Читать книгу "Как сильно ты этого хочешь? Психология превосходства разума над телом - Мэт Фицджеральд"

Трасса снова пошла в гору. Нед обошел Ричителло до того, как тот успел обойти Хобсона. Все еще продвигаясь вверх, Нед некоторое время продержался на хвосте у Хобсона и немного расслабился, а затем обогнул соперника слева и сделал рывок вперед. Однако Нед еще не успел оправиться от этого усилия и оказался застигнутым врасплох, когда угол подъема на трассе резко увеличился. У атлета началась гипервентиляция, и ему пришлось слезть с велосипеда. Нед повел его едва не сложившись пополам – так низко опустилась его голова. Хобсон по-прежнему шел за ним вплотную и, увидев, что Нед испытывает трудности, воспользовался своим шансом: бешено крутя педали, постарался отодвинуть его снова на второе место. Но он не успел даже поравняться с ним, как подъем закончился, Нед вскочил в седло и унесся вперед.

Новый лидер гонки очень скоро оказался у начала второго и последнего большого подъема на дистанции. Этот отрезок трассы длиной одна миля с набором высоты 1420 футов (433 метра) был самым изнурительным и получил название «подъема Неда» после первой гонки серии XTERRA. Нед подкатил к вспомогательному пункту, где у группы подростков-волонтеров в насквозь промокших от пота голубых майках потребовал воды, жадно ее выпил и приступил к демонстрации того, за что гору назвали его именем. Он перешел на большую передачу и сразу взял невероятно высокий темп, вкладывая всю мощь тела в каждое нажатие на педали.

На перевале Нед прошел резкий правый поворот на узкую каменистую тропу, зажатую между стенами тропической зелени. Он дал отдохнуть легким, теперь работали его технические навыки и отвага. Неду приходилось все время сканировать тропу впереди себя, чтобы не пропустить коварный острый обломок камня или не менее коварную щель с мягким грунтом, где может на мгновение завязнуть переднее колесо – на такой скорости это обязательно закончилось бы тем, что его бы выбросило кувырком через руль. Стараясь как можно легче продвигаться по этой ненадежной трассе, он привстал на педалях почти на выпрямленных ногах и согнул руки, чтобы с ювелирной точностью распределять вес между колесами. И хотя амортизаторы на обоих колесах смягчали тряску на каменистой тропе, все его тело вибрировало.

Только когда начался более сносный участок, ведущий к самому пляжу, Нед позволил себе снова сесть в седло и налечь на педали. Перед тем как начать забег, ему недостаточно было просто быть лидером – требовалось уйти вперед как можно дальше. В прошлом году он первым закончил велогонку – только для того, чтобы уступить в забеге Пиггу, и по крайней мере двое из его сегодняшних преследователей – Хобсон и Тобин – могли бежать еще быстрее, чем действующий чемпион.

Трасса велогонки заканчивалась поворотом направо, на короткую финишную прямую, приводившую к зеленому коврику хронометража перед палаткой для переодевания атлетов. Табло рядом с палаткой показывало 1:43.18, когда Нед на ходу соскочил с седла и бросил свой велосипед на землю, чтобы волонтер убрал его. Другой волонтер подал Неду пакет с его беговыми кроссовками и козырьком от солнца. Он нырнул в палатку, чтобы подготовиться к последнему этапу триатлона: полной препятствий 11-километровой дистанции.

Выскочив с другого конца палатки и начиная изнурительный бег по густо заросшему спуску к пляжу Макена-бич, Нед ощущал на себе груз всех своих 43 лет. Даже со свежими ногами он бегал с изяществом гориллы: руки почти выпрямлены, кулаки выставлены вперед, но сейчас его утомленная фигура демонстрировала просто поразительное сходство с этим животным.

