Читать книгу "Коло Жизни. Бесперечь. Том первый - Елена Асеева"

– Таислав прошу тебя, накорми Лихаря. Он несколько дней не ел, представляешь какой голодный. И поколь Ксай не вернется, пусть поживет у нас… Я так хочу.

Помощник старшего жреца медлительно поднялся на ноги и вельми строго взглянул на стоящего и зажатого с двух сторон мальца, не смеющего не то, чтобы помыслить о побеге, но даже шелохнуться.

– Его святость вещун Липоксай Ягы будет недоволен, – с трепетом в голосе пояснил Таислав. – Если узнает, что мы приютили тут этого мальчика. Тем паче он явно беглый. Откуда ты убежал? – требовательно вопросил ведун и тотчас в его взоре просквозило негодование.

– Из Рагозинского жреческого дома, – едва слышно откликнулся Лихарь и тягостно дернулся из стороны в сторону, будто намереваясь упасть.

– Ничего себе, сколько прошел, – удивленно молвил Радей Видящий, качнув оттого дива головой. – Очевидно, не один день шел, – дополнил он, меж тем беспокойно оглядев стоящую обок него девочку.

– Ага, – вставил отрок понявший, что днесь попал из огня да в полымя, оказавшись в каком-то богатом поместье полным тех самых жрецов, от которых он убегал. – Неделю уже иду… а может и больше… Иду на Белое море хочу стать моряком.

– Ты же сказал, Лихарь, – усмехнувшись, протянула Есинька и глаза ее заблестели зеленоватыми переливами света. – Хочешь быть ветром вольным, теперь уже моряком, больно ты часто меняешь свои желания… словно выплетчик. Таислав, – просительно обратилась к ведуну девочка и подергала его за руку. – Накорми его… И поколь Ксай не приедет пусть останется тут. А я засим попрошу, и Ксай выполнит его мечтания и поможет стать ему вольным моряком.

– О, ваша ясность, ежели я выполню ваше повеление, вещун Липоксай Ягы меня накажет, – понуро отозвался Таислав и в его речи, как и в трепещущем каждой жилкой лице, промелькнуло беспокойство. – Поелику недопустимо, чтобы в поместье находился, тот о ком мы ничего не знаем, так как он может подвергнуть вашу жизнь опасности. Да и потом беглые мальчики из воспитательных жреческих домов должны быть незамедлительно отосланы вспять, таков закон.

– Да и отрок явно больной, – озадаченно произнес Радей Видящий и несколько ступил вперед и в бок загородив собой божество от пронзительного кашля мальца и разлетающихся в разные стороны, словно из всех щелей соплей и слюней. – Не хватало еще, чтобы он заразил вас. Вы только, только поправились… неможно, чтобы наново захворали.

Лихарь, услыхав толкование знахаря, торопливо смолк и для верности прикрыл ладонью рот и единожды нос, тем самым схоронив все признаки своей болезни. Он уже многажды раз пожалел, что залез в этот сад, окликнул эту девочку и вообще поперся за ней.

– Вот Радей и вылечишь его, – гневливо отметила Еси и личико ее вздрогнуло, або она начала волноваться. – А ты, Таислав, повелишь накормить и помыть… И поколь Ксай не вернется, он будет тут, я так хочу. А, Ксаю напишете, что я! Я так вам велела и о том его просила… И еще, – девочка резко топнула ногой по траве. – Неужели не ясно… Это Боги его сюда привели… – Есинька сызнова топнула правой ножкой и тотчас стремительно ее приподняв, плаксиво захныкав, вскликнула, – ах! Опять! Опять пальчики свело.

И немедля Таислав подхватил на руки закачавшееся божество, а Туга дотоль стоящая в нескольких шагах от беседующих, развернувшись, шибко быстро побежала из сада ко дворцу звать кудесника Довола.

– Ах! Ах! – застонала отроковица, дергая больной ножкой. – Где? Где Ксай?! Ах, как больно!

Таислав с божеством на руках в сопровождении Радея Видящего торопливо направились из сада к скамейке в чистой рощице, чтобы усадить на нее чадо и растерять пальчики на ножке. Ведун не желая далее противоречить Есиньке и тем вызывать ее волнение на ходу бросил коадъютору:

– Туряк повели своим людям отвести мальца в банный дом. Пусть жрецы его обмоют, оденут, накормят и осмотрят.

