Читать книгу "О чем рассказали мертвые - Ариана Франклин"

— Ваше счастье, эфенди, что вы больной, — хмуро сказал Мансур. — Не то мне пришлось бы сделать в вас еще одну дырку, и побольше прежней!

Мансур стоял совсем рядом. И пах восточным базаром: смесью пота, ладана и сандалового масла.

Араб сложил в щепоть пальцы левой руки и коснулся ее указательным пальцем правой руки. Благо, сэр Роули прожил несколько лет на Востоке и понял, что означал внешне невинный жест: «Ты ублюдок пяти отцов».

Затем Мансур почтительно поклонился и вышел из комнаты в сопровождении недоростка Ульфа, который выразил свое мнение о сэре Роули куда менее изящным жестом.

Гилта забрала поднос с пустыми тарелками и тоже пошла прочь, буркнув на прощание:

— Хорошо же вы отблагодарили доктора за бессонные ночи!

«Ах ты Господи, — подумал сэр Роули, оставшись один, — какая глупая ребячливость с моей стороны! Нет чтобы вовремя прикусить язык! Что на уме — то и на языке». Он уже давно мечтал овладеть Аделией!

И это было тайной причиной того, что он запретил салернке прикасаться к себе и делать перевязки: каждый раз, когда Аделия накладывала на его пах какую-то зеленую массу — резаный окопник, что ли, — у него происходила эрекция.

Пико это крайне удивляло: врачевательница была совершенно не в его вкусе. Конечно, он обязан Аделии жизнью. И говорить с ней было одно удовольствие: не надо выбирать слова, искренне изливая душу или беседуя на любую тему. Сэр Роули даже с мужчинами никогда не вел таких задушевных разговоров. О Ракшасе во всех подробностях он рассказывал только королю, но больше передавал факты, чем описывал связанные с ними чувства. И лишь Аделии выплеснул все, что наболело на душе… А в горячечном бреду, наверное, еще что-нибудь прибавил… О том, что он нес в течение нескольких ночей, Пико мог лишь гадать. Аделия сказала только: «Вы много бредили». В ее присутствии Пико употреблял грубые слова, но никогда о ней.

Был ли у него шанс соблазнить лекарку? Аделия без смущения говорила о любых функциях тела, но много ли она испытала лично? У сэра Роули было ощущение, что в вопросах любви салернка крайне наивна. Ну а в свой шарм он верил. Красавец или нет, однако чем-то женщин привлекал, раз их у него столько было!

Завалить ее на постель — и всю необыкновенность как рукой снимет. Голая Аделия будет не только без одежды, но и без лекарского звания. Обычная баба.

Однако не это интересовало Пико. Аделия нравилась ему своей непохожестью на остальных женщин. Не беда, что она всегда серьезная и жутко одевается. Правда, на пире выглядела сносно. Зато в ней столько трогательного и чудесного. Аделия жалеет всех, особенно отребье. А когда ее серьезность сменяется улыбкой или милым, приятным смехом, — дорогого стоит. Сэру Роули нравилось, как она ходит, поворачивает голову, говорит, сноровисто составляет снадобья и как нежно придерживает чашку у его губ… Что бы Аделия ни делала, во всем была естественная грация. Ничего общего с продуманным кокетством знатных дам. Да, всем женщинам женщина!

— Ах ты дьявол! — сказал сэр Роули пустой комнате. — Хоть женись на этой чародейке!

Путешествие вверх по реке при всей его прелести оказалось почти напрасным. Задумано оно было с серьезной целью, и Аделия стыдилась, что испытывает от прогулки такое удовольствие.

Они быстро двигались в туннеле из кустов и развесистых деревьев по обе стороны узкой реки. В залитых солнцем прогалинах прачки на пару мгновений отвлекались от своего дела и приветливо махали им руками. Порой у лодки плыла на полной скорости выдра, удиравшая от охотников и собак. Там и тут рыбаки раскидывали сети, подростки и взрослые удили рыбу. Однако по большей части берега были пустынны — только певчие птицы порхали над камышами, с дерева на дерево.

Страшила равнодушно свернулся под сиденьем, а Мансур и Ульф по очереди отталкивались шестом, соревнуясь в мастерстве. Это казалось столь нехитрым делом, что Аделия сама разок взялась управлять. Под хохот спутников она загнала лодку в кусты и чуть не свалилась в воду.

По берегам было предостаточно сарайчиков, хижин и охотничьих шалашей, большинство из которых наверняка пустовали по ночам. Однако понадобится целый год, чтобы обследовать каждый лесной приют, бродя по неверным болотным тропам…

У Кема оказалась масса притоков: в основном ручьи, но и несколько вполне судоходных речушек. Аделия яснее прежнего поняла: Болотный край не слишком пригоден для сельского хозяйства, однако имеет чудесную систему водных путей сообщения. В распутицу местные препаршивые дороги были непроходимы месяцами, зато по воде можно было добраться куда угодно.

Неподалеку от Грантчестера они пристали к берегу и пообедали. Гилта собрала им корзинку с хлебом, сыром и вкуснейшим сидром. Страшила бегал по берегу и полошил птиц.

Тут, возле особняка сэра Джоселина, с его широко раскинувшимися службами и многочисленной челядью, ничего дурного по ночам совершаться не могло. Разве что господа тискали дворовых девок.

Когда они плыли обратно, Ульф солидно сплюнул в воду и сказал:

— Впустую прокатились. Только время потратили.

— Нет, кое-какая польза есть, — возразила Аделия. Сегодня она заметила то, что прежде ускользало от ее внимания. Все встреченные выше Большого моста лодки не были рассчитаны на большое волнение: сидели в воде неглубоко и имели низкие борта. Соответственно даже ребенок был в них заметен, если не лежал на дне. То есть надо было или уговорить ребенка лежать смирно под лавкой, или оглушить на все время пути. Таким образом, перевозка жертв по реке оказывалась сложным делом.

Аделия высказала это соображение вслух. На английском и арабском.

— Может, он лодкой и не пользуется, — сказал Мансур. — Этот дьявол кладет детей поперек седла и скачет, куда ему нужно, избегая людей.

Что ж, вполне возможно. Жители не только Кембриджа, но и всего Болотного края жмутся к рекам, а большая часть графства безлюдна и занята лесами и пастбищами. Единственная опасность — встретить пастуха. Но Аделии по-прежнему не верилось, что детей похищали на суше.

— Возможно, он применяет опиум для усыпления детей, — предположил Мансур. — Тогда можно увозить и в лодке.

Аделия давно заметила, что в Англии мак растет повсеместно. Так что с приготовлением опиума сложностей не возникало. Однако ее смутило, как здешние аптекари с ним обращаются. Джеймс из Кембриджа перегонял его с алкоголем и продавал под названием «Успокоительные капли Святого Григория». Правда, сбывал из-под прилавка: церковь была решительно против облегчения боли, ибо считала ее Божьим наказанием или испытанием.

— Точно! — подхватил Ульф, который был в курсе всего тайного, что происходило в городе. — Этот убийца давал им успокоительные капли Святого Григория! — Мальчик передразнил: — «На, деточка, выпей — и сразу ощутишь райское блаженство».

Аделия похолодела.

На следующее утро Аделию ожидал пренеприятный сюрприз в банковской конторе. Симон имел там неограниченный кредит. Но в кабинете, заваленном бумагами и заставленном запертыми сундуками, салернку встретили откровенно враждебно.