На берегу он повернул направо и согласно разметке оказался на полосе мягкого сухого песка. Это было похоже на попытку убежать от чудовища в кошмаре, когда ты не двигаешься с места, несмотря на все усилия. Слева от него резвились в ласковой воде отдыхающие, совершенно безразличные к отчаянной борьбе Неда за чемпионский титул.

Где-то позади невидимый ему Уэс Хобсон достиг транзитной зоны с результатом 1:47.01, и следом за ним шел Джимми Ричителло. Если бы Нед бежал хорошо, парочке вряд ли удалось бы сократить разрыв, но если Нед уступит – вполне реальный вариант с учетом того, какая стояла жара и насколько он уже был выжат, – 11-километровый забег предоставлял более молодым соперникам отличную возможность его обогнать.

Нед был готов на любые жертвы, лишь бы не допустить такого исхода. На телеинтервью, записанном за день до марафона, он сказал: «Пусть крабы сожрут мое мясо, если я лопну на Макена-бич. Но я либо выиграю, либо проиграю».

Не исключено, что на самом деле он хотел сказать «либо выиграю, либо умру».

Почти девятиметровая полоса камней размером с волейбольный мяч сбила Неда с ритма: ему пришлось не просто перейти на быстрый шаг, а еще и с величайшей осторожностью каждый раз выбирать, куда поставить ногу. Но и миновав это препятствие, он снова оказался в зыбучем песке, увязнув в нем почти по щиколотку. Нед с благодарностью вспомнил свои последние тренировки в Таосе (Нью-Мексико), где он бегал по песчаным дюнам в 40-градусную жару.

Следующий поворот был отмечен ярко-желтым вымпелом. Нед свернул направо и углубился в лес. На дороге лежало поваленное дерево, которое следовало перепрыгнуть. Стараясь как можно выше поднять колени, Нед почувствовал спазм в задней поверхности бедра слева. Вслед за вспышкой острой боли пришел приступ паники. Мышечные судороги стояли во главе списка неприятностей, дающих шанс молокососам у него за спиной. Нед приземлился и продолжил бег, чувствуя, как напряжение в зажатой мышце мало-помалу стихает само по себе.

Мгновения спустя он прошел слепой поворот и едва не врезался в низкую ветку над тропинкой. Пришлось резко пригнуться, и это движение снова отдалось болью в ноге. Чувство отчаяния нарастало. Нед подавил его и продолжил движение, заставив себя не обращать внимания на боль. Мышца немного расслабилась, но все равно не до конца. Если спазм повторится в третий раз – скорее всего, на этом забег и закончится.

Он выбежал из леса и повернул налево, на гравийную дорожку. Здесь его уже ждали мотоциклист и оператор, сидевший позади него, тут же двинувшиеся следом.

– Какой у меня отрыв? – спросил у них Нед.

– Четыре минуты.

Нед едва поверил. Ему даже подумалось, что, возможно, ему и не следует в это верить. Кто знает, насколько точной может быть эта информация? Однако он ничего не мог с собой поделать. Эйфория гнала его вперед, как порыв ветра гонит сорвавшийся с привязи воздушный змей. Может быть, разумнее всего будет сейчас притормозить, чтобы поберечь травмированную мышцу, но Нед всю жизнь соревновался от души и не собирался сейчас изменять себе.

Гравийная дорожка привела его на пляж Пууленалена-бич. Был отлив, и отступившая вода оставила полосу плотного, влажного песка, на котором Нед мог развить хорошую скорость. Нога его почти не беспокоила – теперь новым врагом стала усталость. Все утро он выкладывался на грани своих возможностей: сначала чтобы свести к минимуму отставание в заплыве, потом чтобы увеличить преимущество в велогонке и теперь, чтобы удержать свой отрыв в забеге. Фактически этот отрыв продолжал увеличиваться из-за того, что ближайший к нему соперник, гораздо более массивный Хобсон, с большим трудом пробивался и через рыхлый песок, и по каменному полю, и в густом лесу с ветвистыми деревьями, которые Нед уже преодолел.