Читать книгу "Доллары царя Гороха - Дарья Донцова"

Дальше события начали разворачиваться как в сказке. Новое,суперсовременное здание возникло словно по мановению волшебной палочки,зарплата стала большой, открылся НИИ, лаборатории которого оснастили совершенноуникальным оборудованием. Гольдин провел рекламную кампанию, и в музей хлынулиэкскурсанты. Каким-то образом Борис Иммануилович договорился с большинствоммосковских школ, и учителя, преподающие ботанику, стали приводить в музей своихучеников. В общем, Эра Вадимовна пребывала в настоящем шоке. Но самое большоепотрясение она испытала, увидев нового директора. Римма оказалась достаточномолодой, очень увлеченной женщиной. Пообщавшись с ней, Эра Вадимовна поняла,что диссертация Риммы не была куплена, Гольдина написала ее сама, она хорошо разбираласьв профессиональных вопросах, было лишь одно «но», совершенно не мешавшее Риммесправляться со своими обязанностями. У нее были парализованы ноги. На работу еепривозили в специально оборудованном автомобиле, все лестницы в институте имелипандусы, а за инвалидной коляской ходили два мрачных парня, одетых в любуюпогоду в черные костюмы. Римма звала их «толкальщики».

Спустя некоторое время Эра Вадимовна узнала, что случилось всемье Гольдиных. Борис одно время крепко выпивал. Как-то раз, находясь подшофе,он, посадив в автомобиль жену и малолетнего сынишку, понесся по шоссе. Риммаумоляла мужа сбавить скорость или пустить за руль ее, совершенно трезвую. НоГольдин не слушал супругу и только сильнее жал на газ. В конце концов случилосьнесчастье. На очередном повороте Борис не справился с управлением, и шикарнаяиномарка влетела в бетонный забор.

Очнулся Гольдин в реанимации, через некоторое время он сталтребовать в палату жену, и тогда доктор, трусливо отводя взгляд, рассказал емуправду: у Риммы сломан позвоночник, ей придется провести оставшуюся жизнь винвалидной коляске, а мальчик погиб на месте. У самого же лихого водителя небыло никаких серьезных травм, кроме сотрясения мозга и двух поломанных ребер.Теперь Борису Иммануиловичу предстояло всегда жить с ощущением вины. Каждыйвзгляд на жену, сидевшую в каталке, вызывал у него приступ отчаяния. Пить онбросил, ни разу после того памятного дня не поднес ко рту ничего крепче кефира.Только сына было не вернуть и возвратить здоровье Римме Борис Иммануилович совсеми своими миллионами не мог.

Вот тогда Гольдину пришла в голову идея приобрести для женыНИИ и открыть в нем музей. Ему хотелось, чтобы Римма ощущала себя полноценнымчеловеком. Кстати говоря, в НИИ приоритетными были исследования, посвященныевлиянию ядов растительного происхождения на паралич. Борис Иммануилович нетерял надежды поставить Римму на ноги, в прямом смысле этого слова, и щедровыделял средства на научную работу.

– Более того, – хорошо модулированным голосомпреподавателя, приученного читать лекции, говорила Эра Вадимовна, – нашисотрудники ездят в экспедиции по всему миру, музей постоянно пополняется новымиэкспонатами. Борис Иммануилович удивительный человек, а перед Риммой я простопреклоняюсь. За все время, что мы знакомы, я ни разу не услышала от нее жалобыили малейшего намека на свою участь. Она всегда бодра, полна оптимизма. Еездесь все обожают. Вовсе не потому, что она жена основного спонсора, вернее,единоличного хозяина НИИ, а за доброту, участливость, стойкость. Римма – примердля многих из нас, здоровых и ходячих.

Эра Вадимовна замолчала, потом взяла сигареты ипоинтересовалась:

– Вас дым не раздражает?

Я вытащила «Голуаз».

– Составлю, если не возражаете, вам компанию. Скажите, ЭраВадимовна, вы всех сотрудников знаете?

– Конечно, – улыбнулась дама.

– В вашем музее работает женщина, такая коренастая, хотярост дамы не является основной приметой. Можно надеть обувь с каблуками или,наоборот, без оных. Носит она в последние дни светлый брючный льняной костюм.Волосы у нее темно-каштановые, стрижка под пажа, сама в очках с затемненнымистеклами, яркий макияж, кроваво-красная помада…

Эра Вадимовна выпятила нижнюю губу.

– Вроде у нас похожих нет. В музее точно. Может, в НИИновенькую взяли. Темно-каштановые волосы, очки… Не припомню. Хотя… Ну конечно!Это же Настя Трошева.

Я чуть не опрокинула на себя чашку с недопитым чаем.

– Настя?! Но ведь у нее совсем другая прическа!

Эра Вадимовна вздрогнула:

– Вы знаете Трошеву? Откуда?

Вопрос застал меня врасплох.

– Ну… мы когда-то вместе работали.

– Где? – отрывисто поинтересовалась Эра Вадимовна.

– Э… в одном журнале.

– Каком?

Я рассердилась на себя. Похоже, я очень глупо соврала, а ЭраВадимовна ужасно настырна, она от меня просто так не отстанет!

– Этот, забыла, вроде «День», нет, «Сегодня»! Дело былодавно, – попыталась выкрутиться я.

Но, видно, Эра Вадимовна не зря мечтала написать детектив.

– Если давно, – прищурившись, заявила она, – тооткуда вы знаете, какая сейчас прическа у Насти? Волосы-то можно покрасить иотпустить. И потом, Трошева пришла к нам сразу после получения диплома.

Я заморгала. Как назло, ничего не могла придумать.

Эра Вадимовна сладко улыбнулась:

– Душенька, покажите ваше рабочее удостоверение.

– Извините, я его дома забыла.

Заведующая музеем моргнула и взялась за трубку аппарата,стоящего у нее на столе.

– Скажите номер телефона редакции.

Это был нокаут.

Эра Вадимовна молча смотрела мне в глаза. Потом ее губырастянула улыбка.

– Немедленно объясните, кто вы, откуда, зачем сюда явились ипочему начали расспрашивать про музей. Иначе я моментально позвоню начальникуохраны и Борису Иммануиловичу.

Я раскрыла сумочку, вытащила два паспорта, русский ифранцузский, положила их на столе перед Эрой Вадимовной и начала говорить:

– Меня зовут на самом деле Даша Васильева, тут нет никакогообмана. Я бывшая преподавательница французского языка и живу со своей семьей вЛожкине. Борис Гольдин великолепно нас знает…

Эра Вадимовна молча слушала мой рассказ. Когда яостановилась, она быстро спросила:

– Значит, вы считаете, что всех несчастных убили при помощикаракомы?

Я развела руками.