Читать книгу "Дети Вечного Жида, или Увлекательное путешествие по Средневековью - Элкан Натан Адлер"

Я согласился плыть на этом судне, ибо его капитан был хорошим человеком и выходцем из очень уважаемой семьи; мне не оставалось ничего другого, как заплатить им 200 золотых дукатов. Капитан написал договор, обязуясь доставить меня живым и невредимым в Леггорн, и обещал привезти от меня письмо о том, что мы благополучно прибыли в Леггорн. Если же он не доставит такого письма, то должен будет заплатить королю штраф в размере 10 тысяч лир. Я осмотрел корабль и, увидев, что моя каюта была в очень плохом состоянии, пожелал, чтобы ее привели в порядок. Я дал еще 10 дукатов на покупку шкафов, столов и гвоздей. Мы прожили здесь еще неделю, пока каюту приводили в порядок. Наконец она была готова, и в полдень я вошел на корабль. Но перед этим я попрощался с марранами, которые служили мне; они плакали, а Карбалия поднялся со мной на корабль и расставил в нужном порядке все мои вещи; кроме того, он приготовил большую каюту для Соломона и нашего багажа и кровать в ней. Мою каюту он устроил очень хорошо. После этого Карбалия вернулся в город, а подлец судья явился на корабль со всеми своими слугами и тщательно обыскал его – не спрятался ли где какой-нибудь марран, решивший уехать со мной. Они открывали наши коробки и сундуки в поисках огнестрельного оружия, но, слава богу, нашли только одну шпагу из всех тех шпаг, что я взял с собой в путешествие, а марранов вообще не обнаружили. Тогда подлец судья открыл дверь моей каюты и попросил у меня прощения: «Я сделал это только потому, что получил письменный приказ короля», и он показал мне еще одно письмо, написанное доном Мигуэлем. Я сказал Карбалии: «Скажи судье, что клянусь Богом, спасшим меня ото всех бед, если бы он был со мной, а у меня было четверо слуг, он не ушел бы с этого судна, ибо я увез бы его с собой в пустыню Хавор к королю Иосифу, моему брату». В тот же день мы покинули порт и отошли на приличное расстояние в море, и корабль прибыл в Лазу, место, куда в ту ночь вернулись и Соломон Кохен с капитаном, и я передал Соломону деньги, которые он должен был отдать старому маррану за мое пребывание в его доме, и еще добавил денег, чтобы он купил нам еды в дорогу. Соломон Кохен купил то, что я просил, и вернулся ко мне. Мы вышли из Лазы в полночь и путешествовали два дня. Я постился три дня и три ночи каждые сорок суток, а в другие дни я постился с вечера до вечера и оставался сильным и здоровым, слава богу! И мое тело ничего от меня не требовало, и я молился с утра до вечера во время всего нашего пути. Наше судно пристало к берегу в 4 парасангах от Тавиры, в начале владений императора, недалеко от Коста (Марина) и простояло здесь двенадцать дней. В среду наконец задул попутный ветер, и мы поплыли дальше; ветер дул три дня, до полуночи в пятницу. Тут нам встретился корабль португальского военного флота, а мы подумали, что это пираты. Раздался громкий шум, и к нашему суду пристал корабль португальцев; капитан пришел ко мне и сказал, что на этом корабле служат мусульмане. Я сказал ему: «Я останусь в своей каюте, пусть они приходят, я верю, что Господь мне поможет; я доверяюсь Богу в своем спасении и не боюсь ни одного человека и ни одного пирата. Если они придут за мной, я скажу, что Бог послал их ради моего блага и блага всего Израиля!» И они оставались на нашем корабле с полуночи до утра, а я пребывал в своей каюте и читал утренние молитвы. Утром капитан военного корабля увидел, что попал на судно португальского короля, и отпустил нас. После этого мы всю пятницу и субботу боролись с волнами, однако ветер, против нашей воли, отнес нас к Алмеде, которая стоит недалеко от побережья и принадлежит императору, и нам пришлось бросить якорь здесь. Судья этого города явился к нам на корабль и сказал: «Я пришел, чтобы отвести вас в тюрьму, ибо ни один еврей не имеет права без разрешения императора входить в его владения». Я показал ему папскую буллу и письмо португальского короля, он прочитал их и сказал: «Эти письма – в твоих руках, так что ты можешь сойти с корабля и поселиться в нашем городе, а мы тем временем напишем о тебе императору и поступим так, как он нам прикажет». Я ответил: «Это дело Божье» – и отправился с Соломоном в дом алмедского судьи; я радовался и ничего не боялся; мы вошли в комнату, и судья дал нам охранника, который должен был стеречь нас день и ночь. Нашего же капитана посадили в тюрьму. Судья послал двоих людей вместе с Соломоном Кохеном, чтобы они забрали с корабля