Читать книгу "Квартира в Париже - Гийом Мюссо"

Тебя продержали там целый месяц. Постепенно к тебе возвращались силы и зрение. Ты помнил пережитое очень смутно. Ты не имел ни малейшего представления, сколько времени утекло, у тебя не осталось воспоминаний ни о жизни до похищения, ни о нем самом. Меня ты продолжил называть «папой».

Мы использовали этот месяц для правильной организации дальнейшей жизни. Твоя мать позаботилась о нашей легализации. Опыт работы в федеральной программе защиты свидетелей подсказал ей, к кому обратиться за фиктивным свидетельством о рождении, которое ни у кого не вызвало бы подозрений. Так ты официально стал Джулианом Кутансом, родившимся 12 октября 2011 года в Париже у Маделин Грин и Гаспара Кутанса.

Прежде чем покинуть Штаты, мы с ней вернулись на «Night Shift» с канистрами бензина и устроили на траулере пожар.

После этого мы поселились на греческом острове Сифнос, где меня ждал мой парусник. Твое детство было озарено солнцем Киклад, тебя баюкали серебряные волны и шорох травы на пустошах.

Я не знал лучшего способа заставить тебя забыть тьму, чем яркая синева неба, тень олив, ментоловая свежесть цацики, запах тмина и жасмина.

Я поднимаю голову над тетрадью и смотрю, как ты гуляешь на пляже под домом. Похоже, моя тактика удалась: ты красив, как звездочка, пышешь здоровьем, хотя по-прежнему боишься темноты и всего черного.

– Смотри, мама, я – самолет!

Ты растопыриваешь руки и кружишь вокруг матери, а она хохочет.

С декабря 2016 года прошло пять лет. Пять сияющих лет – для Маделин, для меня, для тебя. То было начало новой жизни. Истинное возрождение. Ты вернул в нашу жизнь то, чего мы давно лишились: легкость, надежду, доверие, смысл. Когда ты вырастешь и прочтешь эти строки, ты поймешь, что мы с твоей матерью не всегда были теми безмятежными родителями, которых ты знал.

Но наша семейная жизнь помогла кое-что понять и мне. Появление ребенка затушевывает все дурное, что было в твоей жизни до него. Абсурдность мира, его уродство, бездонную глупость доброй половины человечества, трусость всех тех, кто склонен к травле лающей сворой. Когда у тебя есть ребенок, в небе послушно загорается строй звезд. Все твои ошибки, блуждания, заблуждения искупаются светом, льющимся из его глаз.

Дня не проходит, чтобы я не думал о том декабрьском утре. О том, как впервые взял тебя на руки. В то утро в Нью-Йорке неистовствовала снежная буря, холод превращал нас в сосульки, на нас планировали безумные птицы, в снегу дерево истекало кровью. Возможно, я освободил тебя тем утром, но спас меня ты.

Сифнос,

архипелаг Киклады,

12 октября 2021 года

22-я Пенелопа

Внеочередной аукцион произведений монументального искусства Шона Лоренца в Нью-Йорке

9 октября 2019 года, «Франс-Пресс»

Нью-Йоркский аукционный дом «Кристис» выставляет сегодня вечером на торги произведение монументального искусства американского художника Шона Лоренца, скончавшегося в 2015 г., носящее название «22-я Пенелопа». Оно представляет собой старый вагон парижского метро, полностью покрытый чувственной росписью, героиня которой – Пенелопа Курковски, супруга и муза живописца. Созданное совершенно нелегально в 1992 году, вскоре после переезда художника из Нью-Йорка во Францию, это полотно было обнаружено совсем недавно, после трагической гибели мадам Курковски, покончившей с собой в этом вагоне в декабре 2016 года.

Последовало длительное и напряженное противостояние между Транспортным управлением Парижа и Бернаром Бенедиком, душеприказчиком и единственным наследником Шона Лоренца, преследовавшее цель решить, кому принадлежит это произведение. Лишь недавно стороны спора достигли согласия, что позволило устроить сегодняшний аукцион.

«Будет неудивительно, если это произведение установит новый рекорд», – говорит представитель аукционного дома. Еще при жизни Лоренца его работы ценились чрезвычайно высоко, но после его смерти стали несравненно дороже. Со своей стороны Бенедик настаивает на исключительности этого не выставлявшегося прежде цикла, так как «21 картина с изображениями Пенелопы Курковски погибла в пожаре в 2015 году. Этот вагон, насколько мне известно, – единственное сохранившееся свидетельство исключительных отношений, связывавших Лоренца с его бывшей женой».

Отметая критику данного произведения в связи с окружающими его мрачными обстоятельствами, галерист высказывает мнение, что эта работа воспринимается неверно. «В действительности это воплощение квинтэссенции любви и красоты, – утверждает он и философски заключает: – Как нам противостоять жестокости эпохи, подчиненной технологиям, глупости и экономической рациональности, если не оружием искусства, красоты и любви?»

От автора. От вымысла к правде

Не ищите Шона Лоренца в музеях и галереях современного искусства, это обобщенный образ, навеянный судьбами множества живописцев, чье творчество я очень ценю и кому, к счастью, не выпала столь трагическая судьба.

И не ходите на набережную Вольтера – там нет лавочки Жан-Мишеля Файоля. Этот вымышленный персонаж я создал, прочитав статью о предприятии «Кремер Пигмент», детище Жоржа Кремера, а также изучив в Интернете коллекцию пигментов кембриджского «Центра сохранения и технических исследований Штрауса» – говорят, единственную в мире.

Наконец, некоторые заметили, думаю, короткие появления в этом романе персонажей и мест из моих предшествующих книг. Надеюсь, эти мои «подмигивания» вызвали у вас улыбку. Так я выражаю своим дорогим читателям признательность за верность их покорному слуге.