Читать книгу "Внебрачная дочь продюсера - Анна и Сергей Литвиновы"

Только бы ни она, ни ее муж не взялись перед взлетом перепаковывать чемодан! Только бы они не нашли антисоветчину сами! Тогда – провал всей операции. Одна надежда: времени у них немного, некогда будет в чемодане копаться. Завтра утром у супругов – самолет в Париж.>

А уж Брагин постарается сделать так, чтобы на таможне в Шереметьеве-2 их вещи досмотрели с особенной тщательностью.

Впрочем, в любом случае – найдут листочки сами супруги (и, значит, его затея не удалась) или их обнаружат на таможне (и тогда он на коне) – у него с Ленкой сейчас последнее свидание.

Сначала она предала своего мужа и завела связь с ним, с Иваном. Теперь любовник в свою очередь предает ее. И своего друга Куприянова.

Что ж, се ля ви. Пора и в самом деле в душ. У него с ней еще есть пара часиков. Надо торопиться, чтобы напоследок взять у жаркого Лениного тела все, что оно ему пока еще может дать.

– Как вы сумели раскопать эту историю? – тихо спросила вдова.

– Ее мне рассказал Вася, – ответила Леся. – Ваш племянник…

– Ах вот оно что… А он откуда знает?

Леся не стала говорить, что тот ничего точно не знает , а лишь догадывается – а между двумя этими понятиями, согласитесь, огромная разница, но сейчас Вера Петровна сама подтвердила, что дело обстояло именно так: ее покойный муж сподличал тогда, двадцать три года назад, предал и своего друга, и свою любовницу. И вот теперь они с Ником уже, можно сказать, знают – однако у них по-прежнему нет почти никаких улик.

Леся, разумеется, не стала рассказывать вдове, что племянник ненавидел ее покойного мужа. И когда Вася поведал Лесе, с какого эпизода его дядюшка начал строить свою карьеру, девушка решила, что парень придумывает или преувеличивает… Но потом, когда Василий произнес фамилию Куприянов, она подумала, что где-то ее уже встречала, причем совсем недавно, и именно в связи с убийством продюсера. Додумать эту мысль до конца Лесе помешал пожар на даче… Однако на следующее утро, в пятницу, после ночи, проведенной с Васей, девушка все-таки вспомнила: она видела эту фамилию на доске объявлений в брагинском подъезде, в списке консьержей… Правда дежурство Куприяновой приходилось не на субботу, когда случилось убийство, а на другой день… Однако в ту же пятницу, когда саму Лесю уже закатали в изолятор временного содержания, Ник установил, что вахтеры самочинно поменялись сменами. И значит, неопрятная толстуха в очках, что дежурила по подъезду в субботу и которую Леся допрашивала в среду, – и есть та самая Куприянова…

Ничего этого она не рассказала вдове – совсем не обязательно заказчице знать внутреннюю кухню расследования. Девушка лишь озвучила конечный вывод:

– Куприяновой было за что мстить Ивану Арнольдовичу: ведь благодаря ему она тогда, двадцать три года назад, потеряла все…

За двадцать три года до описываемых событий

2 апреля 1985 года

– Я не могу понять! Не могу, не могу!

Растерянный и бледный, бывший преуспевающий молодой дипломат Александр Куприянов – теперь уволенный с работы и исключенный из партии – метался по гостиной, отчаянно жестикулируя. От него попахивало вином – как почти постоянно в последнее время. Его супруга Лена сидела на том же самом диване, куда складывала наглаженное белье немногим больше месяца назад. О, какая тогда царила в этой комнате радостная атмосфера предвкушения, сборов в дальнюю дорогу, в первую загранкомандировку… И как ей тогда хотелось еще и усилить ту радость, и потому она не прогнала в тот день, пожалела Ванечку Брагина…

– Чего ты не можешь понять, Саша? – тихо спросила Лена.

Ее муж исключен из партии. Его изгнали с работы. Блистательная карьера дипломата оборвалась, не успев начаться. Теперь он ищет – только подумайте! – место учителя в школе, и то в столице его не хотят брать, ближайшая вакансия для него обнаружилась аж в Подольске.

И во всем этом виновата она. Она – и Брагин. Ближайший друг. Его друг. И ее.

Брагин подставил ее, предал и продал. Он разрушил их семью, карьеру Сашки и их жизнь. Может быть, мелькнула безумная мысль, повиниться перед мужем, разделить его горе и ответственность – и ей станет легче? И ему – тоже?

– Чего ты не можешь понять? – еще раз переспросила Елена.

– Все того же, – печально ответил муж, глядя в окно. – Откуда в моем чемодане взялась эта гадость?

Еленанаконец решилась.

– Ее подложил Иван Брагин, – тихо и твердо, смертельно побледнев, промолвила она.

– Что?! – воскликнул он. – Но как? И когда?

Жена прикрыла глаза, до боли сжала пальцы и решительно произнесла:

– Иван был моим любовником.

– Что?! Ванька?! Он?! Он с тобой спал?!

– Да. И в тот последний день, когда я упаковывала вещи, – тоже. На прощанье. Наверно, он и подложил в чемодан эту гадость. Больше некому.

– Ты!.. Ты!..

Лицо мужа исказилось. Он не мог найти слов.

– Проститутка! Шлюха! Б…ь!

Муж подскочил к ней и наотмашь ударил по лицу.

Она отшатнулась и прошептала, вся в слезах:

– Бей, Сашенька, бей. Может, нам обоим станет легче.

– Вы хотите сказать, – спросила Брагина у детективов, – что все эти годы Елена Куприянова искала моего мужа? И лелеяла мысль отомстить ему?

– Не знаю, – честно призналась Леся.

– Я не думаю, – важно покачал головой Ник, – что Куприянова специально устроилась консьержкой в тот подъезд, где проживал ваш муж, чтобы иметь возможность отомстить. Думаю, имело место то самое случайное совпадение, странное сближение, на которые столь богата жизнь… Я допускаю, что первые годы она еще лелеяла мысли о мести своему бывшему любовнику, но ведь вы с Брагиным находились вне пределов ее досягаемости…

– Да, – кивнула вдова, – сначала мы провели три года в Анголе, потом была Португалия, ЮАР… Туда бы она не дотянулась…

– А вы не знаете, – участливо спросила Леся, – что сталось с ее мужем, Александром Куприяновым?

– Знаю. Когда мы вернулись в Союз, я навела справки. Куприянов тогда уже очень сильно пил. Он по-прежнему жил с Леной, она работала учительницей и, по сути, его кормила… А потом, в девяносто третьем году, я узнала, что Сашка скончался от пневмонии… Ему было тридцать шесть лет, детей у них не было, а следы его жены с тех пор потерялись…

– Вы ее вряд ли сразу узнаете, – предупредил Ник, – она стала настоящей развалиной.

– Все мы не молодеем, – криво усмехнулась Вера Петровна.

Леся бросила на своего напарника укоризненный взгляд: тактичный парень, ничего не скажешь. Чтобы сгладить промах Кривошеева, она быстро сказала: