Читать книгу "Мик Джаггер. Великий и ужасный - Кристофер Андерсен"

Мик соглашался с тем, что, как всякий родитель, он иногда ставит своих детей в неловкое положение. «Ну да, дети постоянно меня стесняются, – признавался он. – Они говорят: „Не надо так одеваться. Не нужно приходить в школу в таком виде – только не в этих брюках“. Иногда они правы. Но иногда сами без спроса берут мои вещи и носят их». При этом молчаливо подразумевалось, что он носит одежду примерно того же размера, что его сын-подросток и дочери.

«У меня такая большая семья, и я их обожаю», – восхищался Мик, сопровождая слова жестами, будто все дети сейчас сидят у него на коленях.

Когда фильм показали по каналу ABC в День благодарения, Макдональд во вступительном слове сказал, что ставил перед собой цель создать портрет «загадочного человека, немало пережившего… Самое замечательное в Мике то, что он до сих пор идет по жизни уверенно и с воодушевлением».

Вскоре оказалось, что источником его вдохновения стала очередная брюнетка ростом метр девяносто два сантиметра, тридцатишестилетняя модель и стилист, с которой он познакомился в Париже в ноябре. У нее было причудливое имя Лоурен Скотт (L’Wren Scott) (на самом деле ее звали Луэнн Бамбро), и в детстве ее удочерили глубоко верующие супруги-мормоны. Мать ее работала в банке, а отец был страховым агентом и мормонским епископом; выросла она в небольшом городке под названием Рой, в штате Юта.

«Все там были невысокими, русоволосыми, со светлой кожей, – вспоминала Бамбро, – а я – высокой, с длинными черными волосами и темной кожей. Ну да, я все время ощущала себя непохожей на других». В детстве она восхищалась румынской гимнасткой и олимпийской чемпионкой Надей Команечи, но учителя заставляли Лоурен ходить на баскетбол. «Как вы смеете мне говорить, что я слишком высокая для гимнастики!» – вспоминала она свои тогдашние мысли. Она все равно занималась гимнастикой и балетом, всячески подчеркивая красоту своих ног, длина которых составляла сто шесть сантиметров.

Скотт только что исполнилось восемнадцать, когда фотограф Брюс Уэбер снял ее и ее бойфренда в рекламе Кельвина Кляйна. «Здесь на тебя спроса никогда не будет», – сказал Уэбер и посоветовал первым же рейсом лететь во Францию. Но и в Париже выяснилось, что она слишком высока для большинства домов моды.

Хотя на ее ноги спрос был. Они стали «стрелками» часов, тикающих под песню All Day and All of the Night («Весь день и вся ночь») группы Kinks в знаменитой рекламе колготок «Претти Полли», снятой Дэвидом Бэйли; ее ноги запечатлели известные фотографы Жан-Поль Гуд и Ги Бурден, работы которых печатались на разворотах журналов. Таким образом, Скотт стала уникальной фигурой в парижской модной среде, и вскоре модель с экзотической внешностью завела знакомство с такими ведущими дизайнерами, как Тьерри Мюглер и Карл Лагерфельд.

«Меня всегда занимало происходящее за сценой, – вспоминала Лоурен о своих первых годах в Париже. – Я знакомилась с дизайнерами ткани, смотрела, как делают одежду».

В 1994 году она вернулась в США и оказалась в Лос-Анджелесе, где ее знакомая модель Хелена Кристенсен представила ее фотографу Хербу Риттсу, делавшему снимки для обложек журналов Rolling Stone и Vanity Fair. Сначала Риттс, а потом и фотографы Хельмут Ньютон с Марио Сорренти стали приглашать Лоурен для создания образов героинь Николь Кидман, Пенелопы Крус, Дженнифер Лопес, Сары Джессики Паркер и Сандры Баллок. Эти фотографии появлялись на разворотах, на обложках и в рекламе. В 2000-е годы ее наняли директором по стилю церемонии вручения премии «Оскар», первым директором по стилю в истории Академии киноискусств.

