Читать книгу "Это по-настоящему - Эрин Уатт"

– И что, ты поехала?

– Нет. В итоге я действительно закончила школу экстерном, но только для того, чтобы помогать Пейсли. И потом… после их смерти я уже не хотела ехать в Европу. Мне было… – Я умолкаю.

– Что?

Я вздыхаю:

– Страшно. Мне кажется, я вообще боюсь жизни. Поэтому я так долго встречалась с УУ – хотя, наверное, мы уже очень давно друг друга не любили. Поэтому согласилась на подставную историю с тобой. Я хорошо умею делать вид – а вот с реальностью у меня проблемы. Все вокруг знают, чего хотят от жизни. Керри собирается поступать в Беркли, чтобы стать юристом, как ее мама. Джастин хочет учиться в Калифорнийском университете на финансиста. Кики будет косметологом. Поэтому я всем говорю, что хочу стать учительницей, как мама и папа, а раз уж УУ поступил в университет Южной Калифорнии, я подумала, что тоже могу там учиться.

– Непохоже, чтобы что-то из этого тебя увлекало.

– Мои родители жили сегодняшним днем. Но я хотела придумать долгосрочный план на будущее. Ты говорил, что я не должна останавливаться. Что должна делать что хочу. Но я не знаю, чего хочу. Я знаю только то, чего не хочу.

– Стартовая точка ничуть не хуже других.

– Разве? – Я смотрю ему в глаза. Он протягивает руку, преодолевая расстояние между шезлонгами, и проводит большим пальцем по моей мокрой щеке.

– Конечно. – Его ладонь нежно касается моей щеки. – Конечно.

Из моих глаз выкатываются слезы. Я наблюдаю, как они падают ему в ладонь, а потом соленая влага катится по его запястью и предплечью. Но это его не пугает. Он подвигается ко мне поближе – железные ножки его шезлонга скребут по настилу.

– Когда ты решил, что хочешь стать музыкантом?

– В четыре. Или, может быть, в пять? Иногда мне кажется, что я с рождения это знал. Родители боялись, что я захочу пойти по их стопам, но я с детства любил музыку и рассказывал истории с помощью песен. Мне нравилось, как мой голос взлетает и формирует мелодию. Я всегда хотел заниматься только этим.

– В Лос-Анджелесе полно людей с призванием, – я поднимаю руку и касаюсь его ладони. – Все приезжают сюда за своими мечтами. Мне не нужны чужие мечты. Но хорошо бы иметь хоть какую-то.

– Может, она у тебя уже есть, просто ты ее боишься.

– Может быть.

Я смотрю вниз, на свои руки и размышляю о вещах, которые меня трогают: семья, кулинария, рисование. Можно ли этим зарабатывать? Может быть, в этом и есть мое будущее?

Окли протягивает руки, поднимает меня с моего шезлонга и пересаживает на свой.

– Если бы у тебя было сколько угодно денег, что бы ты делала?

– Путешествовала бы. Изучала мир, – тут же вырывается у меня.

– Значит, это тебе и нужно.

– УУ считал, что это чушь.

Окли ворчит, и я чувствую, как от этого вибрирует его грудь.

– Ты прекрасно знаешь, какого я мнения об УУ. Тебе без него гораздо лучше. Хорошо, что ты его бросила.

Окли сердится, и в его голосе звучит ревность. И это совершенно восхитительно.

– Хм, это он меня бросил вообще-то.

– Просто он предчувствовал, что будет потом.

– И что же? – Я наклоняюсь и смотрю на него, ожидая, что сейчас он может отпустить какую-нибудь дурацкую шуточку в духе «а потом буду я».

– Он знал, что ты просто тянешь время и когда-нибудь поймешь, что достойна большего. – Он пожимает плечами. – Кроме того, возможно, у него просто маленький член и он пытался это компенсировать.

Я закатываю глаза. Почему парни вечно этим меряются?

– Ну откуда мне знать?!

Окли хмурится:

– Вы что, никогда… – Он делает несколько движений кулаком.

– Что это значит? – хохочу я. – Ты про секс? Нет, мы с ним не занимались сексом.

Окли округляет глаза:

– И ты даже ни разу не трогала содержимое его штанов?

– Окли Форд, ты что, хочешь знать в подробностях, чем я занималась с УУ?

Он на полном серьезе начинает это обдумывать. Я пихаю его в плечо.

– Но подожди, если ты никогда его там не ласкала… значит ли это, что он тебя тоже? – На этот раз он, похоже, действительно шокирован.

– Слушай, давай сменим тему.

Температура воды, думаю, всего градусов пятнадцать, но с каждой секундой бассейн начинает казаться все более заманчивой перспективой. Может, если я туда прыгну, этот ужасный разговор наконец закончится?

– Нет, давай не будем. – Он садится и поднимает меня тоже. – А разве он никогда…

Я зажимаю ему рот рукой:

– Господи, ты не мог бы заткнуться? Ну пожалуйста!

Он на мгновение задумывается, затем кивает, но как только я убираю руку, продолжает:

– Ну что за самовлюбленный дурак! И при этом у него еще совести хватало тебя уговаривать.

– Мне даже не верится, что мы все еще говорим об этом. – Я закрываю лицо руками.

– А ты сама когда-нибудь ласкала себя?

Черт побери, почему землетрясение не случается, когда оно так нужно?

– Ну… предположим. Это приятно. Иногда даже очень.

– До мурашек?

Я вздыхаю. Если я не скажу ему хоть что-нибудь, он не отстанет.

– Нет, не до мурашек. Но приятно.

– Пойдем. – Он вдруг встает и протягивает мне руку.

– Куда?

– В дом. Сомневаюсь, что ты позволишь мне приставать к тебе на улице.

Я поднимаю бровьи:

– Думаешь, тебе что-нибудь светит?

– Не мне. – Его глаза темнеют. – Пойдем.

Я поднимаюсь и даю ему руку. Не вполне понимаю, чем все кончится, но раньше он никогда не заговаривал со мной о сексе и ничего от меня не требовал. Так что я иду за ним через гостиную и коридор в ту комнату, где стоит вся техника. Он приглушает свет, включает кино и усаживает меня на диван.

Затем приподнимает мой подбородок, чтобы посмотреть мне в глаза:

– Ты мне доверяешь?

– Да… а что? – с тревогой говорю я.

Но он не отвечает, а кладет ладони мне на лицо, и мозоли, которые появились у него за долгие годы занятий музыкой, слегка царапают мне кожу. Он целует меня – нежно, осторожно, нетребовательно, и неловкость от разговора уходит. Затем он отстраняется:

– Ты очень красивая. Каждый новый день, который я провожу с тобой, лучше и ярче предыдущего. И если мы когда-нибудь решим заняться сексом, то только потому, что ты сама захочешь, а не потому что я так решу, и не для того, чтобы меня удержать. – Он проводит большим пальцем по моим губам, и я вздрагиваю, словно меня ударило током. – Но и помимо этого есть множество других способов доставить тебе удовольствие.