Читать книгу "Хеппи-энд для Дездемоны - Дарья Донцова"

Так знаем ли мы своих близких? Вот я,например, провела много лет около Тамарочки, и что могу сказать о ней? Датолько самое хорошее. Тома - надежный человек, она великолепная хозяйка,замечательная жена и мать, лучшая подруга на свете. В свое время Томуся сняла смоих плеч все бытовые заботы, а потому большую часть своей взрослой жизнигоспожа Тараканова провела, катаясь как сыр в масле, - дома всегда был обед,царили чистота и красота. Мы разделили обязанности: я зарабатывала деньги, Томавела хозяйство. Могу сообщить и массу бытовых деталей. Подруга не ест молочныхпродуктов, очень любит романтические комедии, ни за какие блага в мире ненацепит мини-юбку. Я была уверена в ней, как в себе, мне казалось, что она -мой оплот, моя крепость… И что получилось? Когда встал вопрос о разводе сКуприным, Тома сказала:

– Вилка, Олег и Семен неразлучны, если тырешила бросить мужа, то это не значит, что я должна последовать твоему примеру.У меня дети, им необходим отец. И если уж на то пошло, скажу: Куприну сейчастребуется поддержка. А ты сильная, справишься в одиночку.

Очень хорошо помню свои ощущения в тот момент.Упади на меня небо, я изумилась бы меньше. Когда возник выбор: я или семья,Томочка, не колеблясь, выбрала второе. Я попыталась втолковать подруге, что небросаю мужа, что это он предал меня, но она не захотела разбираться в ситуации,осталась с Семеном и Олегом. В жизни подруги, ее супруга и моего бывшего мужамало что изменилось, сногсшибательные перемены рухнули на меня. Это я убежалапрочь с небольшой сумкой в руке и целый год не могла решиться позвонитьТамарочке - боялась, что разрыдаюсь, услыхав ее тихое «алло». Сейчас, правда,наши отношения вновь стали напоминать былую дружбу. Томуся даже сказала:

– Наверное, ты питаешься всякой дрянью. Ямогу приехать, сварить тебе суп.

Но до этого дело пока не дошло, и я неуверена, что хочу видеть Тому на своей кухне. После моего ухода из семьи вголову мне полезли совсем уж нехорошие мысли. Томуська никогда не работала, унее слабое здоровье, аллергия и прочие заморочки, деньги на жизнь добывала я.Ничем не брезговала - мыла полы, бегала по ученикам, уходила из дома в семьутра, возвращалась за полночь, таща в клювике конверт с купюрами. И ни разуТома не сказала:

– Вилка, ты посиди месячишко дома, я тожемогу мыть полы.

Нет, она вела хозяйство и, жалея меня,говорила:

– Тебе не следует много трудиться, наммало надо.

Но никогда она не изъявила желания сама«встать к станку». Я была в нашем тандеме сильной, она - слабой и всяческиподчеркивала это. Так знала ли я Тому? Вопрос остается открытым.

А знала ли я Терешкину? Ох, получается, чтонет, хотя, выбирая ей букет на день рождения, никогда не приносила лилий - уНики аллергия на сильно пахнущие цветы. Еще я привозила подруге шоколад ихорошо помнила, что она любит молочный с воздушным рисом. И что я выяснила впоследние дни? Оказывается, Терешкина была членом банды детоторговцев, наполученные деньги приобретала квартиры и драгоценности, хотела удрать отВасилия и Веры. Уму непостижимо!

Ладно, предположим, Ярцев достал супругу задолгие годы брака. Но дочь? Да, Вера тяжело переживала подростковый возраст, всвое время Ника жаловалась на ее грубость и нетерпимость. Но со временемдевушка изменилась, у нее начались романы с молодыми людьми, Вера пересталапридираться к маме, больше не выклянчивала дорогую одежду и косметику. Мнеказалось, что Ника вполне довольна судьбой. И тут такое! Надо было видеть, скакой гримасой Вера произносила «тынц, тынц, тынц», говоря об отце, которыйвечно смотрел телевизор.

Еще меньше я знала о Василии. Никогда он неупоминал о трагедии, случившейся с первой женой. Я вообще не слышала о егобывшей семье. Ну как Ярцев мог сдать дочь в детдом? А Ника… Разве красивосводить счеты с ребенком? Да, десятилетняя Жанна подставила подножкуТерешкиной, но ведь девочка была маленькой, следовало попытаться наладить с нейотношения, подружиться. Только Ника просто вычеркнула дочь от прежнего брака избиографии Василия. Охотно верю, что у каждого человека имеется свой скелет вшкафу, но в случае с Никой обнаружился целый склад костей, кладбище секретов.

Внезапно у меня сильно заболела голова, менязатошнило. С неба сыпался противный дождь, мне захотелось спать. Отчаяннозевая, я покатила в сторону дома. Сейчас полежу пару часов, а потом… Что,продолжу поиски? Кого? Я до сих пор так и не могу понять, кого убили в отеле«Оноре», Нику или Настю. Труп один, пропавших двое.

Ладно, хватит ныть. Следующий этап - повторныйвизит к Галине. Теперь-то я не дам маху, запру дверь изнутри, а ключ проглочу.Птичка не вылетит!

Когда я вошла в свой подъезд, в сумке затряссямобильный.

– Милая, - заквохтал Куприн, - я узналмного интересного.

Сказать ему, чтобы никогда не смел обращатьсяко мне «милая»? Я подавила растущее раздражение. Спокойно, злиться можно лишьна близкого человека, Олег мне теперь посторонний.

– Василий Ярцев, - радостно продолжалКуприн, - попадал в поле нашего зрения. Правда, очень давно. Он был женат…

– На женщине по имени Екатерина, а НикуТерешкину имел в любовницах, - перебила я бывшего мужа. - Катя погибла,случайно напоровшись на нож, которым резала обои. Василия отпустили, экспертыдоказали - случилось несчастье, никакого злого умысла. Хотя я бы на местеследователя почесала в затылке. Мотив-то был! Терешкина ждала ребенка, Ярцевпостоянно собачился с женой. Но претензий к мужу погибшей не имелось. А онотправил свою дочь Жанну в детдом, расписался с Никой и зажил вполне счастливо.Если это вся нарытая тобой информация, то я уже ее знаю. Прости, у меня оченьголова болит. Наверное, это реакция на смену погоды. Надо лечь в постель.

– Откуда ты узнала про Екатерину и Жанну?- изумился Олег.

– У женщин свои секреты. Давай считать,что пока счет десять - ноль в мою пользу, - буркнула я и отключила сотовый.

Вот оно, преимущество свободной женщины. Еслибы до сих пор в моем паспорте стоял штамп о браке, Куприн мог устроить мнепоказательный скандал, заорать, придя вечером с работы:

– За каким лешим ты выключила мобильный?Что за дурацкое поведение?

И мне бы пришлось врать, блеять нечто типа:

– Батарейка села, я зарядку не нашла.

Ни под каким видом я не стала бы сообщатьправду, глядя майору в глаза: «Да просто мне надоела дурацкая болтовня.Хотелось покоя, не было ни малейшего желания трепаться с тобой».