Читать книгу "Темные отражения - Александра Бракен"

– Одну сек… – Он мельком глянул на нас из-за экрана и тут же словно впал в ступор.

– Босс? – спросил Майк. – Все в порядке?

Сын президента захлопнул крышку лэптопа. Закатанные рукава белой рубашки съехали вниз.

Это и есть Беглец? – подумала я. – Он? Описать мое состояние словом «удивление» было бы неправильно. Это был шок. Бурлящий поток мыслей мгновенно превратился в высохший ручеек. Я даже не успела толком прийти в себя, когда Клэнси Грей посмотрел прямо на меня и произнес три слова, которые я ожидала услышать меньше всего на свете: – Руби Элизабет Дейли.

Я и сама не ожидала от себя подобной реакции. Он всего лишь назвал мое полное имя. Не орал «Убейте их сейчас же!» или «Всех под замок!». Так что не следовало, спотыкаясь, бросаться к двери, но я ничего не могла с собой поделать.

Клэнси сделал шаг вперед, но Лиам с силой толкнул его обратно.

– Ли! – возмущенно крикнул Майк.

Клэнси поднял обе руки вверх.

– Прости – я прошу прощения! Моя ошибка. Стоило догадаться, как это прозвучит. Просто не ожидал тебя увидеть. – Он наградил Лиама извиняющейся улыбкой, и я замерла около двери, не в силах отвести взгляд от его чересчур белых и ровных зубов. – Я столько раз читал твою анкету в различных базах, что кажется, будто мы уже давным-давно знакомы. Тебя сейчас разыскивает куча народу.

– И кому из них ты собираешься ее сдать? – выпалил Толстяк.

Зу обхватила меня рукой за талию. В темных глазах Клэнси сверкнул упрек.

– Никому. Я собираю информацию, просматриваю сети, читаю, о чем болтают там и сям. И часто натыкаюсь на ваше имя, мисс Дейли. – Он рассеянно потер плечо. – Давайте посмотрим, все ли смогу вспомнить. Родилась в Шарлотсвилле, штат Вирджиния, но выросла в Салеме. Мать, Сьюзан, учительница, отец, Джейкоб, офицер полиции. До десяти лет училась в Салемской начальной школе. Пока в день рождения отец не позвонил в отделение, заявив, что в доме находится неизвестный ребенок…

– Хватит, – пробормотала я. Лиам смотрел поочередно то на меня, то на парня, цитирующего отвратительную историю моей жизни.

– …К несчастью, СПП опередили полицию. Но потом удача повернулась к тебе лицом. Возможно, это была чья-то ошибка или в тот день нужно было забрать много детей, но, так или иначе, родителей не опросили. О предсортировке забыли. А потом тебя привезли в Термонд, и каким-то образом тебе удалось обмануть систему, скрыв оранжевые способности…

– Хватит! – Я не хотела этого слушать, не хотела, чтобы это вообще кто-то слышал.

– Да что с тобой такое? – рявкнул Лиам. – Ты разве не видишь, что это ее расстраивает?

Клэнси, словно предчувствуя очередной толчок, отодвинулся на другую сторону стола.

– Я просто восхищаюсь ею, вот и все. Нечасто встретишь собрата.

На меня снизошло озарение. Слухи не врали. Он и вправду оранжевый. А значит, может мне помочь.

– Но… разве тебя не вылечили? – осторожно спросила я. – Тебя ведь поэтому отпустили?

– Руби, ты, как никто другой, должна понимать, что в Термонде не способны вылечить ни одно дерьмо, – ответил он. – Кстати, как там сейчас? Не скрою, быть первым пациентом Термонда было довольно жутко. Каждый день наблюдать, как возводят столовую, кирпичик за кирпичиком. А мой портрет действительно развесили повсюду?

Хороший вопрос: неужели он думал, что после этого я возьму стул, сяду и заведу разговор о старых добрых деньках?

Клэнси вздохнул.

– Как бы то ни было… если ты Руби, значит, это Лиам Стюарт. Твой файл я тоже читал. СПП следуют за тобой по пятам, – сказал Клэнси, откинувшись на спинку стула. – А значит, нужно такое место, где ты смог бы ненадолго залечь на дно, так ведь?

Лиам на мгновение задумался, затем кивнул.

– Придя сюда, вы сделали правильный выбор. Можете оставаться столько, сколько захотите. – Клэнси сложил руки на груди. – Ну вот, теперь я, кажется, огорчил всех без исключения. Майк, проводи их в общежитие и помоги освоиться.

Майк кивнул.

– К слову сказать, меня вы не огорчили, босс.

Клэнси рассмеялся, раскатисто и по-барски.

– Ладно, хорошо. В любом случае спасибо всем за тяжелую работу. Кажется, это была неплохая вылазка.

– А ты не верил, – сказал Майк, направляясь к двери. Он сделал нам знак следовать за ним, но прежней теплоты в его взгляде уже не чувствовалось. – Общежитие восемнадцать до сих пор свободно, верно?

– Да, Ти с парнями решили отделиться от нас, – сказал Клэнси. – Не знаю, убирался ли там кто-то после их ухода, но предполагаю, что внутри беспорядок.

А потом он посмотрел на меня еще раз и улыбнулся краешком губ. Теплое, едва заметное покалывание в затылке, и пульс резко участился. Я отвернулась, разорвав контакт. Но картинка еще какое-то время стояла перед глазами. Голова гудела так, словно собиралась вот-вот разлететься на мелкие кусочки. Внутренним оком я увидела нас с Клэнси. Мы были в комнате одни. Опустившись на колено, он протянул мне розу.

– Простишь меня? – Его голос все еще звучал у меня в ушах, когда я сбегала вниз по ступенькам.

Как он это сделал? Играючи справился со всеми защитными барьерами. И с чего вдруг мой мозг очнулся от спячки, потянувшись к тому, кто оказался рядом, кто был достаточно глуп, чтобы меня впустить?

Я стояла, уткнувшись в плечо Лиама, но теперь отстранилась. Когда я успела это сделать? Когда мы вышли наружу? Когда успели подойти к общежитию?

Лиам попытался перехватить мой взгляд, но я отвернулась. Голова раскалывалась, физически болела от всего этого. Находиться близко было слишком опасно.

– Не сейчас, – прошептала я.

Лиам нахмурился и даже открыл рот, собираясь что-то сказать. Но потом лишь кивнул и бегом поднялся по ступенькам в общежитие.

До тех пор, пока дрожь в голове не утихнет, мне хотелось находиться как можно дальше от всех. Никакого конкретного плана у меня не было, поэтому я просто пошла вниз по ближайшей дорожке. Несколько незнакомых ребят посмотрели на меня с интересом, но я молчала, пытаясь сосредоточиться на запахах земли и прелой листвы. Впереди показалось озеро.

Дорожку к причалу окружали кусты и деревья, а там, где растительности не было, кто-то натянул веревку с табличкой «Вход воспрещен».

Я прошмыгнула под ней и направилась вниз. Потом уселась на залитом солнцем причале и положила голову на колени, вслушиваясь в далекий детский смех. Рано или поздно ноги обретут прежнюю твердость, голос Клэнси Грея затихнет. Оставалось только ждать.

Одна, – подумала я. – Наконец-то одна.

Ужин был назначен на семь вечера. В лагере не существовало раций или сигнализаций, зато были коровьи бубенчики. Великолепный сигнал к ужину. Стоило зазвонить одному колокольчику, как ему тут же начинали вторить все остальные. Звук заполнял общежития, спускался вниз по тропинкам, пока, наконец, не достиг меня. В этот момент я изучала свое собственное отражение в темной воде.