Читать книгу "Чеченская марионетка, или Продажные твари - Полина Дашкова"

— За городом, конечно, хорошо, — вздохнула НатальяДмитриевна, — но страшновато зимой, особенно когда вы, Вадим, сутки в своемСклифе дежурите, а Машенька там ночью одна.

— Наталья, перестань, пожалуйста, — поморщился ЛевВладимирович, — мы уже давно все на эту тему переговорили, все слова сказали.За городом не опасней, чем в Москве. А воздух там чище, тишина, петухи по утрамкричат. Как, Вадим, кричат у вас петухи по утрам зимой?

— Кричат. Но не у нас в поселке, а в соседней деревне.

Официальная премьера спектакля намечалась на первые днипосле Нового года, а эта игралась «для мам и пап», по старой театральнойтрадиции. Зрительный зал учебной сцены вмещал всего триста человек, и из этихтрехсот не было практически ни одного случайного зрителя. Войдя в фойе, Вадим почувствовалсебя неловко в театральной толпе, где все со всеми знакомы.

К Машиным родителям кто-то без конца подбегал, здоровался,обязательно целуясь, спрашивал, как дела, тут же убегал, не выслушав ответа, нои они отвечать не собирались. С Вадимом тоже здоровались, как со старымзнакомым.

Красивый молодой человек, похожий на какого-то известногоамериканского актера, проходя мимо, сказал Машиным родителям «добрый вечер», апо Вадиму скользнул невидящим взглядом.

— Саня, а ты разве не занят в спектакле? — спросила НатальяДмитриевна.

Но молодой человек уже растаял в толпе.

«Тот самый Саня, у которого случился острый аппендицит, —догадался Вадим, — на какого же американского актера он похож?»

Так и не вспомнив, на какого, Вадим заметил в толпе высокуютонкую фигуру Белозерской. Через минуту к нему подскочил Арсюша. Мальчиквытянулся, похудел, на нем был темно-синий парадный костюм, галстук-бабочка.Рядом стоял очень полный пожилой человек с растерянным мягким лицом.

— Познакомьтесь, Вадим Николаевич, это мой муж.

Доктор пожал теплую влажную руку всемирно известногопианиста и вспомнил, что видел его лицо по телевизору и на афишах уконсерватории.

— Папочка! Это тот самый доктор, который мне вправил вывих.

«Господи, какая сложная у них жизнь, — подумал Вадим, —интересно, как этот ребенок рассказывал своему „папочке“ про вывих? Ведь вобезьянник он ездил с Константиновым…»

Наконец раздался третий звонок. Зал отшуршал целлофаномбукетов, отхлопал стульями, откашлялся, стало тихо. Свет погас. Маленький живойоркестр вскинул смычки, зазвучала музыка, вариации на тему какого-тостаринного, очень знакомого романса. Медленно поплыл занавес…

Вадим впервые видел Машу на сцене и не узнавал ее. Затонеожиданно для себя он узнал в надменной, циничной, но удивительно обаятельнойЛидии Чебоксаровой, в бедной дворяночке, жаждущей выгодного брака, почтизабытую корреспондентку Юлю Воронину.

Возможно, ему только показалось, что в этих двух образахесть что-то общее. Просто Маша опять, как тогда, стала другой, чужой,совершенно незнакомой женщиной.

Когда спектакль кончился и зажегся свет, зрители долгоаплодировали, режиссер и актеры уже в пятый раз выходили кланяться. Маша, глядяв зал из-за охапки букетов, видела сквозь цветочные головки знакомые лица,хлопающие ладони, слышала крики «Браво!». Конечно, это еще не настоящаяпремьера, а как бы семейная, и аплодировал зал не столько таланту режиссера иактеров, сколько своим детям, внукам, племянникам, друзьям, ученикам. Ивсе-таки становилось очень приятно. Если такие же аплодисменты прогремят наофициальной премьере, после Нового года…

Вдруг Маша перестала дышать, застыла и чуть не выронилабукеты. В зале среди множества знакомых лиц она увидела одно, которое надеяласьне увидеть больше никогда в жизни. Она сначала обратила внимание на человека,стоявшего в самой глубине маленького бельэтажа. Она заметила его потому, что онне бил в ладоши, как все, а стоял неподвижно. На долю секунды их глазавстретились. И сразу упал занавес.

Когда он поднялся еще раз, в углу бельэтажа никого уже небыло.

«Показалось, — решила Маша, — мало ли в Москве кавказскихлиц? Забрел в театр случайно кто-то очень похожий на тощего телохранителя,которого так и не поймали тогда. Кто-то очень похожий, и только».