Читать книгу "На краю сознания - Владимир Охременко"

не работает. Мы все его читали. Это фальшивка.

Письмо — Фальшивка. А Ник — убийца.

— Заткнись! Заткнись!

Я вскочил, опрокинув стул, на котором сидел. Все смотрели на меня, как на сумасшедшего. А разве я не был сумасшедшим? Эти мысли в моей голове, они звучали, как что-то чужое, постороннее, но всё же их произносил мой собственный внутренний голос. Что же это выходит, Ник?

— Выходит, я… застрелил… свою дочь?

Они что-то говорили. Я видел движения их губ, но не мог различить слов, их лица расплывались, словно я смотрел на них через мокрое стекло. Хоть мы и находились в одной комнате, все эти люди были словно бесконечно далеко от меня. В голове пульсировала одна единственная мысль, которая заглушала их голоса.

Что же я наделал?

Нет, не может быть, чтобы я убил Лизу. Это было всего лишь порождение моего сознания, а скорее даже подсознания. Девочка-придумок, которая заменила мне дочь в этом воображаемом мире. Настоящая Лиза где-то здесь, подключена к нейронету, возможно, она ищет меня каждый день, но мы всё никак не встретимся! Да с чего я взял, что убитая мной девочка была моей настоящей дочерью?

«Лиза Вильфрид. Статус: стерта администратором».

Разве это не доказательство того, что она была настоящей? Теперь, наделенный глазами администратора, я видел эту надпись каждый раз, когда думал о ней. Будет ли нейронет хранить данные о каждом стертом придумке? Для чего? Хотя, откуда я могу это знать.

Как же я мог допустить это?

Эдик. Это же он спровоцировал меня. Это он ошибся. Все было так стройно и логично, и я поддался, хотя всё во мне было против этого! Как же вам легко было принять это решение и сделать грязное дело моими руками! Вы подписали моей дочери смертный приговор, и даже не подумали, что можете ошибаться!

Вы все в этом виноваты!

Я не мог ничего исправить. Я был виновен в ее смерти, и теперь мне жить с этим. Но остальные виновные здесь, передо мной. Рассуждают о собственной жизни в нейронете, строят планы на благополучную жизнь в иллюзорной Утопии. Что для них смерть Лизы? Всего лишь досадное недоразумение, ошибка, из-за которой они всё же не смогли попасть домой. Да, предположение о том, что Лиза является личиной нейронета оказалось ошибкой, ну что же делать, значит, план был плох. Это не я убил её, это они это сделали моими руками. И, похоже, никто не сожалеет об этом. Никто даже не вспоминает. Ничего, я заставлю вас вспомнить!

— Ник, что ты творишь?! — закричала Птица.

Пистолет послушно возник в моей руке по первому же желанию. Вы придумали этот план, вам за него и отвечать. Думали, получится уйти от ответственности за ее смерть? Доживать свои никчёмные жизни в Утопии? Ну уж нет!

— Хороший был план, Птица! Это ведь ты его придумала?

— О чем ты?

— Вы убили Лизу. Да, убили моими руками, но это не отменяет вашей вины! Вы все за это ответите! Так это был твой план? Признавайся!

— Господин Вильфрид! — Луиза встала. — Я вам напоминаю о запрете, который существует в Утопии для…

— Плевать мне на запреты! — оборвал ее я. — Они убили мою дочь, и они за это ответят. И все, кто попытается мне помешать, тоже! Начну с того, кто заставил меня убить Лизу!

Я направил ствол пистолета на Эдика. В его глазах читался неподдельный страх. Он хорошо знал, что администратор может убить по-настоящему. Да, Лиза тоже была испугана, я навсегда запомнил ее взгляд. Жаль, что я не умею передавать образы из памяти напрямую. Если бы умел, то последним, что ты увидишь перед смертью, стал бы ее взгляд! Я нажал на спусковой крючок.

Ничего.

Выстрела не последовало. Оружие в моей руке превратилось в детскую игрушку, яркий пластмассовый пистолет, в дуле которого загорелась красная лампочка, когда я попытался выстрелить.