наши вещи; они увидели, что матросы украли у нас черный шелковый берет и 25 дукатов, а остальные отдали в руки Соломона. Мы забрали свою одежду, знамена, золотые печатки, серебряные кубки и деньги; судья составил список всех наших вещей и послал гонца к императору. На следующий день меня отвели в тюрьму, но наши вещи остались при нас, и к нам относились с уважением. На третью ночь я решил послать своего собственного гонца к императору, но судья сказал: «Ты не имеешь права это делать; я найду для тебя надежного посланца», и я написал два письма: одно – императору, а другое – его жене, которая видела меня при дворе своего брата, короля Португалии. Я написал, что в Алмеду нас пригнал ветер и что нас посадили в тюрьму. Я отдал гонцу все письма, которые написали для меня португальский король и папа. Посланец уехал из Алмеды во вторник и прибыл в Гренаду, ко двору императора и королевы, а мы жили в это время в доме судьи. Это был очень почтенный человек, к тому же среди его предков были евреи, и он открыл нам эту тайну, добавив, что христиане об этом не знают. Он относился к нам по-доброму и оказывал всяческие почести. И я сказал капитану: «Я давал тебе деньги, две сотни дукатов, чтобы ты отвез нас в Леггорн, а ты довез меня только до Алмеды». Капитан хотел вернуть мне 100 дукатов, и я сказал ему: «Верни мне мои деньги сейчас же». А его матросы, узнав, что судья хочет задержать их, уплыли, воспользовавшись попутным ветром, а я заковал ноги капитана в кандалы и бросил его в тюрьму. Я хотел поехать к императору; судья относился ко мне с большим уважением, а вся знать города каждый день навещала меня. К нам явился один знатный мусульманский господин; он долго беседовал со мной и спросил меня: «Зачем ты приехал сюда из своей страны и чего ты хочешь от христиан?» Это был мудрый человек; он показал мне цифры на специальном устройстве и свои расчеты, сказав, что правлению христиан и мусульман приходит конец и через три года все царства Эдома окажутся в руках царя Израильского, правящего в Иерусалиме, и что все народы мира вернутся к одной религии. Я не хотел обсуждать эту тему, к тому же глава города прислал мне подарок, и я пошел к нему домой, чтобы отблагодарить его, и также послал ему хороший подарок через Соломона Кохена. Он был самым уважаемым человеком в городе и главным надо всеми судьями. Алмеда почти полностью лежит в развалинах – ее разрушило сильное землетрясение, случившееся пять лет назад; сохранилась лишь десятая часть всех домов. Во время землетрясения дома падали на жителей и погребали их под своими обломками. В тот же день над городом раздавался сильный шум, который долетал туда из Иерусалима. Были слышны чьи-то голоса, но тех, кому они принадлежали, видно не было. Мы прожили в Алмеде двенадцать дней, ожидая ответа императора. Наконец наш судья вернулся и привез от него письмо и запечатанную буллу, в которой император приказывал всем своим подданным давать нам свободный проезд по суше и по морю и не причинять нам никакого зла. Наоборот, все должны были оказывать нам почести и предоставлять за наши деньги дома для проживания и все, что необходимо во время нашего путешествия по его королевству. Мы выехали из Алмеды в сопровождении городского судьи и его слуг. Они ехали с нами полтора парасанга, а с наступлением ночи вернулись к себе домой. Мы переночевали в каком-то саду, а утром снова отправились в путь и вскоре прибыли в город под названием Сорбос. Когда-то он принадлежал мусульманам, поэтому все христиане, жившие в нем, знали арабский, но они были бедны, и нам пришлось ночевать в лагере. В понедельник было Рождество, и погонщики наших мулов заявили, что они не тронутся в путь, потому что сегодня у них праздник; я не стал с ними спорить, и мы остались в Сорбосе. К нам пришел городской судья, очень почтенный человек, и сказал: «Если вам что-нибудь нужно, скажите мне, и я все доставлю». Я купил для погонщиков мулов овец и много птиц, чтобы они наелись до отвала и были довольны; горожане Сорбоса, мусульмане, приходили поцеловать мне руку и радовались мне. После этого я позвал городского судью, чтобы посоветоваться с ним о судьбе капитана, ибо я опасался, что он сбежит, и заковал его в железо. И судья ответил мне: «Если тебе нужен человек, чтобы сторожить капитана, я пришлю тебе сильного мужчину». Я сказал: «Да, мне нужен такой человек, и я ему заплачу». Судья привел мне молодого парня и предупредил его: «Смотри, если капитан корабля сбежит, тебе придется заплатить 200 дукатов, так что сторожи его хорошенько».