Читать книгу "Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет - Наталья Косухина"

Алексей не отрывал от меня пристального взгляда, удерживая мои руки в своих.

– Как прошел ваш вчерашний вечер, Ольга?

– Благодарю, прекрасно! – радостно улыбнулась я.

Интересно, почему мой ответ не понравился Алексею?

– Вы куда-то ходили или провели время дома?

– Я навестила своих родителей, поиграла с братом… – и, заметив, как напрягся Разинский, добавила: – А на вечер мне поступило неожиданное предложение от нашего главы – показать бойцовский клуб для аристократии. Сказал, что мне полезно знать все стороны нашего общества. Ведь подлость, обман, корысть и ненависть процветают не только среди низшего сословия, но и среди нас. И я даже думаю, что наш класс более жестокий. Вы согласны?

– Почему ты не попросила меня?

– Леша, но я же просила.

Разинский застыл, когда я произнесла сокращенный вариант его имени. Светским этикетом подобные сокращения допускались только между очень близкими людьми, как и обращение на «ты».

По моей щеке провели кончиками пальцев.

– Мне не нравится, когда ты проводишь время с Корнейси. Его внимание к тебе кажется подозрительным и беспокоит меня.

– Ну что ты! Он же пожизненно влюблен в Лидию.

Слегка улыбнувшись, Алексей произнес:

– Какая ты еще неопытная!

Я в ответ с трудом улыбнулась. Зато благодаря тебе мой опыт быстро увеличивается.

– А что делал вчера ты? – невинно спросила я.

– Провел вечер с пользой и в делах.

– Куда-то ходил или принимал гостей дома?

– Выходил. Может, отправимся уже? – Алексей поклонился и протянул мне руку, уходя от разговора.

Внутри снова неприятно заныло. Широко улыбнувшись, я вложила в его руку свою ладонь.

– Да, конечно.

Мир сместился, тянущее чувство распространилось в желудке. И вот мы оказались в ночном Китае. Было очень темно, кроме полной луны, чьи лучи путались в шелестящих деревьях и не достигали земли, другого освещения не наблюдалось.

– Куда мы направляемся? – тихо спросила я, стараясь хоть что-то разглядеть.

Алексей лишь молча потянул меня вперед. Буквально через несколько шагов мы вышли из леса, и перед нами, стоящими на вершине холма, многие километры в обе стороны в лунном свете зазмеилась длинная стена.

Захватывающее зрелище!

– Это она?.. – нерешительно начала я, пытаясь приблизиться и рассмотреть поближе.

– Осторожно!

Опомнившись, я поинтересовалась:

– Мне сообщили, что я помогаю тебе. В чем именно?

– Минут через пятнадцать заговорщики попытаются сбросить жену императора со стены. Нам нужно помешать.

– Но зачем? Было бы логичнее, если бы они сбросили оттуда самого императора.

– Недовольная режимом знать еще не подготовила переворот, а скоро может появиться наследник, и тогда все осложнится.

– Так она в положении?! – вспыхнула я и рванула вперед, но Алексей удержал меня.

– Оля, помни, думать надо холодной головой.

Я криво улыбнулась.

– Прости. Забыла, что в нашей жизни нет места чувствам.

– Есть, но не на работе.

Меня нежно обняли и поцеловали. Несколько секунд я наслаждалась сладкой негой, разлившейся по телу.

– Вперед! – шепнули мне, и мы побежали.

Расстояние до стены мы преодолели достаточно быстро, и, остановившись у ее подножья, я с интересом наблюдала, как Алексей вытаскивает из сумки арбалет и веревку с крюком.

– Что ты собираешься делать? – забеспокоилась я.

– Закрепить крюк на стене, чтобы мы смогли с помощью веревки забраться наверх, – пробормотал Разинский, заряжая арбалет.

– Но… Но я не умею лазить по стенам, – растерялась я.

– Наверх карабкаться буду я, а тебя просто подниму следом.

Не нравится мне эта идея. Но вот выстрел сделан – и Разинский уже ловко карабкается вверх. У меня все застыло внутри, когда я смотрела, как он поднимается. Буквально через пару минут силуэт Алексея уже был виден на фоне луны склонившимся немного со стены.

– Смелее, хватайся!

Решительно взявшись за веревку, я нагнулась за сумкой Разинского, и тут над моей головой просвистела стрела. Непроизвольно я активировала щит и уже потом увидела всадников, несущихся ко мне. В ужасе от этого зрелища и забыв про все, я развернулась и побежала незнамо куда, не слушая окриков Алексея.

Мысли в голове путались, и я чисто инстинктивно искала, где бы укрыться. Мою судьбу решило то, что я остановилась, не зная, куда податься, и в этот момент моих ушей достигли топот копыт настигающих меня всадников и отзвуки борьбы на стене.

Обернувшись, я заметила на фоне луны женскую фигурку, жмущуюся к башне, и Алексея, защищающего императрицу. Вокруг него бушевал огонь, но противников было очень много, а на меня летели кони, и до того, как меня затопчут, оставались считаные мгновения…

Видимо, сработал мой инстинкт самосохранения, потому что я неосознанно все силы бросила на щит и выставила его перед собой. Резкий толчок – и я упала на землю, прикрытая алым щитом, на который налетали всадники.

Хруст костей и кровь, окрасившая защиту, заставили меня сжаться. Тошнота подкатила к горлу. Ни лошади, ни люди не выжили при этом столкновении. В реальность меня вернул крик со стороны стены.

Пошатываясь от потери сил, я двинулась к Алексею, формируя на ходу новую защиту, и, приблизившись на максимальное расстояние, я закрыла Разинского, который, увидев красное сияние на своем теле, хищно усмехнулся оставшимся в живых противникам.

Пока Алексей расправлялся с остатками заговорщиков, их глава заметил меня и двинулся прямиком в мою сторону. Китаец с узкими глазами, имени которого я не знала, сейчас готов был меня убить. В его глазах пылал огонь ненависти.

– Ведьма!

Слово, которое можно узнать на всех языках. Может, в чем-то он и прав…

Сейчас мой щит закрывал Алексея, и на себя уже сил не хватало. И именно этот момент дал мне понять: я все еще люблю его и не дам ему умереть. Мне смерть не страшна, куда хуже жить без него…

Нападающий взмахнул мечом, а в следующее мгновение его тело вспыхнуло ярким пламенем.

– Ты с ума сошла? Как ты могла оставить себя без защиты?! – завопил непонятно откуда взявшийся Алексей, когда китаец упал, корчась в агонии.

Перед глазами все закружилось, и я почувствовала, как меня подхватывают крепкие руки, как Разинский ругается, выговаривает, кричит…

А мне просто хотелось полежать в этих теплых родных объятиях. Ведь если мне плохо, то можно? Можно хоть немного побыть в его руках?