Читать книгу "ДНК Творца - Надежда Мамаева"

– И даже пожертвовать собственным племянником?

Мой спутник побледнел.

– Как догадалась?

«Как? Хороший вопрос», – подумала про себя. Два месяца – неплохой срок для раздумий, для того чтобы вспомнить каждую деталь, жест, улыбку, нечаянно оброненные слова.

«Ты самый талантливый из всех», – слова свекра на свадьбе и то, как он пожимает руку Франческо.

Брошь в виде кадуцея, с которой Таргос не расстался даже в Венеции.

А еще: именно Дейминго-старшему принадлежала идея найти нового Распределителя. Именно он, виртуозно манипулируя, направлял меня через время и пространство к своей цели. Даже та книга с генеалогическим древом Медичи – его «нечаянная» находка.

Старый интриган все верно рассчитал. Вот только зачем?

Мы уже давно остановились, и наш конвой тоже замер чуть поодаль.

– Я отвечу на ваш вопрос, а вы на мой, – холодный, спокойный голос. Кто бы знал, чего он мне стоил. Хотелось вцепиться в лицо Таргоса.

Старик рукою в перчатке сжал трость так, что по дереву пошла трещина. Тоже волновался. Изрядно.

– Кадуцей. Эти две змеи, обвивающие жезл, вас и подвели.

Дейминго посмотрел на серебряных предательниц.

– Вот уж на что бы не подумал, – протянул он. – Что же, я готов ответить на второй вопрос.

– Зачем вы сделали это? Лим же ваш племянник.

Таргос замолчал. Надолго. С неба начал накрапывать мелкий моросящий дождик, такой, меж капель которого сквозит хандра. Я уже не чаяла услышать ответ и собиралась развернуться и уйти, чтобы никогда больше не видеть этого демона в своей жизни, но тут он заговорил:

– Сильные маги вырождаются. Без Распределителя за пару сотен лет останутся только искры дара. Бывший Творец судеб хотя и изрядно зарвался, упиваясь властью, но был необходим, а когда он исчез… Нам нужен сильный вероятник во что бы то ни стало. Барто, Хольга, Виджей, Лакшай, даже Франческо – это лишь жалкие пародии. Ни один из них не мог и десятой доли того, что должен уметь истинный Распределитель. Мы с братьями ордена искали упоминания в летописях, генеалогических книгах о тех, кто когда-то был наделен даром подобной силы, в надежде, что наследие в спящем виде есть у одного из потомков…

– И нашли Марио Медичи? – уточнила я.

– Да. Но проблема была в том, что у него не оказалось потомков. Его отправили на костер слишком рано. И об этой истории забыли на время. А потом, накануне свадьбы, я увидел тебя, ту, которая сумела совершить невероятный временной прыжок.

– Но я же рассказала о своем даре после… – начала и осеклась, увидев грустную усмешку Таргоса.

– Кто ты, я понял сразу, как только увидел. Магоснимки институтки с даром временницы, ставшей последней жертвой безумного Распределителя, я в свое время изучил особенно придирчиво.

– Но если вы обо всем знали заранее, почему вам было просто не попросить меня вытащить Марио из его времени?

Таргос грустно улыбнулся.

– Официально это сделать было невозможно. Вмешательство во временной поток незаконно. На подобное не дал бы одобрения совет архимагов. Это одна из причин.

– А другие?

– Другая, – поправил свекор, – Лим. Племянник ни за что бы не дал использовать тебя. – Старик замялся, но потом, решительно выдохнув, закончил: – Временной интервал был огромный. Слишком велика при подобном переносе вероятность смерти скользящего. При такой переброске дар забирает больше, чем дает, и твое сознание могло раствориться в потоке, вытолкнув тело в нашу реальность. Но тот, кто перемещался бы с тобой и не имел дара временника, не пострадал бы.

Я слушала его слова, сцепив зубы. Таргос, ради достижения высокой цели, ради всеобщего блага, не пожалел своего племянника, загнал меня в такие условия, что иного выхода, как приволочь на распределительское кресло нового достойного, не осталось, умело отсек иные варианты развития событий и получил желаемое. Но какой ценой? Обвинил Лима в том преступлении, которого он не совершал, заставил меня преступить закон временно́го бытия, выдернув из шестнадцатого века Марио.

Свекор после своей речи буквально впился взглядом в мое лицо. Чего он ждал? Слез? Обвинений? Истерики? А я… развернулась и молча пошла прочь.

Мне в спину полетело грустно-одобрительное:

– А ты изменилась.

«Ну да, раньше бы я не стала сдерживаться, а высказала все, что думаю по этому поводу», – подумала, но остановилась и, обернувшись, вслух сказала совсем другое:

– Изменилась. Как и время вокруг. Но что осталось прежним – это совесть. Она чиста. А вот как вы будете жить с грузом предательства – не представляю.

Он так и остался стоять. Один на аллее под все усиливающимся дождем. Без зонта, в сером драповом пальто и шляпе, с тростью в руках. Я уходила и чувствовала взгляд Таргоса спиной. Прощальный, неотрывный, тяжелый.

Один из конвоиров приблизился ко мне и вежливо спросил:

– Домой?

Его голос вырвал меня из задумчивости. Мысли разлетелись стаей воронья.

– Нет, в департамент, – ответила тихо, – как обычно.

Каждый день все эти два месяца я навещала Лима. Муж, несмотря на все запреты и увещевания целителей, как только смог стоять на ногах, вернулся на службу. Хотя и не на прежнюю должность. Это был беспрецедентный случай, когда осужденный вновь становился стражем. Причем такому повороту событий удивилась не только я, но и глава отдела магического правопорядка. Последний, к слову, как только вскрылась вся подноготная с Франческо, сам пришел к Лиму и посетовал, дескать, такой следователь и не на службе. Вот если бы Дейминго вернулся в отдел… Сказал скорее для красного словца, пытаясь загладить ошибку своих подчиненных, не проверивших навет, а ринувшихся арестовывать. А Лим возьми и ответь, что рад вернуться в департамент.

Глава инквизиции не смог отыграть сказанного назад, и уже через неделю лицезрел демона у себя в кабинете в форме рядового следователя. Мне же супруг объяснил свой поступок тем, что, не уйди он тогда со службы, узнал бы обо всем заранее и наверняка ареста удалось бы избежать. Хотя, как по мне, это была отговорка. Просто демонюка был из тех, кого бездействие сводит с ума. И хотя Лим и пытался показать, что со здоровьем все в порядке, но врача не обманешь.

Целители так вообще удивлялись, как он продержался столько с насильственно отнятым даром, да еще и в кенийских магических рудниках. А мой несносный демонюка лишь разводил руками.

Улыбающийся, несмотря на кучу шрамов, абсолютно белую шевелюру и отсутствие дара. Как-то я его спросила: зачем ты взял всю вину на себя, позволил заковать в кандалы, отнять магические способности? Ведь был вариант – все отрицать, рассказать правду, что я виновата в смерти старого Распределителя. А этот, уже не рыжий, седой, обняв меня, ответил: «Потому что не захотел такой участи для тебя. Мужчина должен защищать свою любимую, свою семью всеми силами. И раз обвинение прозвучало – виновного найдут и осудят».