Читать книгу "Докричаться до мира - Оксана Демченко"

Яли в длинном, без плеч и бретелек, на косточках, серебряном с фальшивым янтарем шелке оказалась диво как хороша и довольна собой. Правда, ревниво вытребовала разрез почти до талии, раз уж нет на спине, много фигурных звенящих застежек и цепочек. Дикарки, ну что с них взять? Понимаю Эла, который смотрит на стаю и учится улыбаться.

Из глянцево-вороной гривы удалось наспех соорудить локоны, которыми она теперь непрерывно встряхивала и довольно фыркала. Про сходство с породистой кобылой я решила умолчать, на объяснения времени нет.

Та-ак, и по времени… Час? Да я гений, слов других нет.

Волчицы думали иначе.

То есть пока они, с трудом натянув сидящие плотно по фигуре непривычные наряды, застегнув и расправив их, визжали возле зеркал, все шло отлично. В следующие полчаса настроение обеим испортили две пары туфель, воссозданных опять же по мотивам обуви моей наставницы.

Когда Тимрэ пришел нас звать, он ошарашенно задохнулся от вида преображенных женщин. Некоторое время стоял молча и просто их восторженно рассматривал. Отмечу: уделяя слишком много для айри внимания разрезу Яли и голой спине Рилы, благо, жених далеко. Потом принялся подхихикивать — обе ослепительные красотки, вцепившись друг в друга, покачивались на каблуках и тихонечко, но непрерывно, подвывали и излагали мне свое общее нелестное мнение об обновке. Двигаться с места обе отказались наотрез. «Пытки хозяев», — хором сказали на мое усердие в демонстрации должной походки. Добрый айри посочувствовал и разрешил снять шпильки, пообещав принять удар дедова гнева на себя. Ага, принял: у меня позади — полтора часа работы, истерзанная память, истощенная фантазия, насквозь больная голова, разнос от Деда в перспективе, а перед глазами — две неблагодарные девицы, наперебой целующие этого сообразительного и очень довольного собой типа! А мне хоть одно спасибо? Ну уж нет, долой мучеников! Последним усилием я наспех соорудила еще две пары обуви, попроще и без каблука. Примерили. Кивнули снисходительно — сойдет.

И зашуршали по коридору. Рила, как ребенок, то и дело оглядывалась на ползущий из-за поворота шлейф, словно боялась его потерять. Яли опять мучительно завидовала. И хвосту, и еще более — туманному золотистому шарфу.

Дед встретил у лифта жилого сектора, критически осмотрел обеих.

— Не так паршиво, как могло бы быть, — буркнул он. — И даже почти вовремя. Рила, пока стой тут: тебя поведет отец. Идешь медленно, помнишь, что девочки сзади несут шлейф. Споткнешься — прилюдно выпорю! Яли, следуешь правее и чуть сзади, остановишься возле брата. И хватит трясти своим кобыльим хвостом! А эти двое посторонних, даже не волвеки, они совершенно ни при чем, пусть убираются прочь и сядут с гостями. Марш!

Мы с Тимрэ вздохнули и послушно ушли.

Настроение резко взмыло ввысь: из уст седого «не так паршиво» — просто окрыляет!

Значит, действительно хорошо, и даже, наверное, замечательно.

Столовая оказалась сильно преображена, явно и Лайл не дал отдыха никому. В центре наспех созданного слащавого безобразия из бантиков, фальшивых цветов и лент мучительно потел и нервничал Ринк, снабженный обручальным кольцом из несметных запасов Эла, за последние годы так и не потерявшего надежду пристроить хоть одно на мою руку и теперь охотно сбывающего лишние. Понятно — его извечная запасливость опять кстати, будет выделять стае остатки по мере надобности. То есть довольно часто, пожалуй, если мы преуспеем в захвате Гнезда. Волвеки — народ решительный, своему чутью они доверяют вполне.

Взять хоть Яли: на нее смотрят с восторгом, но до странности отстраненным. Я сперва решила — брата опасаются. Потом причуялась: нет, просто она не их волчица.