— Вы не сможете никому навредить в этом доме, Николас!

«Луиза Вернер. Статус: активна». И каким же образом вы планируете остановить администратора, госпожа Вернер? Превратив моё оружие в игрушку? Хорошо. Но разве мне нужно оружие?

«Эдуард Гнедич. Статус: активен».

Я — администратор. Достаточно одного моего желания. Одна мысль — и тело Эдика почернело и рассыпалось, оставив небольшую горстку пепла на стуле, где он только что сидел. Он даже удивиться не успел. Жаль, надо было дать ему время осознать, что с ним произошло.

«Эдуард Гнедич. Статус: стёрт администратором»

Птица закричала.

— Не переживай, ты следующая! — сказал я.

— Что здесь происходит?

Внутри гостиной, у самой двери, стоял Мартин Вернер. Мальчик вошел в комнату беззвучно, и сейчас, разинув рот от удивления и страха, наблюдал происходящее в комнате. Как долго он был здесь? На полу лежало несколько десятков фотографий звездного неба, Мартин, похоже, не выдержал и принес их показать мне, но уронил, когда стал свидетелем происшедшего в комнате. Воспользовавшись замешательством, Птица вылетела в окно. Я не стал ее преследовать, в этом мире от меня больше никому не скрыться. Всему своё время.

— Убирайтесь из моего дома, Николас! — прошипела Луиза. Ее муж застыл за столом с каменным лицом, он не был готов к увиденному. А может, он даже не знал, что такое возможно?

«Карл Вернер. Статус: активен».

Надпись светилась синим.

Я рассмеялся. Так вот в чём секрет счастливого брака Луизы Вернер! Воображаемый идеальный муж в воображаемом идеальном мире! Ну, хотя бы сын был настоящим, и только что увидел то, что его мать пыталась скрывать всю его жизнь. Тайное всегда становится явным.

— Как скажете, госпожа Вернер! — я улыбнулся ей на прощанье и исчез. Пускай мальчишка поразмышляет над тем, как это могло произойти. Пускай Луиза попробует объяснить своему сыну увиденное. Сейчас ее семейные проблемы меня мало волновали. Я перенес себя на островок на самом краю света, с прекрасным видом на падающую в облака стену воды на границе улья. Мне нужно было обдумать всё, что я собирался делать дальше. Может быть, они правы, и выхода отсюда нет. Но если даже я не найду выход, я устрою нейронету такое, что не приснилось бы ему и в самых страшных кошмарах, если бы искусственный интеллект был способен видеть сны!

Глава 24. Война.

— Не прячься. Я все равно знаю, что ты здесь.

От Даниэля Аллена остались одни тлеющие кости. Он уставился на меня пустыми глазницами и улыбнулся. Теперь он не мог не улыбаться.

— Я просто не хотел мешать тебе наслаждаться содеянным, враг мой. Сначала Джонатан, потом Лиза, теперь этот мальчишка. Я уже начинаю тебе завидовать, я ведь не успел убить ни одного реала.

«Даниэль Аллен. Статус: стерт администратором».

— Почему ты всё еще здесь? Ты был убит дважды, даже надпись над твоей головой говорит, что тебя нет!

Череп повернулся лицом вверх, словно пытался разглядеть надпись над своей головой, но успехом это не увенчалось.

— Ты тоже был убит, и даже статья в газете говорила, что тебя нет! Но, тем не менее, мы оба здесь! Видишь, насколько мы на самом деле похожи.

Меня снова наполнила ярость, мне захотелось одним направленным желанием превратить его в кучку пепла, как я это сделал с Эдиком. Но ярость быстро сменилась бессилием. По каким-то неведомым мне причинам я не мог навредить ему. Как можно стереть того, кто уже стерт? Как вообще возможно его существование?

— Кто ты такой? Почему ты меня преследуешь?

— Ты же администратор, разве ты не можешь узнать, кто я такой? У тебя для этого есть все права. И я не преследую тебя. Ты не от меня пытаешься убежать, а от самого себя. А я — просто твое маленькое