Читать книгу "Крестовые походы. Под сенью креста - Александр Доманин"

Кутуз недолго радовался великой победе над монголами. В сентябре 1260 года он был убит собственным полководцем Бейбарсом, который и провозгласил себя султаном Египта и Сирии. Бейбарс, уже прославивший себя победой над крестоносцами в 1250 году при Ман-сурахе, оказался талантливым военачальником и политиком. Как и все мамлюки, он был выходцем из рабов, по происхождению половцем или русским. Проданный захватившими его монголами в Египет, он принял ислам и сделал блестящую военную карьеру, венцом которой явилась верховная власть. А для крестоносных государств он стал подлинным возрожденным Салади-ном. Объявленный мусульманскими алимами вождем джихада, Бейбарс проявил на этом посту немалое рвение. Если бы не постоянная угроза со стороны Хулагу, а затем его преемников, удержавших за собой Иран, Бейбарсу не понадобилось бы много времени для окончательного разгрома христиан. Но даже несмотря на постоянное отвлечение сил, он постепенно теснил крестоносцев, все время сужая принадлежавшую им полоску земли. Успехам мамлюкского султана во многом содействовали не прекращающиеся внутренние конфликты в Леванте. Даже перед лицом общего врага продолжались распри между венецианцами и генуэзцами, иоаннитами и тамплиерами. Бейбарс же тем временем наносил методичные и все более мощные удары. В 1265 году под его натиском пали Арзуф и Цезарея, в следующем году была взята тамплиерская твердыня Сафед. 1268 год принес самые тяжелые утраты. Сначала пала Яффа — порт паломников, а затем штурмом была взята Антиохия — город крестоносной славы и столица северной Сирии. Новые крестоносные приготовления Людовика IX ненадолго прервали этот натиск, но полный провал похода окончательно развязал руки Бейбарсу. Он взял еще несколько важных замков, прикрывающих Акру и Триполи — два главных города, еще остававшихся под властью крестоносцев.

Неожиданная смерть Бейбарса, умершего в 1277 году то ли от болезни, то ли от отравления, дала крестоносцам передышку, так как среди мамлюков вспыхнула война за власть. Однако и эта, последняя возможность укрепиться не была использована. Последние годы существования крестоносных государств были также заполнены междоусобной борьбой разных национальных и клановых групп. Меж тем властью в Египте завладел новый султан Калаун. К 1285 году он уже почувствовал себя достаточно сильным, чтобы провести первую серьезную атаку на крестоносцев, и взял мощную Маркибскую крепость. А в 1289 году настал черед Триполи. И только теперь страшная опасность наконец прекратила непрерывные распри среди христиан. Но было уже поздно. Чудеса храбрости, проявленные иоаннитами, не могли помочь против вдесятеро превосходящих сил врага. Город был взят Калауном и сожжен, а захваченные жители проданы в рабство. У крестоносцев оставалась только Акра, но и ее участь была предрешена.

Ничего не решила и смерть Калауна в ноябре 1290 года. Его сын и наследник аль-Ашраф Халиль при поддержке алимов смог удержать власть и поклялся довести до конца дело, начатое его отцом. Весной 1291 года почти стотысячная мусульманская армия осадила Акру. Осада была хорошо подготовлена. Мамлюки имели большие запасы продовольствия, располагали семьюдесятью двумя штурмовыми орудиями. Тем не менее, крестоносцы решили бороться до конца. Им удалось отразить несколько тяжелейших штурмов, а 16 мая даже разгромить крупный отряд мусульман, прорвавшийся в город. В эти последние для Акры дни особой славой покрыли себя тамплиеры, которые в своей неистовой борьбе словно пытались смыть кровью грехи своих многочисленных ошибок и преступлений. 18 мая начался решающий штурм. Мусульманам удалось ворваться в город, но им пришлось идти буквально по трупам, и бой шел за каждый дом. Это отчаянное сопротивление не могло уже спасти. Акру, но, по крайней мере, позволило части жителей бежать на корабли. Сражение продолжалось еще несколько дней, но в конце концов пала последняя цитадель, а ее защитники были перебиты.

Падение Акры стало концом христианского господства в Леванте. В течение месяца крестоносцы добровольно оставили свои последние крепости — Бейрут, Тир и Сидон. Почти двухвековая крестоносная эпопея завершилась полным поражением.

Глава 20. Страшная судьба тамплиеров

В последних отчаянных боях за Святую Землю одними из тех, кто покрыл себя наибольшей славой, были «бедные рыцари Христа» — тамплиеры. Они оборонялись до последнего, даже там, где все остальные уже отступили или сдались на милость победителя. Смертью героя пал сам великий магистр ордена Храма — Гийом де Боже. Однако этот запоздалый героизм не мог уже ничего изменить ни в судьбе Леванта, ни в том отношении к храмовникам, которое начало господствовать в обществе. Вместе с последними христианами Святой Земли тамплиеры вынуждены были бежать на Кипр. Сюда из Акры была перенесена и их штаб-квартира. К тому же на острове им принадлежало немало замков и укрепленных зданий, здесь же хранилась и главная казна ордена.

С первых дней пребывания на Кипре перед тамплиерами встала задача определения собственного места в новых условиях. Ведь оставление Святой Земли было для них не эпизодом истории: с потерей священных мест христианства храмовники лишались того, что определялось термином raison d'etre — «смысл существования». Выбор пути в немалой степени зависел от того, кто встанет во главе ордена в это трудное время. По этому вопросу в братстве возникли довольно серьезные разногласия, и лишь в 1293 году был избран новый великий магистр ордена, волею судьбы оказавшийся и его последним магистром. Им стал французский дворянин Жак де Моле. В момент избрания ему было уже за пятьдесят, и половину жизни он отдал тамплиерскому братству. Этот выбор во многом определил всю дальнейшую стратегию ордена и, в значительной мере, его судьбу.

Жак де Моле был представителем наиболее консервативной части храмовников. Для нового магистра и его единомышленников потеря Акры и оставление Левантийского побережья были лишь трагической случайностью, стечением обстоятельств. С их точки зрения, все можно было вернуть на круги своя, притом без каких-либо запредельных усилий. Один крестовый поход должен возвратить все утраченное — таким было кредо великого магистра. Жак де Моле словно не замечал, что на дворе не конец XI, а конец XIII века; не хотел видеть, что крестоносное движение в его первоначальном виде уже агонизирует; не обращал внимания на то, что европейские правители давно погрязли в собственных делах, махнув рукой на святые цели. Ничего этого магистр, а вслед за ним и большинство тамплиеров, не видели. Не понимал де Моле и причин потери популярности тамплиерского братства в общественном мнении Европы. Он считал, что орден по-прежнему процветает и силен как никогда, что тамплиеры, как и сто пятьдесят лет назад, остаются передовым отрядом христианства, и служить в этом отряде — честь для любого католика. Между тем, орден был поражен серьезным внутренним кризисом и превращался в замкнутую саму на себя корпорацию с постоянно оскудевающим притоком новых членов. Полная закрытость тамплиерских собраний и завеса тайны, окружающая прием неофитов в орден, порождали самые невероятные слухи об оргиях, непристойных обрядах и т. д. Тамплиеры в своей гордости считали недостойным для себя опровергать такого рода негативную информацию и на многочисленные неприятные вопросы отвечали одно: наша цель — Гроб Господень, и все, что ни делают тамплиеры, служит делу его освобождения.