Читать книгу "Череп мира - Кейт Форсит"

Дункан взглянул на напряженные плечи ри и сказал мягко:

— Мы идем вдоль берега с рекордным временем, благодаря Ник-Шан. Еще неделя, и мы войдем в Бертфэйн.

— Еще неделя! — воскликнул Лахлан. — Да у меня внутри все переворачивается от одной только мысли о том, что мой бедный малыш находится в руках этой злыдни!

Изолт стояла у фальшборта, невидящими глазами глядя на волны, вздымающиеся и набегающие на борта корабля. Она развернулась и сказала с легкой дрожью в голосе:

— Изабо отправилась на поиски. Она спасет их.

Лахлан с ястребиным криком набросился на нее:

— Изабо! — закричал он. — Изабо должна была лучше присматривать за ними! Этого никогда бы не случилось, если бы она…

Изолт побелела, в голубых глазах сверкнул такой же гнев, как и в его.

— Не смей винить в этом Изабо! Это Сьюки предала нас, это Маргрит похитила мальчиков. Изабо единственная, кто может спасти нашего малыша.

Какой-то миг они сверлили друг друга яростными взглядами, потом крылья Лахлана медленно опустились, из глаз исчезла враждебность. Он шагнул вперед, протянув к ней руки, с исказившимися в раскаянии губами.

— Ох, прости… — начал он.

Изолт побагровела от гнева.

— С меня довольно! — взорвалась она. — Почему ты вечно так несправедлив к ней? Изабо спасла тебя от Оула, ее пытали вместо тебя и ужасно искалечили; она больше всех помогла тебе спасти Лодестар и вернуть престол, она была верна и предана тебе на каждом шагу пути! Но ты с самого начала был настроен против нее, ты неправильно истолковывал все ее поступки, ты был холоден и враждебен к ней. Почему? Почему?

Лахлан ничего не ответил. Его крылья поникли. Изолт отстранилась от него.

— Изабо — моя сестра, моя родная сестра! — закричала она. — Она похожа на меня, как мое отражение в зеркале. Как ты можешь любить меня и ненавидеть ее?

Черные крылья вздрогнули. Лахлан отвел глаза, его смуглое лицо залила краска.

— Возможно, именно поэтому, — пробормотал он.

Она отступила еще на шаг.

— Что?

Он обернулся к ней, каждая мышца в его сильном теле дрожала от гнева и досады.

— Не забывай, я встретил Изабо до тебя! — воскликнул он. — Когда потом я встретил тебя, я думал, что это она. Если не считать обстриженных волос, ты была совершенно такой же, совершенно! То же милое личико, те же огненные кудри и голубые, как летнее небо, глаза. Ты показалась мне самой прекрасной, самой привлекательной девушкой на свете. Она показалась мне самой прекрасной, самой привлекательной. Но она была совсем еще ребенком. Она не имела никакого представления о том, во что ввязывается. Ты говоришь, что она спасла меня от Оула и вместо меня подверглась пыткам. Ты права! И это действительно моя вина, целиком и полностью моя. Но откуда мне было знать? Я думал, что должен бежать от нее, чтобы спасти ее от опасности, и все же все, что я сделал, это бросил ее на растерзание этим зверям. А когда мы встретились снова, то вся эта доверчивая чистота, эта сияющая красота были растоптаны. Растоптаны.

Изолт во все глаза смотрела на него, натянутая, словно тетива. Он отвернулся, его золотистые глаза стали задумчивыми, крылья поникли. Кречет издал печальный хриплый крик, и Лахлан погладил его белоснежные перья.

— Как я могу любить тебя и ненавидеть ее? — спросил он с издевательской колкостью в голосе. — А что мне еще остается? У нее твое лицо, твое тело, твой бесстрашный взгляд. Вернее, у нее все это было. Теперь у нее искалеченная рука и воспоминание об ужасе в глазах. И все это причинил ей я. Если я не должен ненавидеть ее, то что мне делать? Любить ее?

Он хрипло рассмеялся и ушел прочь, спустившись по лестнице, оставив Изолт стоять на палубе с развевающимися на ветру огненно-рыжими кудрями.

Дайд подошел к ней. На его лице застыла тревога.

— Он не серьезно, — сказал он ласково. — Ты же знаешь, какой он бывает, когда на него находит. Он не серьезно…

Изолт устремила на него взгляд своих холодных властных глаз.

— Разве? — спросила она морозным голосом. — Мне кажется, что вполне серьезно.

— Изолт…

— Не переживай так, Дайд, — сказала она. — Он всегда слишком сильно все переживает. И очень боится за Доннкана. Ему станет легче, когда он не будет заперт на корабле. Как только мы сойдем на сушу и он сможет расхаживать вокруг, отдавать приказы и считать, что он что-то делает, ему станет легче. — Ее голос был колким.

— Изолт…

Она отвернулась от Дайда, закутавшись в свой плед, и ее профиль казался холодным и белым, точно высеченный из мрамора.

— Ох, да знаю я, — сказала она нетерпеливо. — Он будет жалеть о своих словах, когда успокоится. Я знаю, какой он, еще и лучше тебя. Но это не означает, что он сказал неправду. — Она вздрогнула и снова уставилась на голубой колышущийся горизонт. — Еще неделя, — пробормотала она. — Ох, Изабо, пожалуйста, спаси их, спаси моего малыша.

Изабо скатилась по скалам вниз и помчалась по берегу, подхлестываемая ужасом. Она ворвалась в хижину, закричав:

— Там в воде Фэйрги! Судя по всему, они плывут к берегу.

Майя вскочила на ноги. На лице у нее был страх. Она распахнула крышку видавшего виды большого деревянного сундука и вытащила оттуда кларзах.

— Бронни, где твоя флейта?

Маленькая девочка побелела от ужаса, но вскочила и схватила свою флейту, с которой никогда не расставалась. Она была ее любимой вещью, она и еще тряпичная кукла. Их дала ей Изабо, еще в те времена, когда Бронвин жила вместе с ней в Проклятых Башнях. Зажав флейту в кулачке, Бронвин пошла вслед за матерью на пляж.

— Что вы делаете? — закричала Изабо. — Почему мы не прячемся? Я же говорю, они уже плывут мимо рифов.

Майя не ответил ей, подойдя к берегу лагуны и усевшись на камне с кларзахом на коленях. Бронвин встала рядом с ней, поднеся флейту к губам.

— Что вы делаете? — снова закричала Изабо. — Сейчас не время для концерта! Не лучше ли нам поискать что-нибудь, что заменило бы оружие?

Майя высокомерно указала на свой кларзах.

— Это куда лучшее оружие, чем какая-нибудь палка, которую ты можешь найти на берегу.

С перепуганными мальчиками за спиной Изабо смотрела на море. Она различала темные головы Фэйргов, проплывавших мимо последнего рифа.

— Мне казалось, ты говорила, что Фэйрги не утруждают себя преодолением рифов!

— Иногда они приплывают, — резко сказал Майя. — Собирают водоросли. Довольно разговоров! Иди и прячься, если хочешь. Мы с Бронвин защитим тебя. — Эти пренебрежительные слова Майя договаривала, уже начав перебирать струны кларзаха. Полилась прекрасная музыка. Пальцы Бронвин запорхали по флейте, извлекая из нее нежные звуки, переплетавшиеся с мелодией маленькой арфы Майи, звуча с ней в совершенной гармонии.