Читать книгу "Дюна. Битва за Коррин - Кевин Андерсон"

— Каждый день я смотрю на эту картину и не перестаю поражаться. Для того чтобы лучше понять его природу, мне даже пришлось анатомировать мозг художника. Но я не нашел в нем никаких специфических особенностей.

— Творить искусство очень легко, — возразил Омниус. — Ты преувеличиваешь его важность.

— Прежде чем высказывать такие утверждения, Омниус, вы могли бы — и я предлагаю вам это сделать — сами попробовать создать такое произведение. Создайте нечто приятное и оригинальное, а не просто скопируйте одну из картин, хранящихся в базе ваших данных, — и вы сами увидите, насколько это трудно.

К несчастью, Омниус принял вызов.

Два дня спустя Эразм стоял в чудесно преображенной башне Центрального Шпиля, который теперь напоминал странную имитацию дворца с золотым куполом. Для того чтобы выставить напоказ свои новоявленные художественные способности, Омниус наполнил здание образчиками хайтековских скульптурных шедевров и поделок из блестящего металла, радужного плаза и текита. Среди скульптур не было ни одного изображения человека. Омниус слепил свою халтуру очень быстро, словно стремясь доказать Эразму, что процесс творчества очень прост и ему можно наскоро научиться.

Эразм отнюдь не был в этом убежден, так как сразу заметил, что в творениях Омниуса начисто отсутствует какая-либо новизна и что всемирный разум не видит никакой разницы между своими конструкциями и подлинными шедеврами изобразительного искусства. Гильбертус, не обладавший никакими художественными талантами, сделал бы лучше. Даже клон Серены Батлер проявил бы, наверное, больше таланта и вкуса…

Имитируя интерес, независимый робот принялся рассматривать следующую стену в интерьере башни. На ней был помешен обрамленный золотым багетом видеоряд с образчиками изобретенного Омниусом машинного искусства. Это был жидкостно-металлический калейдоскоп модернистских форм. Эразм сразу понял, что все эти образцы искусства были скопированы с весьма креативных произведений, которые некогда заполняли земные музеи, галереи и дома меценатов и любителей живописи. Однако я не нахожу в этом ничего трогающего за живое. Здесь не чувствуется ни вдохновения, ни инициативы. Наконец робот неодобрительно покачал головой, воспроизводя характерные для людей манеры, виденные им в старых видеозаписях.

— Тебе не нравится мое искусство? — удивленно спросил Омниус, распознав значение жеста Эразма.

— Я этого не сказал, но нахожу твои творения… неинтересными.

Эразм понимал, что должен все время сохранять бдительность в присутствии вездесущих наблюдательных камер, которые не оставляли его в покое ни днем, ни ночью.

— Искусство субъективно. Я просто стараюсь изо всех моих слабых сил понять и оценить ваше творчество.

— И ты будешь стараться и впредь. Я утаю от тебя некоторые мои секреты. — Всемирный разум издал озорной, но с металлическим скрежетом, смех, подслушанный им у одного из рабов. Эразм вторил Омниусу.

— В твоем хихиканье я улавливаю фальшь, — заявил Омниус.

Робот наверняка знал, что умеет очень точно имитировать все звуки, придавая им любую из требуемых интонаций. Омниус пытается заманить меня в ловушку или сбить с толку? Если так, то он делает это весьма неуклюже.

— Я смеюсь так же искренне, как и вы. — Это было удачное и нейтральное замечание.

Дальнейший спор был прерван самим Омниусом, внимание которого оказалось отвлечено другим предметом.

— К моему Центральному Шпилю приближается неизвестный космический корабль.

Судно летело к планете с большой скоростью, передавая сигналы нейтралитета, несмотря на то, что по конфигурации судно принадлежало Лиге.

— Когитор Видад желает доставить важную информацию Омниусу и настаивает на том, чтобы его выслушали.

— Я послушаю, что скажет мне Видад, прежде чем сделать соответствующие экстраполяции, — сказал всемирный разум. — Я всегда смогу убить его позже, если возникнет такая необходимость.

Входные ворота высокого золотистого Шпиля открылись, и в здание вошел трепещущий от страха человек в желтой одежде, сопровождаемый сторожевыми роботами. Молодой человек был покрыт синяками и выглядел совершенно изможденным после недели полета при перегрузках слишком сильных для его хрупкого биологического тела. Пошатываясь, он нес емкость с мозгом древнего философа, хотя любой из роботов мог легко донести драгоценный сосуд. Одетый в желтое человек выглядел слабым и утомленным — он едва держался на ногах.

— Прошло много лет с тех пор, как ты беседовал с нами в последний раз, когитор Видад, — произнес Эразм, выступая вперед и играя роль посла. — Результаты того контакта не принесли нам никаких выгод.

— Эти результаты не принесли выгод и нам. Мы, когиторы-отшельники из башни из слоновой кости, ошиблись в расчетах. — Голос когитора доносился из громкоговорящего устройства, вмонтированного в боковую стенку емкости.

— Но почему в таком случае я должен снова выслушивать тебя? — Омниус так отрегулировал громкость своего голоса, что задрожали своды Центрального Шпиля.

— Потому что на этот раз я принес тебе сведения, которыми ты не обладаешь. Недавно я вернулся на Хессру, но, как оказалось, лишь для того, чтобы узнать, что мои коллеги и товарищи когиторы убиты Агамемноном и его титанами и неокимеками, которые основали на Хессре свою базу. Они захватили лаборатории, производящие электрожидкость, и поработили моих посредников.

— Так вот куда спрятались титаны после того, как покинули Ришез, — сказал Эразм Омниусу. — Это действительно важные разведданные.

— Но зачем ты явился сюда и раскрыл нам эти сведения? — требовательно спросил Омниус. — Это нелогично, что ты вовлекаешь себя в наш конфликт.

— Я хочу, чтобы ты уничтожил кимеков, — ответил Видад. — Тебе по силам сделать это.

Эразм был удивлен до глубины своей машинной души.

— И я слышу это из уст просвещенного когитора?

— Когда-то и я был человеком. Другие пять когиторов были моими товарищами, моими коллегами, моими собеседниками в философских спорах и обсуждениях. Это продолжалось больше тысячи лет. Титаны убили их. Почему вас удивляет, что я жажду мщения?

Утомленный посредник из последних сил удерживал на весу тяжелую емкость.

Омниус принялся взвешивать и оценивать полученные сведения.

— В настоящее время мой флот выполняет другое задание. Когда он вернется для следующего программирования, его командиры получат новый приказ и программу и отправятся на Хессру, где они уничтожат неокимеков и захватят в плен мятежных титанов. — Всемирный разум явно получал удовольствие от этой ситуации. — Очень скоро с хретгирами и титанами будет покончено, и во вселенной наконец воцарится разумный порядок, она начнет жить под моим мудрым руководством.

Не меняя выражения своего синтезированного голоса, Видад продолжил:

— На самом деле ситуация намного сложнее. Несколько недель назад Лига обнаружила ваш громадный флот, изготовившийся к броску. Когда я улетал из Зимии, правительство Лиги и Совет Джихада уже внимательно следили за вашими приготовлениями. Они также знают, что остальные планеты Синхронизированного Мира остались практически беззащитными.