Читать книгу "За стеклом - Мэтт Уаймен"

— Да нет же! — просипел он. — Шоу должно продолжаться.

— Вилли, перестал бы ты столько курить. Ты уже теряешь мысль.

— Пища духовная, — сказал он, рассматривая зажатый в пальцах бычок. — И топливо для нового сюжета из вашей повседневной жизни.

— Какого еще сюжета?

— Который я для вас придумываю, — резковато выпалил Вилли, словно я отвлекала его разговорами обо всякой ерунде. — Я думаю о том, как уравнять доходы, — продолжал он. — А еще — о рейтингах.

— О каких рейтингах?

Осмотрев остатки косячка, Добряк Уильям основательно понизил бабочкам видимость, прежде чем пояснить:

— Я имею в виду ваши законные проценты с интереса публики.

— Какие еще проценты? — изумилась я. — Ублюдки, которые подключаются к camplicity.com, платят Картье. Именно он загребает все деньги, а вовсе не мы.

— Так предложи им еще какое-нибудь зрелище. — Здоровяк на противоположном конце стола лукаво уставился на меня, задрав подбородок, будто выступал в шоу «Альфред Хичкок представляет». — Дай им что-то такое, что можешь посулить только ты, Циско. Уникальное в своем роде представление. Нечто, чего они не захотят пропустить.

38

Прошло целых два дня, прежде чем я подняла трубку, чтобы поговорить со Слимом. Все это время я обреталась у Добряка, ходила на работу в модельное агентство и много размышляла. Раздумья мои протекали, по большей части, за столом в приемной. Наверное, я и во сне могла бы стоять там с теплой, радушной улыбкой на устах. И ведь она ни разу она не сползла с моего лица. Даже когда из странствий возвратилась старая стерва, супруга моего босса. Та, у которой имелись каверзные вопросы к мужу, так же как у меня — к ним обоим. Кроме того, я улыбалась фотографам и охотникам за юными талантами. Я оставалась лучезарной даже под всеми внимательными и слегка удивленными взглядами, которые на меня бросали люди, уже успевшие вроде отвести глаза. То узнавание, которое раньше начинало брезжить на множестве лиц при виде кого угодно, только не меня. Впрочем, я догадывалась, где это они могли видеть меня раньше. Поскольку я сама побывала на complicity, у меня имелось окно в их частную жизнь. Мне точно было известно, чем занимаются совершенно незнакомые мне люди за плотно прикрытыми дверьми, перед мониторами своих компьютеров. И это давало мне повод для неформальных улыбок, не позволяло расползтись по швам.

Это Вилли настоял, чтобы я выждала подходящий момент, прежде чем вновь наладить связь с домом. Добряк уверил ребят, что я в безопасности, у меня все хорошо и что никому из них не причинят вреда, если только они поверят ему на слово. Конечно же, я хотела вернуться домой, но Добряк повторял, что сначала мне нужно привести в порядок свои мысли. Он заявил, что мне жизненно необходимо спокойно сообщить ребятам новости, чтобы они, не дай бог, не впали в истерику и все не испортили.

— С чего бы это им вдруг впадать в истерику? — поинтересовалась я.

Добряк объяснил, что парни нередко теряют способность рассуждать здраво, обнаружив вдруг, что их обвели вокруг пальца. Он предложил мне положиться на интуицию. Именно поэтому я и была немногословна, когда наконец перестала игнорировать свой мобильник и приняла звонок от Слима. Выдох облегчения на том конце провода, а с моего лица сползает дежурная улыбка. Мы договорились встретиться где-нибудь подальше от дома. На нейтральной территории. Место, которое я предложила, не имело никакого отношения к Фрэнку Картье, но зато для нас обоих было весьма памятным.

Получить выпивку в подвале «Перезагрузка» оказалось легко. Стоило только поймать взгляд бармена, дать ему секунду, чтобы осознать, что существо женского пола действительно оказалось здесь добровольно, и он помчался выполнять заказ с такой скоростью, словно я была хозяйкой заведения. Вспрыгнув на табурет, я заказала водку с тоником и наблюдала, как бармен пытается изготовить требуемое: так, словно в своей жизни ему приходилось подавать только диетическую колу и скверный кофе.

Я прибыла на место заранее, надеясь немного свыкнуться с обстановкой и почувствовать себя по возможности раскованнее в этом чуждом, почти враждебном окружении. Зажав в губах соломинку, я развернулась на табурете, чтобы сделать долгий глоток и бросить еще более долгий взгляд вокруг. Похоже, со времени моего последнего скоротечного визита здесь мало что изменилось. Все тот же шум схваток, те же приглушенные отсветы, серебряные трубки и запутанный трубопровод над головами, те же четыре группки обращенных взглядами вовнутрь мужчин, окруживших четыре пучка обращенных вовне мониторов. На этот раз, впрочем, я не чувствовала прежней угрозы. В конце концов, люди приходят сюда расслабиться. Окружающий мир их совершенно не волновал; во всяком случае, мне так показалось.

Как раз в это время в подвал спустился какой-то парень; он пригнул голову, чтобы не задеть ею трубы, и пробился к противоположному концу стойки. Держался он весьма непринужденно и с виду был очень чистенький: черный костюм с зауженными брюками, синяя хлопчатобумажная рубашка, две верхние пуговицы которой небрежно расстегнуты. Мимолетного взгляда хватило, чтобы я могла сказать: вот человек, готовый к приключениям. Даже удивительно: что такой, как он, мог забыть в этом подвале? Может, сюда ходит его босс? Я не удержалась от того, чтобы, оторвавшись от бокала, еще раз взглянуть украдкой — просто удостовериться, что парень не случайно сюда забрел. И, обнаружив, что парень разглядывает меня в упор, ахнула:

— Слим?

Он осторожно приблизился.

— Рад тебя видеть, — сказал Слим.

У меня далеко не сразу получилось совместить знакомый голос со стоящим передо мной человеком. Если витать в иных мирах — преступление, то я виновна не меньше окружавших нас геймеров.

— Ты подстригся?

Слим протащил пятерню от макушки к основанию шеи. Короткие взъерошенные пряди без труда пробивались между его пальцами, и я не верила своим глазам. Канаты дредов исчезли бесследно. Обрамлявшие его лицо раньше, они определяли образ жизни Слима, а теперь оказались безжалостно уничтожены, уступив место чему-то не менее странному. Короткие волосы, определенно со всеми задатками лохматой гривы — вот простейшее описание его нового облика. Даже кольцо исчезло из брови, в результате чего новое лицо Слима вернуло себе естественную симметрию, практически идеальную, на мой взгляд.

— Нравится?

— Эта прическа подчеркивает твой нос, — сказала я. — Довольно мило.

Слим вежливо принял комплимент и приблизился еще на шаг, излучая жизнелюбие.

— Добряк Уильям говорил, ты живешь сейчас у него, — заметил человек, в котором я все еще с трудом узнавала Слима. — Он не захотел открыть своего адреса, но мне всегда было интересно: на что похоже его жилище?

— Квартира Вилли? — задумалась я. — Красиво. Чисто и просторно. Очень женственно во многих отношениях. Я даже нашла красивое кимоно у него в гардеробе.

— Серьезно?