понравилось тебе? — после тренировки спрашивает Сергей, одновременно распутывая собственные узлы на коньках.

— Да! — сияет Эля и… бросается к нему на шею.

От искреннего и наивного детского объятия он замирает, понятия не имея, как реагировать.

На счастье подходит тренер:

— Ну что? Как настроение? Все понравилось?

Спрашивает, конечно, у Сереброва, явно знакомая с возможными реакциями родителей.