Читать книгу "Ярко пылающая тень - Джессика Клусс"

– Пожалуйста, присядьте. – Блэквуд быстро усадил меня в кресло, а затем повернулся. Его черный силуэт выделялся на фоне огня. – То, что я вам сейчас расскажу, не должна узнать ни одна душа. Даже мои мама с сестрой не знают этого секрета. – Я ждала, сложив руки на коленях. – Перед смертью отец рассказал мне кое-что и молил ни с кем больше не делиться этой информацией.

– О чем вы говорите?

– Папа был непредубежденным человеком, – начал Блэквуд, потирая подбородок. – Он верил, что Англию можно сделать могущественнее, используя силы, выходящие за рамки нашего естественного понимания.

– Как у колдунов?

– Да. Колдунов. Послушайте. – Лорд встал передо мной на колени. – Вы знаете, почему я плачу Дженкинсу Харгроуву?

– Вы занимаетесь благотворительностью.

– Нет. На самом деле нет. Частично это пожертвования, а частично… долг, полагаю.

– Я не понимаю.

– Я плачу ему, потому что его настоящее имя не Дженкинс Харгроув, а Говард Микельмас.

Я чуть не упала с сиденья. Говард Микельмас? Злой колдун, который работал с Мэри Уиллоубай, чтобы уничтожить наш мир? И это человек, который меня тренировал? Если кто-нибудь когда-нибудь об этом узнает, мне конец.

Я не могла поверить в то, что неопрятный старый пьянчужка, которого я знала, на самом деле безумный монстр. Нет, это не могло быть правдой.

– Откуда вы знаете об этом?

– Потому что мне все рассказал отец и попросил платить этому чудовищу.

– Но зачем это надо делать?

– Мэри Уиллоубай и Говард Микельмас разрушили нашу страну, и они создали коридор, который позволил чудовищам пробраться в наш мир. Но им нужен был третий, чтобы завершить обряд силы, и этим третьим… – Лицо Блэквуда исказилось от боли: – был мой отец. И никто, – добавил он, заметив гримасу ужаса на моем лице, – кроме меня и тех, кого это напрямую касается, не знал об этом. До сегодняшнего дня. До вас.

Юноша встал и подошел к очагу.

– Когда Древние вырвались на свободу, папа понял, чем это грозит для семьи Блэквудов, – продолжал рассказывать он. – Он сделал так, что вина лежала только на Уиллоубай и Микельмасе, но не на нем.

Мои мысли закрутились как бешеные, но зацепились за одну деталь.

– Вы сказали, что никто не знает, помимо вас и тех, кого это напрямую касается. Кого же?

– Микельмаса, очевидно. И магистра Пейлхука. Не представляю как именно, но он узнал, что сделал мой отец.

– Поэтому он так свободен в высказываниях в ваш адрес?

– Именно. Папа знал, какой он беспринципный человек. Мне приказали повиноваться ему во всем. Я так и делал. – Лорд снова посмотрел на меня, и в его взгляде сквозило чувство вины. – До недавнего времени.

– Что вы сделали?

– Он хотел получить то, чего я не имел права отдавать.

В моей голове вспыхнул свет, и я вспомнила снова ту сцену, когда Блэквуд ворвался в дом колдуна вместе с Руком, вспомнила, как он торопил меня, оставляя Рука позади, как он внезапно прозрел, подумав… нет, узнав, что Рук в опасности. Я вскочила с кресла. Лорд поймал меня за запястья.

– Как вы могли?!

– Никак. Поэтому мы и вернулись. Что бы Пейлхук ни планировал, я знал, что не имею права жертвовать Руком, чтобы спасти себя.

– Что Пейлхуку от него нужно?

– Не знаю. Клянусь! – Блэквуд рухнул на колени и свел ладони вместе. Казалось, он молился. – Мне очень жаль.

Пытаясь прийти в себя от гнева, я села:

– Зачем вы мне это рассказали?

– Магистр Пейлхук угрожал, что расскажет всем о тайне моей семьи, если я не отдам ему Рука. Утром мне пришло письмо. Уже завтра каждый чародей в городе будет обо всем знать. Я потерпел крах.

– Но почему вы рассказываете мне об этом сейчас?

– Потому что я хотел дать вам шанс. – Глаза Блэквуда стали безумными. – Я называл вас простолюдинкой, делал вид, что превосхожу вас по праву рождения. – Он взял меня за руки и закопался в них лицом. – Ударьте меня, сожгите, делайте что хотите. Я заслуживаю вашего наказания больше, чем кто-либо другой.

Вид у лорда был такой, словно он терял рассудок. Будь я моложе и глупее, то с радостью воспользовалась бы случаем и напала на него. Но я знала, каково это – врать, чтобы сберечь свою шкуру.

Я нежно погладила юношу по голове:

– Это слишком тяжелое бремя, чтобы нести его в одиночку.

Блэквуд уперся головой мне в колени, будто растаял от облегчения. Я села рядом с ним. Какое-то время мы просто смотрели на огонь.

– Я ошибался на счет вас, – прошептал лорд. – Поначалу вы были для меня как заноза. Но теперь вы единственный человек во всем доме, который полностью понимает меня. – Это правда. Мы были похожи и скрывали ужасные тайны от всего мира. – Впервые за долгое время мне захотелось, чтобы кто-нибудь был обо мне хорошего мнения.

Блэквуд открыл мне свою душу. Чтобы быть достойной этого, я тоже должна исповедаться.

– Я не чародейка. Микельмас рассказал, что мой отец был колдуном и тоже мог возгораться. Я не особенная. И не ваша избранная.

Я думала, что признаться во всем будет больно. Чудовищно больно. Но все, что я чувствовала, это облегчение.

Блэквуд задумался.

– В пророчестве говорилось о девочке из чародейского рода. Колдуны – потомки чародеев. Возможно, это и имелось в виду.

В его голосе появились нотки отчаяния. Ему нужно было увериться в моем статусе.

– Микельмас считает, что спикеры не могли совершить такой ошибки.

– Но вы можете пользоваться посохом.

– Я гибрид двух рас, но родилась колдуньей. Вы должны знать правду.

Юноша молчал с минуту, но потом сказал:

– Вы нужны нам, и это главное. Остальное всего лишь частности.

Он ласково взял меня за руку. В этом жесте не было ничего романтического, но между нами родилось какое-то новое, более глубокое чувство.

Мы долго сидели бок о бок и чувствовали, как тяготы постепенно отступают от нас.

* * *

За завтраком все молчали, ничего не происходило. Письмо не пришло. Агриппа не вскакивал с места, не указывал на Блэквуда и не кричал: «Голову с плеч!» Разве что попросил передать ему мармелад. Под конец трапезы мне казалось, что Блэквуд вот-вот хлопнется в обморок. Да и сама я, откровенно говоря, чувствовала себя не лучше.

Мне хотелось встретиться с Пейлхуком и выяснить, что он задумал, но это было невозможно. Нужно было готовиться к вечеру. Как только все закончили завтракать, мы быстро провели последнюю тренировку и приступили к выполнению следующей задачи – приводили себя в порядок и одевались.