Читать книгу "Ученик Бешеного - Виктор Доценко"

Боже мой! — недовольно воскликнул Аристарх Петрович, — что это ты куксишься, как кисейная барышня? Перестань дуться, коллега! Да, я тебя проверял, ну и что с того? Разве мы не друзья, чтобы принимать друг друга такими, какие мы есть?

Друзья должны доверять друг другу, — с упреком заметил Водоплясов.

Вот когда мы съедим с тобой пуд соли и пройдем вместе через все трудности, тогда и пропадет желание проверять, — рассудительно заявил Молоканов. — Или я неправ?

Наверное, правы… — чуть подумав, согласился Иннокентий. — Вы запомните пароль? Записывать‑то опасно…

Попробую. — Молоканов неуверенно пожал плечами.

Водоплясов подъехал на коляске к висящей на стене репродукции картины Репина «Иван Грозный и сын его Иван», подтянулся, нажал потайную кнопку на раме: картина откинулась в сторону, но за ней ничего не было, кроме голой стены. Иннокентий нащупал чуть заметную выпуклость в стене, нажал на нее. На этот раз в сторону сдвинулась небольшая часть стены, и открылась дверца небольшого сейфа. Каждый из них приложил одновременно к определенному месту дверцы большой палец, и бесстрастный электронный голос произнес:

Дактилоскопическая идентификация подтверждена!

Они убрали пальцы, и сначала Молоканов произнес вслух:

Первый!

Потом Водоплясов:

Второй!

А электронный голос сообщил:

Голосовая идентификация подтверждена!

Через несколько секунд дверца сейфа медленно

открылась, Иннокентий вынул из него небольшую стеклянную коробочку, снял с нее крышку и положил нижнюю часть на предметный столик. Потом активизировал компьютер, подключил его к созданному им прибору, зажег подсветку на предметном столике и повернулся к собеседнику:

Готово, Аристарх Петрович!

Буди нашего «ребенка»! — приказал тот.

Пальцы Водоплясова быстро замелькали по клавишам компьютера. Иннокентий несколько часов потратил на то, чтобы набирать ключевую кодовую фразу молниеносно, чтобы невозможно было уследить за лишними пробелами.

— Запоминайте, Аристарх Петрович! — указал он на экран монитора.

Сначала нужно проверить, не ошибся ли ты при наборе, — нравоучительно проговорил Молоканов.

Конечно–конечно, — согласился Иннокентий и нажал на клавишу «Enter». — Сами подвигаете наночипом или мне доверите?

Сейчас я не проверяю тебя, а хочу лишь убедиться, что ты не ошибся при наборе, — спокойно повторил Молоканов и добавил: — Слишком быстро бегали твои пальчики…

Извините, шеф, привычка! — сказал Водоплясов и виновато пояснил: — Если буду медленно набирать, наверняка ошибусь… — Он пошевелил «мышкой», и наночип начал двигаться.

Хорошо. — Молоканов набросал на листочке кодовую фразу. — Я выучу и запись уничтожу! — заверил он. — Теперь все сотри, я сам попробую…

Старательно набрав ключ–пароль, Молоканов нажал на клавишу «Enter» и взялся за «мышку» — наночип ни с места, а набранный код исчез.

Странно… — нахмурился он, вновь набрал кодовую фразу, нажал на пуск и еще раз подвигал «мышкой» — ничего, а надпись на мониторе снова исчезла. — Ничего не получается… Почему? — Он взглянул на партнера. — Неужели я неправильно записал?

Сейчас проверим. — Пальцы Иннокентия виртуозно пробежались по клавишам. — Проверьте…

Все правильно, — растерянно сказал Молоканов. — Подвигай его! — попросил он.

Наночип не подвел.

Ничего не понимаю, — подыграл Водоплясов и стал изображать «симфонию» поисков.

Это продолжалось несколько минут, в течение которых Молоканов не сводил глаз с его манипуляций. Наконец Иннокентий покачал головой и сконфуженно произнес:

Не сердитесь, Аристарх Петрович, кажется, я понял, почему наночип реагирует только на мой набор кода.

И почему же?

Вы же знаете, что нанотехнология — еще почти неизученная область науки, поэтому я не сразу, догадался, в чем здесь дело, но теперь дошло: по всей вероятности, наночип, изготовленный мною, реагирует не только на заложенный шифр, но и на мою биоэнергетику.

Ты хочешь сказать, что он действует так же, как наш сейф, который открывается только тогда, когда «услышит» известные ему голоса и «прочитает» наши пальчики?

Приблизительно…

Выходит, что без тебя я никак не смогу его активизировать? — как бы про себя произнес Молоканов.

Но мы же партнеры, — напомнил Водоплясов.

Партнеры, — эхом отозвался Аристарх Петрович, но в его голосе послышалось некоторое разочарование.

Иннокентий понял, что его подозрения не были лишены оснований, и внутренне порадовался, как его интуиция подсказала ему выход из возможных неприятностей.

К этой теме они больше не возвращались, и все потекло обычным порядком…

Прошло совсем немного времени, и в их странный таинственный мир были допущены еще двое…

Первым стал Тимур Толкачев, который прошел службу в воздушно–десантных войсках, более четырех лет отвоевал в Афганистане, причем казалось, сама судьба благоволит ему: он не получил на войне ни единой царапины, дослужился до офицерского звания, возглавил роту разведки и мог вполне пойти по военной линии. Многие сослуживцы прочили ему успешную карьеру в армии. Но…

Опять это сакраментальное «но»…

Как‑то, вернувшись из глубокой разведки с отделением своей роты и потеряв при этом только одного бойца, причем по его собственной глупости, он встретился с полковником Генерального штаба, прилетевшим из Москвы с инспекцией. Этакий «пуп земли» — амбициозный армейский снабженец. Да и плевать бы на него: мало ли встречается карьеристов с «тараканами» в голове?

Но этот полковник оказался отцом того солдатика, который пренебрег не только элементарными правилами поведения военнослужащего, исполняющего долг на вражеской территории, но и не прислушался к советам своего опытного командира, а сделал по–своему, что и привело к гибели.

Старший лейтенант Толкачев, щадя родительские чувства, умолчал еще о том, что из‑за пофигизма полковничьего сына чудом не полегло все отделение.

Однако московский инспектор, отец погибшего, даже не заглянув в рапорт старлея, принялся орать на него и нецензурно оскорблять. Конечно, Толкачев понимал чувства отца, потерявшего единственного сына, и вполне мог бы смириться с этими оскорблениями, если бы свидетелями всего этого не были его подчиненные. Толкачев попытался вежливо намекнуть разбушевавшемуся полковнику, что они не одни, но это лишь подлило масла в огонь.

— Ах, тебе, мальчишка, не нравится, что нас слушают твои солдаты?! — закричал он. — Пускай слышат и знают, что ими руководит тупой и безголовый пацан, которому не то что жизнь солдат, жизнь животных нельзя доверить! Тебе можно только бабами в борделе командовать, сучонок!