Воспользовавшись своими голливудскими знакомствами, Лоурен разработала костюмы для нескольких фильмов, в том числе для фильма Стэнли Кубрика «С широко закрытыми глазами» (где снималась Николь Кидман со своим тогдашним мужем Томом Крузом, кстати, тоже ниже ее ростом), а также для фильмов «Дьяволицы» и «Тринадцать друзей Оушена».

По собственному признанию Лоурен, ее сокровенной мечтой было основать свой дом моделей, но пока что она довольствовалась ролью последней из целой вереницы длинноногих моделей в жизни Джаггера. Вскоре они стали жить в одном номере отеля «Карлайл» и вместе появляться на праздничных вечерах и премьерах.

Для тех, кто видел комиксы про Матта и Джеффа, сравнение этой парочки с рисоваными персонажами казалось неизбежным. Будучи выше Джаггера по крайней мере на восемнадцать сантиметров – по поводу реальных цифр ходили разные домыслы, – она старалась для совместных фотографий незаметно подгибать ноги. Но в остальном она нисколько не стеснялась своего роста и редко носила обувь на низкой подошве, когда можно было похвастаться туфлями Джимми Чу на двенадцатисантиметровых каблуках. Редко улыбающаяся и почти всегда с ног до головы одетая в черное, с черным лаком на ногтях и черными как вороново крыло волосами, Лоурен наводила на мысли еще об одном персонаже комиксов и кино – Мортиши из «Семейки Аддамс».

«Рост никогда не играл роли в отношениях», – говорила Лоурен, до этого три года встречавшаяся с лондонским магнатом недвижимости Эндрю Ладски, чей рост составлял один метр шестьдесят два сантиметра. Также она была замужем за бизнесменом из Лос-Анджелеса Энтони Брэндом, который был не намного выше Ладски. «Вот интересно, кто же был выше – Адам или Ева?»

Помимо известной слабости Мика к высоким моделям на несколько десятилетий младше его, эту странную пару связывало кое-что еще. Как утверждала их подруга Рейчел Фейнштейн Каррин, Мик и Лоурен разделяли «любовь ко всему грандиозному и вычурному», будь то живопись, архитектура или мода. Кроме того, как добавил один их нью-йоркский знакомый, «Лоурен не требует к себе внимания, она не цепляется к другим. Она зрелая, умная и практичная, тогда как большинство людей в модельном бизнесе этим не отличаются. Ее не привлекают узы брака, и в данный момент это Мику, естественно, нравится».

Примерно так же охарактеризовала Лоурен Скотт и ее мать, а кому лучше знать характер дочери, как не ей. «Лоурен независима и не даст одурачить себя, каким бы знаменитым ни был этот человек, – говорила Лула Бамбро, деловая женщина из Юты, врожденное чутье которой еще в детстве производило впечатление на Лоурен. – Обычно она знает, чего хочет, и получает это». Несколько лет спустя Лула Бамбро выдвинула свою теорию, объясняя, почему отношения между ее дочерью и Миком до сих пор сильны, несмотря на мелкие прегрешения последнего: «Меня это вовсе не удивляет. Лоурен приручила его. Она женщина себе на уме, и, как я догадываюсь, именно поэтому она и нравится Мику». (Позже Лоурен отблагодарила мать за преданность, назвав новую модель дамской сумочки в ее честь.)

Каким бы странным это ни казалось, но когда Мик приезжал в Англию, он продолжал жить по соседству с Джерри. «Мик несчастлив, – говорила Джерри Холл. – Я ему нужна как страховка, как женщина, которую можно покинуть и отправиться играть с другими женщинами. Ему недостает этой страховки, и поэтому он до сих пор не переехал из дома, рядом с которым я живу с детьми. Но ему придется скоро переехать. Становится просто смешно; получается, что я никак не могу избавиться от него».

Но этого не произойдет, добавила она, пока Мик не примет сознательное решение «встретиться лицом к лицу со своими демонами и прекратить бегать за юбками…».