Читать книгу "Во имя любви - Анна Кэмпбелл"

– К слову – о женах, – произнес Ричард, – Кэм, мы должны поднять за тебя бокалы и пожелать тебе счастья.

– Вы сделали это еще вчера, – отозвался герцог.

Ричард пожал плечами с характерной для него бесстрастностью, хотя с момента женитьбы в его взгляде и жестах появилось что-то новое. Он больше не пытался скрыть своего острого ума и доброго сердца, спрятанного под превосходно скроенным сюртуком.

– Когда мужчина прощается с холостой жизнью, лишние пожелания счастья не помешают, – заметил Ричард.

Кэм поморщился, но, очевидно, не слишком поспешно скрыл это, поскольку Джозеф бросил на него пронизывающий взгляд.

– Супружеская жизнь не кажется тебе раем, дружище? – осведомился он.

– Джозеф, оставь бедолагу в покое, – произнес Ричард. – Не стоит совать свои носы, куда нас не просят.

– Стоит, если это поможет, – тихо ответил Джозеф, наблюдая за Кэмденом так, как кот наблюдает за мышиной норой.

Кэм пожал плечами – и солгал (хотя после вчерашней ночи его слова являлись не такой уж ложью).

– У меня все хорошо, – заявил он.

– Вчера мне так не показалось… – в задумчивости пробормотал Джозеф, оставив гневный взгляд Ричарда без внимания. – Герцогиня боялась произнести хоть слово, а ты вел себя так, словно нанял для нее палача.

– Он преувеличивает, – возразил Ричард. – Кэм, не слушай этого назойливого болвана.

– Назойливого? – Джозеф поднял свой бокал и повернулся к Ричарду. – Передавай мои комплименты Женевьеве. Она творит чудеса с твоим словарным запасом.

Однако Ричард, не улыбнувшись, парировал:

– Хорошо бы Сидони сотворила такие же чудеса с твоими манерами, дружище.

Кэмден вздохнул и пробормотал:

– Поверьте, Пен ни в коем случае не заслуживает критики.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – отозвался Джозеф.

– А может, ты считаешь, что критики заслуживаю я?

Джозеф пожал плечами.

– Ну, если честно, так и есть, дружище.

Кэм нахмурился и проговорил:

– Вообще-то я пришел сюда не для того, чтобы мне учиняли допрос.

– А мне кажется, что именно для этого, – возразил Джозеф.

– Послушай, Кэм, ты сбежал после того, как мы неодобрительно высказались о кандидатуре леди Марианны, а через некоторое время вернулся с новой невестой. Так что ты вправе ожидать от нас вопросов, – проговорил Ричард, сделав глоток из своего бокала.

– На чьей же вы стороне?! – рявкнул Кэм.

Ричард сделал еще несколько глотков бренди. Затем, улыбнувшись, ответил:

– На твоей, конечно. Хотя ты, скорее всего, мне не поверишь.

– Да, не поверю.

– Хочешь совета от старого женатого приятеля?

– Нет.

– Что ж, хорошо. – Ричард сделал еще несколько глотков. – Хм… чертовски вкусно. Нужно узнать, где Мэтлок пополняет свои запасы.

Воцарилось напряженное молчание, и Кэмден, не выдержав, спросил:

– Так что же это за совет? Выкладывай.

– Поражен, что меня сочли источником бесконечной мудрости. – Губы Ричарда растянулись в мечтательной улыбке. – Знаешь, я помню Пен совсем девчонкой. Она была смелой, порывистой и полной жизни.

– Да, такой она и была. – Кэм вдруг поймал себя на том, что тоже улыбается.

А улыбка же Ричарда померкла, и он тихо проговорил:

– Так вот, вчера вечером я встретил совсем другую женщину.

– Но ты знал ее давно, много лет назад.

– Это ничего не меняет, Кэм. Что же касается тебя… Тебе необходимо убедить жену, что ты не обрушишь на нее поток брани, если она случайно где-то оступится. Пен умна и вскоре поймет, что можно, а что нельзя делать.

– По твоим словам выходит, что я какой-то деспот!

Ричард пожал плечами.

– Ты выбрал женщину, обладающую силой духа. Во всяком случае, она такой будет, когда перестанет пугаться каждого неодобрительного шепота, который может тебя расстроить. Ведь она – Торн. И я не могу представить, чтобы она чего-то испугалась. Торны впитывают безрассудство с молоком матери.

– Репутация ее опережает, – тихо заметил Джозеф.

Кэм со стуком поставил на стол свой бокал.

– Хочешь, чтобы я пересчитал тебе зубы, приятель?

– Угрожай, сколько угодно. Изуродовать меня сильнее все равно не получится. Я просто констатирую факт, который известен всем, Кэм, – спокойно ответил Джозеф. – Ты всегда говорил, что выберешь женщину с безупречной репутацией. Именно поэтому ты и выбрал леди Марианну, если я верно помню суть нашей беседы.

– Ну… не совсем поэтому. – Кэм ощутил неловкость, так как все высшее общество конечно же расценило его женитьбу на Пен как отказ предыдущей невесте.

– Нет, именно поэтому, – возразил Джозеф. – Но если бы ее имени хоть косвенно коснулся какой-нибудь скандал, ты даже не сел бы рядом с нею за столом.

– А потом ты вернулся домой с Пенелопой Торн, исколесившей континент от Каира до Стокгольма, – добавил Ричард. – Так что не стоит обвинять нас в излишнем любопытстве.

Тяжко вздохнув, Кэм понял, что должен рассказать друзьям правду. Они знали его слишком хорошо и едва ли могли поверить в сказку о безумной любви.

Расправив плечи, герцог проговорил:

– Пен – единственная женщина, которой я делал предложение.

На Джозефа это заявление не произвело ни малейшего впечатления, и он, кивнув, протянул:

– Ну, это очевидно… Ты ведь на ней женился…

Покосившись на Ричарда, уже знавшего его печальную историю – не всю конечно же, – Кэмден проговорил:

– Да, я сделал ей предложение перед свадьбой. Но девять лет назад я уже просил ее стать моей женой.

– И все это время ты был помолвлен? – Джозеф был ошеломлен, хотя не понимал, что именно произвело на него большее впечатление – то, что Кэм так долго тянул со свадьбой, или тот факт, что он чего-то не знал о своем близком друге. А ведь он, Джозеф Меррик, всегда очень гордился тем, что знал все обо всех.

– Конечно, нет, – ответил Кэм со вздохом. – Потому что Пен в первый раз мне отказала.

– И правильно сделала, – заявил Ричард. – Поднимаю бокал в честь отсутствующей Пенелопы. Я же сказал, что у нее чертовски сильный характер…

– Значит, тогда Пенелопа Торн не захотела выйти за тебя замуж? – с удивлением спросил Джозеф. – Но ведь ее семья уже в то время испытывала финансовые затруднения… К тому же Торны всегда пользовались дурной славой. Превосходные солдаты на войне, но совершенные смутьяны в мирное время.

Кэмден поджал губы, хотя с самого детства слышал эту прописную истину.