Читать книгу "1941: фатальная ошибка Генштаба - Геннадий Николаевич Спаськов"

война будет завтра, видимо, только рядовые красноармейцы и только в ЗапОВО (да и то многим из них об этом рассказали жены командиров).

Вернемся к сухопутным войскам ЗапОВО. 24-я стрелковая дивизия составляла часть второго эшелона 3-й армии и располагалась в 100 км от границы у г. Молодечно. Тем не менее ее командир К.Н. Галицкий также в ночь на 21.06 лично от командующего армией Кузнецова получил задачу приготовить дивизию к поднятию по боевой тревоге, а также информацию, что часть войск армии уже получила приказ выйти ближе к границе:

«Положение тревожное. Мною отдан приказ вывести часть войск ближе к границе, к северо-западу от Гродно. Поезжайте к себе, подготовьте все к приведению частей в готовность в соответствии с планом поднятия по боевой тревоге. Никому об этом пока не говорите. Всю работу проводите лично и без шума.

Ехал я обратно в Молодечно в тихую летнюю ночь на 21 июня. Воздух был чист и дышалось легко, но на душе было неспокойно…».

Далее Галицкий рассказывает уже со слов члена Военного совета 3-й армии Н.И. Бирюкова:

«Обстановка была угрожающая. Обменявшись мнениями, В.И. Кузнецов и Н.И. Бирюков сочли необходимым без доклада командующему округом – на это не было времени – вывести часть сил 345-го стрелкового полка из казарм на подготовленные оборонительные позиции. Лучше получить выговор, чем оказаться беспечными людьми, – таково было их единодушное решение.

Командам отдал соответствующий приказ В.К. Солодовникову, и тот вскоре доложил, что 1-й и 3-й стрелковые батальоны выведены на позиции, прикрывающие Августов с севера, со стороны Сувалки. 2-й батальон оставался в казармах, чтобы по сигналу боевой тревоги занять позицию на рубеже р. Нетта и Августовского канала юго-западнее города…

Таким образом, в Августове 345-й стрелковый полк 27-й стрелковой дивизии был приведен в боевую готовность»310.

Военачальники показали, что все это они выполнили самостоятельно, без разрешения командования на том основании, что для согласования не было времени. Но отчего же не было, если готовность в ПрибОВО и ЗапОВО назначалась на 18.00 21 июня и впереди были почти сутки? На самом деле командующий 3 армией Кузнецов сам доложил об этом в штаб округа, а тот в 2 ч 40 мин 21 июня – в Москву начальнику Генштаба РККА:

«[По] Докладу командующего 3-й армией проволочные заграждении вдоль границы у дороги Августов, Сейны, бывшие еще днем, к вечеру сняты. В этом районе лесу будто бы слышен шум наземных моторов.

Пограничниками усилен наряд.

345-му стрелковому полку (Августов) приказано быть готовности»311.

Но быть в боевой готовности в 3-й армии приказали не только 345-му стрелковому полку 27-й стрелковой дивизии. В ночь на 21 июня была объявлена тревога в частях Гродненского укрепрайона и соседней 56-й стрелковой дивизии:

«С 20 на 21 июня, с пятницы на субботу, по батальону [9-й артиллерийско-пулеметный батальон 68-го Гродненского УР] была объявлена боевая тревога. Доты были буквально завалены снарядами, ящиками с пулеметными лентами, а ездовые Звягин Дмитрий, Зехов и Сергеев все подвозили и подвозили их, спеша на подводах. По тревоге был поднят и комсостав 213-го стрелкового полка [56-й стрелковой дивизии], находившегося на правом фланге 9 ОПБ.

Все в сборе. Готовы. Ждут и не верят. Из памяти всплывают инциденты, стычки с диверсантами и шпиками, от которых становилось не легче. Из головы не выходит настораживающий шум и рокот моторов, отчетливо слышавшихся в последние дни по ту сторону. И это вызывало не страх, а тревогу. Команды “По местам!” и “Матчасть к бою!” выполнены…»312.

То есть тревогу объявили во многих передовых частях 3-й армии, но отметили в донесении почему-то только 345-й стрелковый полк – тот самый, который, согласно плану прикрытия, составлял передовой отряд поддержки погранвойск. А передовые отряды предназначались для противодействия отдельным бандам, то есть, по сути, для предотвращения провокаций. (Хотя лучший способ борьбы с провокациями, по мнению многих военачальников высшего ранга, – не поддаваться на них. Для чего держать войска подальше от границы.)

Хотя о 4-й армии речь будет вестись отдельно, сейчас скажем, что там тоже были извещены о начале войны на следующий день. Только к вечеру 21 июня войну с Германией уже стали называть всего лишь «провокациями немецкой военщины» (почему – тоже отдельный разговор). Известный диверсант полковник И.Г. Старинов 19 июня отправился на учения в Бресте и после встреч в Минске с генералами Павловым, Климовских и Кличем к вечеру 21 июня вместе с коллегой подполковником Колесниковым прибыл в штаб 4-й армии, располагавшийся в городе Кобрин:

«Добрались до Кобрина к вечеру. Прошляков [начальник инженерных войск армии] подтвердил, что фашисты подтягивают к Западному Бугу военную технику, соорудили множество наблюдательных вышек, на открытых местах установили маскировочные щиты.

– Нас предупредили, что германская военщина может пойти на провокации и что поддаваться на провокации нельзя, – спокойно сказал Прошляков. – Ничего. Слабонервных в штабе армии нет»313.

КОВО

Днем 21 июня командный состав дивизий прикрытия округа тоже знал, что завтра будет война. 41-я стрелковая дивизия:

«В 17 часов командир дивизии начал совещание с командирами частей и их заместителями по политчасти. Сначала были заслушаны краткие доклады некоторых командиров о размещении, устройстве и состоянии частей. При этом упоминалось и о настроениях личного состава в связи с упорно державшимися слухами о войне. Основная масса красноармейцев и командиров высказывала недовольство тем, что мы очень многое спускаем фашистам, даже не открываем огня по самолетам и тем самым позволяем им беспрепятственно нарушать государственную границу и летать над нашей территорией.

Затем командир дивизии …перешел к самому главному и злободневному вопросу…

– Я воевал в Первую мировую войну и очень хорошо познал коварство кайзеровской армии. Ну а фашисты, пожалуй, будут еще похлеще. Мы с вами должны быть готовы к самому худшему с их стороны. Думаю, что вы меня понимаете»314.

Какие уж там «слухи о войне», если утром 21.06 о нападении немцев сообщили официально! Поэтому командиры и красноармейцы выплеснули свое недовольство: предупредили, что завтра начнется война с немцами, а их самолетам по-прежнему не мешают летать над нашей территорией.

Ну и, как у ее соседей из Западного округа, авиации КОВО также приказали быть в в боевой готовности. В истории 92-го истребительного авиаполка, входившего в состав 14-й истребительной авиадивизии, кратко сообщается:

«21 июня 1941 г., согласно шифровке командующего ВВС КОВО, были закончены рассредоточение, маскировка и