И, ей же ей, уже кого-то выбрала. Только кого? Я поискала взглядом бывшего Хо, малыш наверняка в курсе… но занят. Эйм, привычно выполняя указание старшего, нянчил сына невесты. Мне показалось даже, что маленький волвек ему нравится еще больше крупных. Ладно, потом разберусь.

Ринку в зале ничуть не сочувствовали: выбрал лучшую из немногих, получил ее согласие, молчаливое одобрение вожака и подтверждение Тимрэ о допустимости брака как неродственного, — терпи и страдай, другим на зависть.

В стороне светился огнями торт, титаническое произведение Деда, огромный и до желудочных спазм соблазнительно пахнущий. Ну когда он успел?

Йялл чуть демонстративно облизывался и недвижно состоял при женихе, временами хмурясь — снова и снова думал, как бы здесь понравилось Сидде. Но — увы — он второй день свободный волвек, а она там, ей очень плохо, страшно и одиноко. А еще холодно. Он уже успел рассказать, как жена болела и кашляла. Третий о ней говорил много и охотно, глядя на собеседников — Эла, Деда, Тимрэ — с отчаянной мольбой. Ведь предлагал же еще вчера, едва отоспавшись: пойдет в Гнездо и поживет там незаметно, как разведчик, до подхода прочих. Но его не пустили, пока не отдохнет и не научится обращаться с пиявкой, рацией, транспортом и остальным набором полезных вещей, список составил Эл. Кончится праздник, и Йялл возьмется за дело. А пока честно стоит и даже улыбается, Четвертого он обожает и торжество портить не станет, как бы внутри ни страдал. К тому же у него есть теперь сестра, Яли. Они едва знакомы, но уже нашли общий язык и даже поселились в соседних комнатах. И добрая Яли больше всех выслушала о замечательной жене Третьего и его лучшем в мире сыне. По возрасту мальчик мал, и мы сперва надеялись найти его среди грудничков, как кроху Рилы, но — увы. Старшая из женщин сказала, маленькие дети есть на других ярусах — кажется, она имела в виду четвертый сверху. А может, он с мамой? Скоро выясним.

Пока же Лайл деловито курсировал от двери к торту и обратно, приглядывая за сохранностью кулинарного чуда, отменно довольный и буквально лучащийся радостью, отложивший на завтра все заботы и проблемы.

Эл — вот чудо из чудес — скалился не хуже волка и деятельно отстаивал два незанятых соседних места в середине стола, весело раздавая оплеухи самым нахальным волвекам, недовольным своими креслами с краев. Для меня и Тимрэ постарался, молодец!

Дед учел дикость вечно голодной публики и церемонию не затянул. Сперва музыка — Лайл сам выбрал, стая слушала оркестр впервые и потрясенно. Затем выход невесты, стая смотрела еще более потрясенно. Я тоже, Ринк так просто окаменел, — Йялл его для надежности плечиком подпер. Она действительно редкостная красавица, и со стороны это особенно заметно. Тем более — теперь, совершенно счастливая, с сияющим взглядом, в дивном платье с пресловутым хвостом…

Бедняга Ринк, бережно толкаемый в спину «врагом» невнятно прошипел что-то, недоуменно глядя на кольцо в руке, златовласая довольно кивнула, уверенно пристраивая яркий ободок на пальце, Дед повторил нужные слова для самых глупых, Лайл рыкнул для диких, Яли с братом деловито сказали — «да, подтверждаем».

Волчонок добрался до банта на стене и очень кстати счастливо взвизгнул: ленточка послушно развязалась и упала в ручки!

Потом они резали торт в четыре руки и раздавали всем по очереди, Ринк к тому времени как раз обнаружил, насколько всем нравится спина жены, и ловко развернул рыжую лицом к стае, оставляя лучший ракурс для себя одного. Торт оказался на вкус еще лучше, чем на вид. А Дед никому не мешал есть его любым способом, хоть лизать с тарелки, хоть мять в руках. Вот уж действительно умница. Первая общая радость у волвеков, и праздник как-то разом изменил нас всех и сделал не полудикой стаей, а нормальными жителями корабля. Почти общиной, которая скоро расширится и научится жить мирно.