Читать книгу "Женщина-Кошка. Похитительница душ - Сара Маас"

Сейчас журналисты уже, скорее всего, нашли ее странички в социальных сетях, которые она соорудила несколько месяцев назад: летом в Провансе, зимой в Сен-Бартелеми. Она отфотошопила фотографии, и ее лицо встало как влитое на групповые снимки в клубах, на яхтах и вечеринках, вокруг столов на балах. Для женщины, которой никогда не было, Холли вела на удивление публичную жизнь.

Часы тянулись один за одним.

Они забрали ее костюм и шлем. Натянули на нее белый тюремный комбинезон. В комнате для переодевания, еще до того, как она надела кофту с длинным рукавом, которую ей дали, чтобы носить под этими бледными тряпками, женщина-полицейский ничего не сказала о ее забитых татуировками руках. В холодном тюремном корпусе Селина сидела на койке, накинув на плечи еще и шерстяное одеяло.

По крайней мере, они не отправили ее на подземный уровень – туда, где заключенные получали интенсивную терапию. Но холодное зловоние доходило до нее, поднимаясь сквозь пол. Будто могила манила ее.

Селина отбросила эти мысли. Она бывала и в ситуациях похуже. Здесь, в огромном, раскинувшемся под сводчатым потолком женском восточном крыле, она могла смотреть. И слушать.

Час за часом.

Считая секунды, собираясь с силами, с мыслями.

Потому что как только Гордон снял с нее шлем и мир увидел ее лицо, Нисса начала стягивать силы для последнего удара.

Селина спала. Ела. И готовилась.

Уже почти стемнело, когда последний удар был нанесен.

Едва Селина услышала крики и хаос, взорвавший лечебницу, она за несколько секунд поняла, что Нисса послала не одну и не две лучших наемниц, чтобы покончить с этим.

Нисса отправила к ней маленькую армию.

Глава 31

Атака началась как по учебнику, именно так, как учили Селину.

Сначала взорвались внешние стены. Или Селина почувствовала, как они взорвались, когда огромное здание в форме подковы содрогнулось и посыпались обломки. А к месту взрыва поспешили охранники.

Они попали прямо в лапы к наемницам, которые казнили их. Всех. Каждого продажного говнюка, который пожирал ее глазами, тряс решетки ее камеры, чьи липкие взгляды она чувствовала, каждого, кто шептал ей такое, что у нее не нашлось в сердце ни клочка жалости, когда их крики затихли в наполненных дымом коридорах.

Стало настолько тихо, что Селина отчетливо услышала щелчок, звук которого донесся через весь тюремный корпус.

Двери в камеры распахнулись. Приглашение и испытание.

Она не сомневалась, что в западном крыле, где содержались мужчины, происходило то же самое.

Одеяло соскользнуло с ее плеч на пол, когда Селина вышла в наполняющийся дымом коридор. Освобожденные заключенные не обращали на нее внимания, разбегаясь в разные стороны, исчезая в дыму.

Они и не смотрели туда, куда направлялась Селина – к висевшим на потолочном светильнике вещам рядом с камерой, выведенной из строя.

Ее костюм.

Шлема нет. Нет перчаток. Нет ремня и кнута. Только в нескольких метрах от нее у стены стоят ботинки.

Нисса хочет, чтобы в этой битве она сражалась сама. Без Маски смерти, без дополнительной техники.

Когда Селина сдернула костюм со светильника, последние заключенные уже выбежали из корпуса.

Она аккуратно сняла белый комбинезон и надела черный боевой.

А волосы – эти тупые крашеные волосы – она оставила распущенными. Резинок нигде нет.

Селина прислонилась к двери, продолжая стоять в коридоре и в ожидании всматриваясь в наполненный дымом коридор, который вел в восточное крыло.

Лига, подобно видениям в дыму, прибыла на место через несколько секунд.

Личных знаков отличия нет. Все в одинаковых черных костюмах и шлемах, с одинаковыми мечами.

Один отряд, одна мстящая сила смерти. Несущий возмездие кулак Лиги во плоти.

Из-за дыма она не могла сосчитать, сколько еще людей стояли за теми десятью, которые остановились в проходе.

Селина отступила от чисто-белой стены, руки продолжали свободно висеть по бокам.

– Ты предала своих соратников, мертвых среди живых, – сказала одна из них, стоящая впереди. Судя по акценту, она была откуда-то из Австралии. – И поэтому мы отправим тебя назад в могилу.

Селина улыбнулась:

– Долго вы сюда добирались.

– Ты обвиняешься в воровстве и измене. Ты это отрицаешь? – спросила ее стоящая перед ней наемница.

– Нет, не отрицаю.

Наемница слева от вожака напряглась, будто готовая сорваться с поводка. Но вожак продолжила:

– Верни то, что ты украла и что собиралась продать этим безбожным шутам, и Лига убьет тебя быстро.

Угроза была ясна: если она не послушается, убивать ее будут медленно, очень медленно.

Селина тихо хохотнула:

– А что именно я украла, уточни.

Не считая времени. Его она тоже украла. И слишком много.

– Тебе не удастся отложить казнь своими дурацкими вопросами, – оборвала ее предводительница, доставая меч из ножен на спине – точную копию меча, который вынули из костюма Селины. – Тебе известно, что ты украла.

Селина подняла бровь:

– Ты хочешь сказать, что Нисса не помнит ту маленькую формулу?

Молчание.

Селина усмехнулась:

– Возможно, ей стоило быть внимательнее с учеными, которых она похитила. Зря она приказала нам их убить, когда они закончили.

Селина схватила одного из них за шею, пока остальные наемницы палили из пистолетов.

Секундой спустя он уже шептал ей, умоляя не делать этого. Рассказывал, над чем он втайне работал десять лет. Ни разу не увидев солнечного света, ни разу не увидев свою семью. Зная, что если он ослушается, Нисса убьет их. И он работал под комплексом. Выполнил ее приказ.

Он и двое остальных ученых нашли способ, как сделать так, чтобы Яма Лазаря в комплексе могла восстанавливать свои силы после использования. Нашли формулу, как сделать Яму с нуля – и использовать ее снова и снова. Нашли, как продать бессмертие тому, кто больше всех предложит. Оживлять умерших.

Самое ценное оружие на земле.

Он объяснил Селине, где хранятся данные, сказал свой пароль. Умолял ее помочь ему освободиться. Не дать Ниссе использовать это оружие против остального мира. Продать его худшим из худших.

Секунду спустя в забрызганную кровью комнату вошла Нисса и спросила, почему Селина до сих пор копается.

Она не успела договорить, а Селина уже сломала ученому шею.

И сейчас, стоя перед наемницами, которые тренировали ее, мучили ее, превратили ее в вещь, которой она стала… Селина подняла голову.