Читать книгу "Тиэль: изгнанная и невыносимая - Юлия Фирсанова"

— Плакать или злиться на виновника проблем сейчас бессмысленно. Диндалиона поблизости нет, а все вы передо мной ни в чем не виноваты, чтобы слушать пустые истерики. Во всяком случае, настолько не виноваты, — улыбнулась уголками губ эльфийка, которую происходящее слегка позабавило. — Впрочем, моя гибель владыке все равно не поможет. Я уже поклялась в непричастности к наложению проклятия. В Диндалиона ударила не моя обида, а обида Леса за неправедный суд. Уверена, что уничтожать Дивнолесье в попытке избавиться от проклятия владыка не станет.

— А что будешь делать ты? — почти потребовал ответа призрак.

— Ждать, — повела плечом Тиэль. — У эльфов это хорошо получается. Лильдин не наследник, но в нем течет кровь правителей. Диндалион, утративший милость Леса, не сможет отдать явного приказа о моей смерти, а неявный вступит в противоречие с волей единственного родича, которому благоволит Перводрево.

— Как у вас, эльфов, все запутанно, — ругнулся Адрис, замирая у плеча подруги.

— У вас, людей, еще хуже. Слишком много родственников среди правителей и куда больше амбиций, чем у эльфов. Среди нас мало находится желающих тратить время на попытки добиться власти, чтобы командовать кем-то, утрачивая свободу распоряжаться собой. Неинтересно! — спокойно, будто не поняла сердитой иронии друга, объяснила Тиэль.

— Я так надеялся, что все случившееся не более чем недоразумение, следствие случайной обиды, — горько вздохнул Лильдин, не только глубоко переживавший, но и внимательно слушавший речи Тиэль. — Мечтал уговорить тебя вернуться. Полагал, ты обижена из-за изгнания, но рассчитывал, что долг целителя окажется превыше и примирение состоится. Однако если дядя так виноват…

— О степени его вины пусть судит Лес, а я не вернусь, Лильдин. В Дивнолесье есть место лишь для одного из нас, — печально улыбнулась Тиэль, показавшаяся, несмотря на золото волос и зелень глаз, старше всех в комнате.

— Это все, конечно, мило, вы все друг друга простили, — сварливо заметил призрак, ненавидящий сентиментальность и слабаков. — А что со стрелолистом? Все улажено и стрела просвистела мимо?

Эльфы беспомощно переглянулись, не зная точного ответа.

— Тогда хоть скажите — те остроухие соглядатаи, которые за Альдрином по пятам ходили, ни для кого кинжала не готовят?

— Это мои рейнджеры, тройка прикрытия, — сухо отметил эльф, встревоженный напоминанием о стрелолисте.

— Значит, не наемники с аналогичным поручением. Уже легче, — рассудил практичный дух.

— Возвращайся в Дивнолесье, Лильдин, как можно скорее, если беду можно отвести, Лес ее отведет, — посоветовала Тиэль.

— Хорошо, спасибо, мне очень жаль… — бессвязно, утратив обычно присущую эльфам цветистость речи, растерянно согласился племянник владыки.

— Я присмотрю за ним, — без слов понял эльфийку Альдрин, испытывая рядом с Тиэль чувство, схожее с волей владыки. Вот только если воля Диндалиона давила и понуждала, то желанию Тиэль хотелось следовать самому, и от этого легко и чисто, почти радостно становилось на сердце, словно бы делал нечто в высшей степени правильное и единственно нужное.

Вечер воспоминаний и расспросов о родных Тиэль устраивать не стала. Что толку, если ей закрыта тропа в Дивнолесье? Будь вести по-настоящему срочными, бабушка и дед нашли бы возможность с ней связаться. А так… трепать языком, чтобы потешить сентиментальные струны души, изгнанница не видела смысла.

Глава 27

ОПАСНЫЙ ПОДАРОК

Пусть всласть поностальгировагь после ухода сородичей не удалось, зато немного развлечений на долю Тиэль выпало уже вечерней порой. Грохот и сдавленная ругань у входной двери особняка послужили сигналом к началу нового представления.

На сей раз в паучьей сети-ловушке, заново восстановленной работящей паучихой, ворочался Миграв. Весь взъерошенный, с бешено вращающимися глазами, оборотень походил на безумца. Как-то ухитрившись перекусить острейшими клыками пару нитей паутины, затыкаюших рот, стражник требовал ответа от Адриса, витающего вокруг и совершенно очевидно наслаждающегося беспомощным видом хамоватого гостя.

— Ты, призрак, скажи, Тиэль записку мою читала?

— Не-э-э, — трагически взвыл дух.

— Не передал? — рыкнул Миграв, тщетно пытаясь добраться клыками до следующей нити и одновременно когтями разрезать другие, пеленающие тело. Сабельной остроты коготки, в которые трансформировались ногти на обеих руках стражника, паутину Теноби не брали.

— Опоздал ты со своей запиской, — почти спокойно и умеренно скорбно, как и подобает приносить трагические вести настоящему мужчине, констатировал Адрис.

— Так сейчас предупреди! — задергался с утроенной силой и занервничал вдесятеро против прежнего собеседник.

— Некого предупреждать, — отрезал дух.

— Как некого? — хрипло просипел оборотень, выгнувшись в паутине.

— Заходили уже эльфы, говорила с ними Тиэль, — теперь уже совершенно скучающе-светским гоном пояснил Проклятый Граф, в эту самую секунду с большой долей вероятности проклинаемый Мигравом вторично.

— Сволочь ты, дух! — разом обмяк в сетке стражник, будто из тела вынули все кости. Он практически растекся по каменному полу.

— А то! От сволочи слышу, оборотень! — огрызнулся Адрис и таки не утерпел, полюбопытствовал: — Чего ты, если поначалу запиской обойтись хотел, сейчас как ошпаренный или под хвост пчелой укушенный примчался?

— Посольство гудит точно улей. Эльфы собираются покидать город. Никогда не видел испуганных или сердитых эльфов, обычно они никуда не торопятся и лицо держат, а тут довелось. Меня с последними вопросами по делу чуть ли не пинком за ворота старший рейнджер Альдрин выставил. Ругались посольские так, что с улицы отлично слыхать было, и Тиэль поминали. Я записку об эльфах шутки ради подкинул, о Тиэль их глава посольский промеж общих дел спрашивал как о несущественной безделице, я ничего и не сказал особо, лишь что живет такая травница и уважением в Примте заслуженным пользуется, но на всякий случай в беседе призраком особняка пугнул, тобой то есть. А как второй раз за стенами имя услышат…

— Испугался, что стрелолист на нашу эльфийку наточили, — жестко констатировал Адрис.

— Испугался, — уныло согласился Миграв. — Рад, коль обошлось.

— Не твоими стараниями, — отрезал Адрис, переволновавшийся за подругу настолько, насколько вообще может переживать тот, кто лишен всех переживательных органов, кроме души.

— Обменялись любезностями? — вступила в беседу эльфийка, подошедшая к спорщикам.

Она выслушала тихое ворчание и освободила оборотня из сети. Теноби выпутывать того, по чьей вине могла пострадать подруга, не пожелала принципиально и затаилась где-то поблизости.

— Зачем приезжали эльфы, ты знаешь? — почти потребовал ответа у Тиэль освобожденный, но непобежденный стражник.