Читать книгу "Роковое соглашение - Михаил Март"

– Я своих людей не предаю.

– Хорошо. Верю. Но учти, меня нельзя обманывать. Это единственная вещь, которой я не прощаю – Не тяни кота за хвост.

– Ладно. Завтра ты можешь стать свидетелем работы профессионального киллера. Потом я тебе дам кое-какие материальчики. Пару листков, написанных от руки, чтобы ты понял, что к чему. Вооружись фотоаппаратом и будь начеку. Ждать придется долго. Может, час, а может, пять часов. Побудь сам в шкуре киллера.

Только он будет смотреть в оптический прицел, а ты в объектив камеры.

– И где же произойдет выстрел?

Тихий достал из кармана карту и, сдвинув бутылки к стене, разложил ее на столе.

– Точка обозначена красным крестом. Сорок второй километр Можайского шоссе. Здесь отличный обзор. Прямая, как струна, трасса. Они поедут из Москвы, и ты увидишь машину за километр, когда она появится на холме. Серебристый «фольксваген-пассат». Они скатятся вниз и попадут на мост через какую-то каменистую речушку, где воды по колено. Когда машина достигнет середины моста, снайпер сделает свой выстрел.

– А ты не врешь?

– Я никогда не вру и не терплю лжи. Мы уже говорили об этом.

– Точно. Помню. А кого убьют?

– Снайпер не обязательно убивает человека. Это заблуждение. В данном случае уместно сделать киллера невидимкой. Если он возьмет на мушку не водителя, а колесо машины. На этом участке легковой транспорт идет со скоростью не менее ста сорока километров. Представь себе, что лопается правое колесо.

Машину бросает вправо, она сбивает перила моста и падает с высоты пятнадцать метров. О результате говорить не будем. Сам все увидишь.

– А где же засядет киллер?

– Слишком ты прыткий, Жека. На интервью не надейся. Ну ладно, до встречи.

И наберись терпения. В твоей работе, это тоже важно.

* * *

Ждать пришлось очень долго. Машина появилась в третьем часу дня, а Метлицкий, как говорят репортеры, зарядился в девять утра. Мика он не видел, но знал, что тот объявится. Две пленки пошли насмарку. Как выяснилось, серебристых «пассатов» пруд пруди. И вот еще один.

Этот летел на сумасшедшей скорости. Под сто восемьдесят, не меньше. Ни один снайпер не попадет в цель, движущуюся с такой скоростью.

Миф взял цель. В своей руке и глазе он не сомневался. Только вот стрелять ему не пришлось. Что ж, иногда и великие киллеры удивляются чудесам.

Вы представляете, как рушится здание, подорванное у основания? Разом и все целиком. Стоит себе красивый и крепкий дом, вдруг бац и рассыпается по кирпичику. Вот то же самое случилось с Викой, когда Сергей приставил к ее телу ствол пистолета. Жизнь рухнула и разбилась вдребезги. В одну секунду все на свете потеряло смысл.

Страх, отчаяние, горе – определение неподходящее. Жизнь кончилась, так и не начавшись.

Машина влетела на мост и миновала центр горба. Вика резко крутанула руль вправо. Исправить положение ни один ловкач не смог бы.

«Фольксваген» вырвал чугунные перила с корнем и, как истребитель, взмыл вверх. Сила инерции была настолько велика, что полет длился целую вечность.

Метлицкий снимал автоматом, едва улавливая щелчки затвора.

Падение с эффектным финалом закончилось на противоположном берегу, когда машина воткнулась в крутой глинистый откос. Капот превратился в кусок мятой фольги, моторный отсек въехал в салон автомобиля.

Метлицкий выскочил из машины и побежал вниз, на ходу перезаряжая пленку.

Тут он увидел Мика, бежавшего с другой стороны. Возле машины они оказались одновременно.

Красивое лицо женщины было усеяно стеклами, впившимися глубоко под кожу.

Мужчина, сидящий рядом, пострадал меньше.

– Послушай, Мик, чудеса. Они же живы! Живы, черт возьми!

– Мы им все равно помочь не сможем. У них переломаны ноги и кости. Машину надо разрезать и извлекать тела. Глянь-ка под багажник, не течет ли бензин.

Пока Метлицкий лазил на коленях, Тихий просунул руку в салон и положил в нагрудный карман рубашки Кречинского те самые пять карт с квадратами, в которые Вика самолично вписала своих врагов и оставила кровавые отпечатки пальцев.

В этот момент он заметил зажатый в руке Кречинского пистолет. Он все понял. Ему не следовало сюда приезжать. Судьбу они не обманули, они только его обмануть смогли.

На заднем сиденье лежал стальной чемодан, набитый доверху золотом.

Им повезло. Они остались живы. Через час или два оба очнутся. Где? В больнице с решетками на окнах. Повезло ли им? Каждому гарантировано пожизненное заключение. На перечисление статей уйдет целая страница. Может быть, Вике будет проще. С таким изуродованным лицом ей нечего делать на свободе. Такую казнь даже Миф не в состоянии придумать. Он еще не знал о тайном договоре между Викой и Тюничем. В прокуратуре и об этом вскоре узнают. Лопата с комками сырой земли на штыке тоже много может рассказать.

– Бензин не течет. Вот ребятам повезло! В сорочках родились! – суетился Метлицкий, приступая в съемке.

– Ты прав, они тоже всегда так считали.

Тихий достал сотовый телефон и протянул Метлицкому.

– Я продиктую тебе номер. Поговоришь с майором Марецким. Он должен прибыть сюда первым, а заодно и врачей вызови.

– Степа Марецкий? Так я его отлично знаю. Мы с ним старые приятели, не одно дело распутывали.

– Тем лучше. Пусть считает, что и это ты сам распутал, а про меня забудь. – Он подал фотографу конверт. – Тут тебе краткий путеводитель по твоему расследованию. Пока Марецкий сюда доберется, ты уже будешь в курсе событий. Прощай, Жека.

Тихий выгнал машину из леса и повернул в сторону Москвы. Через полчаса ему стали попадаться на пути милицейские машины с сиренами, «скорые помощи» и все то, что обычно встречается на месте аварии.

Мифодий даже не замечал их, он думал о своем. Как бы вы восприняли приход к вам в гости покойника? Да-да, настоящего покойника. Человек умер, и вдруг он заявляется к вам как ни в чем не бывало, да еще с румянцем на щеках.

Адвокат Вольтович очень обрадовался приходу своего клиента с того света.

Они даже расцеловались. И куда только кривая в этой жизни не выведет. Остается только головой встряхивать и глаза протирать.

– Рад тебя видеть, Митя.

Рогозин вошел в квартиру, и они устроились в кабинете хозяина. Весь письменный стол был завален свежими номерами газет.

– Как тебе жилось в изгнании? – спросил Вольтович, разливая коньяк по рюмкам.

– Как зрителю на цирковом представлении. Иногда смеялся, хватаясь за живот, иногда захватывало дух. Но самое важное, что ты сидишь в удобном кресле зала и наблюдаешь за артистами на арене, умышленно попадающими в экстремальную ситуацию, передвигаясь по канату без страховки.