Читать книгу "Авантюристка - Кэтрин Нэвилл"

Публика начала приподниматься с мест, чтобы получше разглядеть даму, ради которой великий Лайонел Брим отсрочил начало аукциона, чтобы иметь честь лично её приветствовать. И хотя Лайонел был уверен, что никто из присутствующих не узнает и не вспомнит Лелию, он не мог не заметить заинтересованно-оценивающих взглядов, брошенных на украшавшее её декольте ожерелье из изумрудов работы Фаберже, вернее, бывшей точной копией того ожерелья, которое было продано королю Фаруку в сорок седьмом году.

— Я бы хотела делать представление вас моей очень дорогой амир мадемуазель Лоррейн, — сказала Лелия, и Лайонел сдержанно поцеловал руку Перл.

— Я польщён, — вежливо отвечал он, — и не могу не позавидовать мадемуазель Лоррейн, имевшей честь стать подругой воистину самой великолепной леди нашего столетия. Надеюсь, дружба с Лелией доставляет вам истинное наслаждение, как и всем, кто имеет счастье быть с нею знакомым.

Перл с улыбкой кивнула. Она чувствовала, что происходит нечто неординарное, но никак не могла понять, что же именно.

И тут Лелия поднялась со своего места и простёрла к Лайонелу руки, награждая его крепким русским медвежьим объятием. По рядам публики прошёл сдержанный шёпот. Перл показалось, что Лелия успела что-то прошептать на ухо Лайонелу.

— Вы знаете, я всегда к вашим услугам, — заверил Лайонел. — Хочу надеяться, что вы больше не исчезнете из моей жизни, теперь, когда мы наконец-то встретились вновь.

Легонько пожав ей руки, он возвратился на сцену и открыл аукцион. Занимаясь своим делом, он время от времени поглядывал на Лелию и улыбался так, словно они вдвоём владели неким секретом, неизвестным всему остальному миру.

Аукцион продолжался около пяти часов. По мере приближения вечера толпа в зале заметно редела. Лелия сидела в своём кресле, прямая и неподвижная. Перл оставалось лишь удивляться, откуда у женщины в её возрасте столько сил и выдержки. Сама она изрядно утомилась и от жары, царившей в помещении, и от раскатистого голоса аукциониста. Но в какой-то момент она вдруг почувствовала внезапную перемену обстановки в зале. Обернувшись, к Лелии, заметила, что та напряглась, как струна, — а может, ей это только показалось? Во всяком случае, Лелия глаз не сводила с аукциониста.

Лайонел внимательно следил за аудиторией, замечая, когда кто-то поднимал палец, или дёргал мочку уха, или каким-то иным образом давал понять, что повышает цену. Но после каждого такого повышения он непременно косился в сторону Лелии, чьи глаза блестели все ярче. Перл поняла, что Лелия очень заинтересована в выставленной на торги собственности. Перл решила разобраться, за что, собственно, шёл торг.

В программке под номером семнадцать была обозначена земельная собственность в виде одного из двадцати мелких островков у побережья Турции. Площадью в тридцать квадратных километров, островок состоял по большей части из камня: в его центре возвышалась конусообразная гора с остатками на её вершине кратера вулкана.

Аукционист сообщил; что вулкан перестал действовать много тысяч лет назад. Перл это мало волновало. Рассматривая прилагаемую фотографию, на которой красовался уродливый кусок скалы, Перл начала сомневаться в здравом уме Лелии. Зачем она делает такой выбор?

Остров назывался Омфаллос Аполлониус, или Аполлонов пупок. Брим рассказал заинтересованной аудитории, что имеется точно так же названный огромный каменный кубок в местечке Дельфы, и кубок этот служил основным орудием производства небезызвестному оракулу. Остров же получил своё наименование из-за аналогичной полости на вершине горы, являвшейся, конечно, не чем иным, как кратером потухшего вулкана.

Перл оставалось предположить, что Лелия попала под чары древнего оракула, иначе зачем так стремилась завладеть этим островом? Она по-прежнему сидела неподвижно, словно впала в какой-то транс. А цена на остров тем временем поднялась до пяти миллионов!

Перл, прикоснувшись к руке Лелии, посмотрела на неё с немым вопросом. Та лишь ободряюще улыбнулась и снова уставилась на кафедру аукциониста. Перл уткнулась в программку, пытаясь все же найти объяснение столь необычному выбору.

Оказалось, что на острове живёт сто восемьдесят человек, занимающихся в основном рыбной ловлей и прочими морскими промыслами. Единственное поселение, также именуемое Омфаллос, находилось на западном берегу островка, обращённому в сторону Греции. На пустынном восточном берегу не было ничего, кроме немногочисленных развалин времён господства венецианцев.

Далее Перл прочла, что архипелагом завладел некий югославский корабельный магнат, который приобрёл острова этой акватории вскоре после второй мировой войны. Похоже, когда поднялась неразбериха с переделкой старушки Европы, острова одновременно оказались в поле зрения Греции и Албании, а находясь между территориальными водами Греции и Турции, последняя также не преминула заявить на них свои права. Однако вскоре выяснилось, что острова не представляют ценности ни в стратегическом, ни в туристическом отношении. Порождённый вулканами, крайне неоднородный ландшафт не позволял возделывать на островах землю, а из-за изрезанной береговой линии можно было устроить гавань только для судов с самой мелкой осадкой. Даже сейчас на островах практически отсутствуют такие блага цивилизации, как телефон, водопровод, электричество, теплоснабжение. Ведь на этих скалах не было ни угля, ни дерева, ни земель, пригодных хотя бы для скотоводства. Большую часть продуктов, включая и продукты первой необходимости, привозили с материка.

Как только было выяснено, что отсутствуют малейшие перспективы для развития бизнеса на островах, международная склока быстро утихла сама по себе. А вскоре интерес к ним пропал полностью, так как корабельный магнат не пожалел денег и приобрёл официальные права на владения островами у трех заинтересованных правительств.

«Надо же, каким шустрым оказался этот славянин», — подумала Перл. Он отстроил роскошную виллу на самом красивом из купленных островов, а чтобы расплатиться со строителями, решил продать остальные на одном из самых престижных аукционов Нью-Йорка. Здесь могут найтись толстосумы, способные выложить большие деньги за никчёмную скалу только потому, что с неё открывается бесподобный вид на Эгейское море.

Торги за вожделенный остров шли более вяло, чем за предыдущие, уж слишком, видимо, он был непривлекателен. Под конец осталось всего два конкурента, кроме Лелии. Перл снова взглянула на компаньонку и ещё больше встревожилась за неё: лицо у той пылало от возбуждения, глаза блестели.

Вот наконец объявили цену в десять миллионов. Хотя это было немного меньше, чем предлагали за остальные острова, все же кусок казался чересчур жирным, и Перл не представляла, где Лелия ухитрится раздобыть такую кучу денег. Мистер Брим, между прочим, по-прежнему не сводил глаз с лица Лелии.

На самом деле Лайонел Брим оказался под влиянием чар Лелии с той самой минуты, как увидел её в публике. Никакие службы безопасности или финансовые круги не могут повлиять на успех или неуспех аукциона, поскольку список его участников составляется самими владельцами. Имени Лелии в первоначальном списке потенциальных покупателей не было, однако к началу аукциона ей удалось все же в него попасть. Оставалось лишь надеяться, что у неё найдутся деньги для того, чтобы оплатить ту земельную собственность, за которую она сейчас торговалась. Истинное положение дел Лелии не знал никто, кроме самого Лайонела да ещё Клода Вестерби.