Читать книгу "Битая карта - Иэн Рэнкин"

Три этажа, маленький сад на крутом склоне, разделенный каменными ступеньками, которые вели от калитки к дверям.

— Я купила не весь дом, только нижний этаж.

— Все равно мило.

— Спасибо. — Она открыла дверь машины и не без труда выставила свои пакеты на тротуар. — Овощи для жарки. Интересуешься?

Ему потребовалось целое мгновение длиной в вечность, чтобы решить.

— Спасибо, Джилл. У меня сегодня дел по горло.

Ей хватило воспитания напустить на себя разочарованный вид.

— Может быть, в другой раз.

— Да, — сказал Ребус, закрывая пассажирскую дверцу. — Может быть, в другой раз.

Машина поползла назад. Если она заглохнет, вернусь и воспользуюсь предложением Джилл, это будет знак свыше, подумал Ребус. Но когда он проехал бунгало Стила, двигатель выздоровел. Признаков жизни внутри дома по-прежнему не было, поэтому Ребус поехал дальше. Перед его мысленным взором возникли весы. На одной чаше сидела Джилл Темплер, на другой — доктор Пейшенс Эйткен. Чаши попеременно перевешивали одна другую, и Ребус думал. Господи, до чего же это нелегко. Ему бы побольше времени на размышления, но он попал в зеленую волну и вернулся к Пейшенс в половине восьмого.

— Глазам своим не верю, — сказала она, когда он вошел в кухню. — Я, вообще-то, не верю, что у тебя была с кем-то назначена встреча.

Она стояла у микроволновки, в которой что-то разогревалось. Ребус прижал ее к себе и крепко поцеловал.

— Пейшенс, — сказал он, — по-моему, я тебя люблю.

Она чуть отстранилась от него, чтобы получше разглядеть.

— И он сегодня не принял ни капли спиртного. Ну просто вечер сюрпризов. Что ж, пожалуй, должна тебе сообщить, что у меня день был отвратительный, и я в отвратительном настроении… поэтому у нас сегодня курица. — Она улыбнулась и поцеловала его. — «По-моему, я тебя люблю», — передразнила она его. — Видел бы ты свое лицо, когда говорил это. Картина полного остолбенения. Ты явно не из последних страстных романтиков. Верно ли я говорю, Джон Ребус?

— Так научи меня, — сказал Ребус, снова целуя ее.

— Я думаю… — сказала Пейшенс, — я думаю, мы будем есть курицу холодной.

* * *

На следующее утро он проснулся рано. Как ни странно, раньше Пейшенс, которая спала с довольным беспутным выражением на лице, с волосами, разметавшимися на подушке. Ребус впустил Душку и насыпал ему в миску еды больше обычного, потом приготовил чай и тосты для себя и для Пейшенс.

— Ущипни меня. Мне, наверно, это снится, — сказала она, проснувшись.

Она выпила чай, потом откусила от намазанного маслом треугольника. Ребус до половины наполнил свою чашку, выпил и поднялся с кровати.

— Ну все, — сказал он. — Меня нет.

— Что? — Она посмотрела на часы. — Ты на этой неделе в ночную смену?

— Сейчас утро, Пейшенс. И у меня дел по горло.

Он наклонился и клюнул ее в лоб, но она ухватила его за галстук, подтащила к себе поближе, чтобы осчастливить соленым поцелуем с крошками.

— До вечера?

— Можешь не сомневаться.

— Было бы неплохо — мочь.

Но он уже шел к двери. В комнату вошел Душка, прыгнул на кровать и принялся удовлетворенно облизываться.

— Вполне тебя понимаю, Душка, — сказала Пейшенс. — Вполне.

* * *

Он поехал прямиком к Рональду Стилу. Машины всей массой вливались в город, но Ребусу нужно было в другую сторону. Не было еще и восьми. Насколько он знал Стила, тот не был ранней пташкой. Мрачный сегодня был юбилей: две недели со дня убийства Лиз Джек. Пора уже разобраться.

Машина Стила по-прежнему стояла в гараже. Ребус подошел к дверям и нажал на кнопку, пытаясь придать звонку этакий веселый ритм: мол, заявился друг или почтальон. Кто-то такой, кому ты хочешь открыть дверь.

— Давай, Сьюи, топ-топ.

Но ответа не последовало. Он заглянул внутрь через щель почтового ящика — ничего. Заглянул через окно гостиной. Всё как вчера. Занавески даже не задергивались. Никаких признаков жизни.

— Надеюсь, ты не сбежал, — пробормотал себе под нос Ребус. Хотя, возможно, было бы и лучше, если бы Стил сбежал. По крайней мере появилось бы какое-то движение, признак страха или желания что-то спрятать. Он мог бы спросить соседей — не видели ли они чего-нибудь, но бунгало Стила от соседей было отделено стеной. Ребус решил не ходить к соседям. Это могло только насторожить Стила: с чего это Ребус заявился в такую рань? И тогда он сел в машину и направился в «Книги Сьюи». Один процент, что он застанет его там. Как он предполагал, магазин оказался заперт и зарешечен. В окне-витрине спал Распутин. Ребус сложил руку в кулак и постучал по стеклу. Голова кота поднялась, и он недовольно мяукнул.

— Помнишь меня? — спросил, усмехаясь, Ребус.

Трафик замедлился — струйки в сите дорожной системы. Он съехал на Каугейт, чтобы избежать худшего. Если Стила и можно найти, то для этого нужно было сначала убедить Фермера Уотсона. Главное, нужно было успеть сделать это утром, пока старикан накачан кофеином. Тут у него возникла идея… Когда открывается этот гастроном у Лит-уок?..

* * *

— Спасибо, Джон.

Ребус пожал плечами:

— Мы пьем столько вашего кофе, сэр. Я просто подумал, что пора кому-нибудь из нас для разнообразия тоже купить.

Уотсон открыл пакет и понюхал.

— Мм… свежемолотый. — Он принялся сыпать темный порошок в фильтр. Вода в кофеварке уже была. — Какой сорт, ты сказал?

— Смесь для завтрака, кажется, сэр. Робустика и арабика… что-то в этом роде. Я не очень разбираюсь.

Но Уотсон отмел всякие извинения. Он поставил колбу на место и щелкнул выключателем.

— Минуты две, — сказал он, садясь за стол. — Ну, Джон. — Он сцепил руки и положил их перед собой. — Что я могу для тебя сделать?

— Да я все о Грегоре Джеке.

— Да?..

— Помните, вы говорили, что хорошо бы помочь мистеру Джеку? Вы чувствовали, что кто-то его подставил. — (Уотсон кивнул в ответ.) — Так вот, сэр, я близок к тому, чтобы доказать, что его и в самом деле подставили. И не только доказать, но и сказать, кто это сделал.

— Да? Давай.

И тут Ребус рассказал всю историю — историю о случайной встрече в комнате с красной лампой. Историю о трех мужчинах.

— И вот о чем я подумал… Знаю, вы сказали, что не можете раскрывать свои источники, сэр… Но не был ли это кто-то из них?

Уотсон отрицательно покачал головой:

— Холодно, Джон. Извини. Мм… Чувствуешь, какой запах?

Комната наполнилась ароматом кофе — как Ребус мог его не почувствовать?