Читать книгу "История рыцарей-тамплиеров, церкви Темпла и Темпла - Чарльз Дж. Аддисон"

Рыцари и служители общего права также образовывали привилегированное братство и всегда обращались друг к другу подкупающим словом брат . Религиозный характер старинной церемонии приема в эту юридическую корпорацию, происходившей в церкви, и ее поразительное сходство с церемонией принятия в братство храмовников удивительны и замечательны.

«Верховные судьи, – повествует древняя рукопись, описывающая посвящение в адвокаты высшей категории в царствование Генриха VII, – следуя доброму примеру своих предшественников, надевали им на голову шапочки [624] (coyfes) и поверх них, как знак отличия, красный капюшон, и так становились они служителями закона (servientes ad legem)». В своих речах верховный судья так излагает им моральные и религиозные требования их профессии: «Обращайтесь к призванию, к коему вы призваны… Говорите с почтением к Господу, уважением к вышестоящим, милосердием к бедным ». Он говорит, что шапочка – это одеяние белое и чистое, символ чистоты и добродетели, и начинает одну из частей своей речи торжественными словами, используемыми папами в знаменитой булле, дававшей тамплиерам их многочисленные духовные и светские привилегии, « Omne datum optimum et omne donum perfectum desursum est descendens a patre luminum etc. » (каждое дарение лучшему и всякий дар совершенному исходит от Отца Пресветлого) [625] .

Братьям-служителям ордена Храма строго предписывалось «есть хлеб свой в безмолвии» и «наложить печать на уста свои», а «братья-служители закона», как нам известно, после своего принятия в корпорацию «ели вместе со строгим выражением лица и молча».

Число юристов общего права после того, как они обосновались в Темпле, стало быстро увеличиваться, и в период между царствованиями Ричарда II и Генриха VI они разделились на два «судебных инна».

...

В правление короля Генриха VI, – говорит рукописная история Темпла, составленная на девятом году правления Карла I, – столь они умножились и увеличились числом, что нельзя было ими управлять вместе, и старый зал не мог вместить таковое их число, почему и вынуждены они были разделиться. Тогда было воздвигнуто новое здание, что ныне именуется Юниор-Темпл-Холл, и туда переселились некоторые из тех, кто ранее находил кров и пищу в старом зале, и со временем они стали отдельным сообществом.

Из изысканий, производившихся в 1337 г. (10-й год правления Эдуарда III), явствует, что во времена тамплиеров в Темпле было два зала , так что не похоже, что был выстроен новый. Один из этих залов, нынешний Иннер-Темпл-Холл, за год до этого расследования передали приору и братству госпитальеров св. Иоанна, вместе с церковью, галереями и пр., как уже сообщалось ранее, в то время как другой зал оставался в руках короны и перешел в распоряжение госпитальеров только в 1340 г. Возможно, вскоре после этого госпитальеры уступили право пользования обоими залами профессорам права, а эти последние, поскольку обедали и собирались в разных залах, под конец разделились на две корпорации, что мы видим поныне.

...

Хотя есть два различных сообщества, но все прочие помещения они используют совместно, и нет никаких знаков, чтобы различать их, и в некоторых зданиях нижние комнаты принадлежат новому сообществу, а верхние – старому, и вот доказательство, что ранее оба составляли единое целое и что ни прежде, ни после этого разделения не было ни у того, ни у другого собственного имущества, но только общее. И как они ели по отдельности, так и в церкви стояли по отдельности, те, кто из Среднего Темпла – по левую руку, как войдешь, а те, кто из старого сообщества – по правую руку, и так это остается у них и поныне [626] .

Бартон, антиквар, писавший в правление королевы Елизаветы, говорит об этом «старом сообществе» (Внутренний Темпл) как о «матери и древнейшей из всех судебных институций, которой, – пишет он, – я должен оказывать подобающее почтение, поскольку был членом этого сообщества, и приняли меня 20 мая 1593 г.» [627] . Два общества, или «судебных инна», Темпла являются равно древними : вначале их члены обедали в одном или другом из древних залов Темпла, исходя из соображений удобства и собственных склонностей; и поныне, в память о давнем прошлом, старейшины одного инна раз в году обедают в зале другого инна. Момент разделения обычно относят к началу царствования Генриха VI, поскольку в конце его долгого правления существовали уже все четыре судебных инна, в которых тогда учились около двух тысяч студентов. Суд Королевской скамьи, Суд казначейства и Суд лорда-канцлера посягали на юрисдикцию Суда общих тяжб и взяли на себя рассмотрение гражданских тяжб между субъектом и субъектом , которые ранее решались только в этом суде [628] . Количество судебных разбирательств, соответственно, резко возросло, профессия юриста стала весьма почетной, и знатные люди считали изучение права необходимой частью образования.

Сэр Джон Фортескью, бывший верховным судьей Суда Королевской скамьи в продолжение половины царствования Генриха VI, в своей знаменитой речи «Похвала законам Англии» сообщает нам, что в его время годовые издержки каждого студента-правоведа составляли 28 фунтов (что равно 450 фунтам на наши современные деньги [629] ), что все студенты были джентльменами по рождению и состоянию, что во время учебы весьма большое внимание уделялось их манерам и нравам; что при каждом из «судебных иннов» была академия, или гимназия, где обучали пению, музыке, танцам и правилам этикета. Право преподавалось в установленные часы, и в праздничные дни после церковной службы студенты изучали историю и читали Священное писание. В этих школах юношей наставляли на путь добродетели, пороки бичевались и искоренялись, так что многие рыцари, бароны и другие знатные люди отправляли своих сыновей в Темпл и другие школы не столько для изучения права или получения профессии, сколько для того, чтобы сформировать их нрав и манеры и уберечь их от соблазнов. «О ссорах, неповиновении и наушничестве там и не слыхивали; если студент чем-то опозорит себя, его изгоняют из сообщества; это наказание страшнее, чем тюрьма и оковы, ибо тот, кого изгнали из одной корпорации, никогда не будет принят в другую; так и получается, что меж них царит постоянная гармония, великая дружба и полное доверие».

Два инна Темпла теперь именуют Внутренним и Средним Темплом, по-видимому, с отсылкой к той части старого Темпла, которая, как остальная собственность рыцарей-тамплиеров, так и не попала в руки госпитальеров. После того как юристы Темпла разделились на две корпорации и заняли обширную территорию, эта часть стала называться внешним Темплом, поскольку она была дальше всего от города. Это нашло отражение в рукописи из Британского музея, времен правления Якова I:

...

Третья часть, названная Внешним Темплом, была приобретена неким доктором Степлтоном, епископом Экстерским, во дни Эдуарда II, как резиденция для него и его преемников, епископов этого престола. Ее называли Экстерским инном до царствования последней королевы – Марии, когда лорд Пэджет, ее главный государственный секретарь, приобрел эту третью часть, называемую Экстер-хаус, для себя и своих наследников и перестроил ее. Затем указанная третья часть подворья Темпл перешла к Томасу, последнему герцогу Норфолку, и была передана им сэру Роберту Дадли, рыцарю, графу Лестеру, который завещал ее сэру Роберту Дадли, рыцарю, своему сыну; и наконец она была куплена Робертом, последним графом Эссексом, который умер в царствование королевы Елизаветы, и потому по сей день называется Эссекс-хаус [630] .