– Коль он станет общаться с ее ясностью, я сам его осмотрю, – торопливо добавил вслед распоряжений Таислава Радей Видящий, на удивление своего возраста не на шаг не отставая от него.

– Ах! Ах! и пусть не обижают, – еще более торопко досказала Есислава, обхватив руками за шею ведуна и выглядывая из-за его плеча. – Я проверю… и потом пожалуюсь Ксаю.

«Хорошо только Ксаю, ни Богам,» – о том подумал, наверно, ни один Туряк, но и иные жрецы, суетившиеся обок чадо, и мальца… ибо после виденного, гнев вещуна им казался много мягче, чем гнев Зиждителя Дажбы.

Поколь Туряк отдавал указания своим подчиненным по поводу Лихаря, девочку донесли до скамейки. Усадив сверху на мягкое одеяльце и подтолкнув под спинку подушки, Радей Видящий снял с ее ножки коту и тонкий носочек да принялся растирать не просто сведенные, а словно скрученные на бок тонкие перста. Вмале со стороны дворца вместе с Тугой прибежал кудесник Довол, молодой и очень красивый мужчина, с миловидными чертами лица, белой кожей и зелеными очами. Почти белые короткие волосы придавали ему еще большей юности, хотя он и считался в центральной области самым лучшим кудесником, посему в мочке его левого уха сиял белый, треугольной формы алмаз, признак наивысшего мастерства жреческой касты. Довол принес едко-пахнущую мазь и торопливо втерев ее в пальчики девочки, махом снял и корчу, и боль. Засим он торопливо одел принесенные Тугой шерстяные чулочки и укрыл обе разутые ножки пуховым платком.

– А, где каратайка? – недовольно вопросил кудесник стоящую подле няньку. – Почему ее ясность гуляла раздетой. Я же сказывал, чтобы ноги и грудь были всегда в тепле.

– И так жарко, – торопливо откликнулась Есинька узрев сердитые взгляды трех жрецов кинутые на няньку. – Жарко было, и я каратайку сняла да бросила в саду. Почему опять пальцы свело? Почему? – требовательно и единожды жалобно проронила отроковица, тем самым прекращая всякую размолвку округ себя. Так как Довол и Радей Видящий уже давно стали предполагать, что появившаяся корча возникает у чадо всяк раз когда она тревожится.

Глава двадцать четвертая

Таислав, как и велела Есислава, отослал с голубиной почтой Липоксай Ягы весть о том, что в поместье появился сбежавшийся с Рагозинского воспитательного дома отрок, которого божество слезно просило оставить подле вплоть до возвращения вещуна. Липоксай Ягы вельми строго относившийся к таким вещам, как обучение и воспитание в традициях жреческой касты, ведущих свои основы от белоглазых альвов, и считающий недопустимым то, что позволил себе Лихарь в этот раз (находясь далеко от любимого чадо) изменил своим убеждениям, и позволил поколь оставить отрока в поместье. Правда при сем он, в обратном послание, распорядился осмотреть и ежели надобно излечить мальца, чтоб тот ненароком не заразил чем девочку.

Радей Видящий впрочем, осмотрев Лихаря, нашел его здоровье достаточно крепким. Мальчик кроме соплей и кашля, каковые приобрел от ночного переохлаждения, ни чем, ни болел. Лишь в волосах у него завились от грязи гниды, потому было решено обрить его налысо… А, чтоб не расстроить таковым безволосым видом Есиславу на голову отроку одели короткую матерчатую шапку, полностью скрывающую лысину. Лихаря поселили в маленьком доме садовника. При чем Туряк недвусмысленно предупредил отрока, что коль тому не желается незамедлительно попасть в жреческий дом (где к нему будет применено наказание) лучше поколь воспользоваться выпавшей удачей и побыть в поместье самого старшего жреца Полянской волости, подле ее ясности божества Есиславы, заручившись на оставшуюся жизнь данным заступничеством. Отмытый, накормленный, отоспавшийся с уже подлеченным кашлем и соплями, обряженный в шаровары, рубаху и поршни Лихарь на следующий день пришел к божеству в чистую рощу к скамейке в сопровождение хмурого, по манере общения, Туряка.