Читать книгу "Ярмарка невест - Кэндис Герн"

Расселл все еще молчал.

– Самое странное, – продолжал Джеймс, отрезав еще ветчины, – что Верити никогда не была вашей женой в полном смысле этого слова, не так ли?

Голова Расселла дернулась вверх, глаза расширились, как от страха.

– О чем вы говорите?

– Я думаю, вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Вы никогда не выполняли свои супружеские обязанности.

Лицо Расселла стало темно-красным.

– Откуда вы это взяли?

Джеймс поднял брови и с насмешливым недоумением посмотрел на Гилберта.

– Неужели...

Джеймс пожал плечами и взял яблоко. Он начал разрезать его на части тем же ножом, которым резал ветчину.

– Вы продали ее, Расселл. Что, вы думали, должно было произойти?

Расселл встал так резко, что его стул с грохотом упал на пол. Джеймс задел его за живое. Должно быть, сейчас будет та драка, которая не состоялась в самом начале, хотя Джеймсу нужно было не это.

– Я знал, что с вами она не была в безопасности! – воскликнул Расселл. – Клянусь, я мог бы убить вас!

Джеймс в ответ на его угрозу небрежно махнул ножом.

– Сядьте, Расселл, – сказал он, указывая лезвием на перевернутый стул. – Если вы послушаете меня, то, думаю, поймете, как обернуть создавшееся положение в свою пользу.

– Что? Что вы имеете в виду под «моей пользой»?

– Садитесь, и я вам скажу.

Расселл некоторое время смотрел на Джеймса, потом поднял стул и сел.

– Ну?

Джеймс доел яблоко, положил нож и отодвинул тарелку.

– Ясно, что вы никогда не хотели жениться на Верити. Вы так и не воспользовались правом, которое вам давал брак, а потом продали ее, как тушу хорошей конины. Понятно, что она вас не интересует и на самом деле вы хотите лишь избавиться от нее. Я предлагаю вам сделать это законным путем. Я думаю, вам следует подать прошение о разводе.

– Что? Вы, наверное, шутите.

– Я совершенно серьезен. У вас есть основания требовать расторжения брака. Вы можете обвинить ее в супружеской измене. Со мной.

Расселл сидел ошарашенный, с широко распахнутыми глазами и открытым ртом.

– Это было бы простое, бесспорное дело, – сказал Джеймс. – Долгое и дорогое, но гораздо менее сложное, чем в тех случаях, когда обвинение оспаривается.

Расселл нахмурился и, казалось, обдумывал предложение.

– Я не знаю...

– Конечно, если вам это больше нравится, я могу помочь Верити подать иск против вас. Я не сомневаюсь, что мы найдем свидетелей ваших измен.

– Нет! – вырвалось у Расселла.

Вся краска сошла с его лица.

– Я уверен, что мы найдем свидетелей, которые подтвердят существование той или иной вашей связи. Я сомневаюсь, что вы провели последние несколько лет в полном одиночестве.

– Нет! Нет, пожалуйста, не надо.

– Неужели вы так боитесь, что узнают о ваших собственных тайных связях? Уверяю вас, Расселл, у меня достаточно денег, чтобы выявить их и...

– Нет!

– ...позаботиться, чтобы каждая из них была предана огласке.

– Нет. Нет. Пожалуйста!..

К крайнему удивлению Джеймса, Расселл закрыл лицо руками и заплакал.

– Вы н-не м-можете так поступить со м-мной. О Боже, п-пожалуйста... Нет!

Джеймс был ошеломлен. В чем же тут дело, черт побери?

– Рассказывайте, Расселл. В чем дело? У каждого мужчины в Лондоне есть любовницы. Некоторые об этом помалкивают, другие нет, но...

– Вы н-не понимаете...

– Нет, в самом деле не понимаю.

– Я скорее умру, чем позволю предать огласке хоть одну из моих... моих связей.

– Довольно театральная угроза, вам не кажется? – фыркнув, осведомился Джеймс.

– Нет! – Расселл шмыгнул носом и сделал видимое усилие взять себя в руки. – Нет, не такая уж и театральная. Если хоть одна из них будет предана огласке, я в любом случае, вероятнее всего, распрощаюсь с жизнью.

– Что вы... – Джеймс втянул в себя воздух.

«Боже правый! Внезапно все стало понятно.»

– Вы заводили связи с... мужчинами? Вашими любовниками были мужчины?

Расселл подпрыгнул на стуле, повернулся к Джеймсу спиной и обеими руками ухватился за каминную полку.

– Теперь вы понимаете? – сказал он. – Если правда выйдет наружу, меня повесят. И других тоже.

– Боже милостивый!

Джеймс смотрел на спину молодого человека и начинал понимать, в каком положении тот оказался. Британское общество и британский закон были суровы по отношению к гомосексуализму, хотя он был широко распространен. Каждый мальчик, которого отправляли в школу, каждый уходящий на войну молодой человек обязательно сталкивались с джентльменами, которые предпочитали мужчин. Конечно, об этом не говорили, и мужчины, ведущие такой образ жизни, держали это в большом секрете. Признанные виновными по обвинению в гомосексуализме карались смертью.

– Так вот почему вы не воспользовались своими супружескими правами, – сказал Джеймс. – Верити знает?

– Нет. По крайней мере я не думаю, что знает. – Расселл продолжал стоять спиной к Джеймсу, как будто не мог посмотреть ему в глаза.

Голос его все еще дрожал, хотя он, кажется, сумел остановить поток слез.

– Я пытался, понимаете? Я только... я не смог этого сделать.

– Что случилось?

Расселл издал тихий стон.

– Не имеет значения.

– Имеет, – сказал Джеймс. – Ради Верити. Я беспокоюсь за нее, Расселл. Очень. Расскажите мне все об этом браке.

– Его устроили наши отцы, – заговорил Расселл монотонным, безжизненным голосом. – До свадьбы мы виделись всего раз или два, совсем недолго. Я знал, что никогда не буду... как другие мужчины, но надеялся, что справлюсь с этим. Другим таким, как я, это удается. Верити была довольно милая девочка, но я никогда не был с женщиной. Когда я попытался в нашу первую брачную ночь, меня... охватило отвращение. Я пытался дотронуться до нее, но меня... вырвало. .. и рвало так, что я думал – умру. Я оставил Верити на следующий же день, считая, что без меня ей будет лучше.

Джеймс попытался представить себе эту сцену: бедный молодой человек отчаянно пытается быть тем, кем он не является, а Верити, ничего не понимая, видит только неприятие и отвращение. Вдруг он вспомнил, как однажды Верити сказала, что не понимает, каково это: жить с болью, стыдом и чувством вины.

«Я, наверное, никогда не смогу постичь ту боль, которую ты испытал».