Читать книгу "В разреженном воздухе - Джон Кракауэр"

Наверное, ничего, согласился я. Но в отличие от Шенинга, у меня никогда не будет уверенности в этом. И то завидное спокойствие, с которым он рассуждал, остается для меня недостижимым.

Многие полагают, что при таких толпах неквалифицированных альпинистов, осаждавших в тот день Эверест, вероятность трагедии подобного масштаба была довольно велика. Но никто не мог представить, что экспедиция, возглавляемая Робом Холлом, окажется в центре этих событий. Холл всегда действовал жестко и с максимальной осторожностью, не делая никаких исключений. Как у всякого обязательного и методичного человека, у него имелась надежная и хорошо отлаженная система, которая, по идее, должна была уберечь от подобной катастрофы. Так что же произошло? Как можно все это объяснить — и не только родным и друзьям погибших, но и придирчивой публике?

Возможно, тут сыграло роль и самомнение Роба. Он стал таким докой в сопровождении альпинистов самого разного уровня, что, наверное, слегка зазнался. Холл не раз хвастливо заявлял, что мог бы довести до вершины чуть ли не любого мало-мальски подготовленного здорового человека, и, казалось бы, его успехи подтверждали это. Кроме того, он продемонстрировал замечательную способность преодолевать трудности.

Например, в 1995 году Холл и его проводники не только справились на горе с проблемами Хансена, но и спасли знаменитую французскую альпинистку Шанталь Модюи, у которой во время ее седьмого восхождения на Эверест без кислородной поддержки сильно упало давление. Модюи дошла до отметки 8750 метров, и весь путь вниз, с Южной вершины до Южной седловины, ее, по выражению Гая Коттера, пришлось тащить, «как мешок с картошкой». И когда после этой попытки взойти на вершину все вернулись живыми, Холл мог с полным правом считать, что для него практически не существовало непосильных задач на горе.

Однако до нынешнего года Холлу удивительно везло с погодой, и это могло повлиять на его бдительность. Дэвид Бришерс, совершивший более десятка гималайских экспедиций и трижды поднимавшийся на Эверест, подтверждает: «Из сезона в сезон в день восхождения Роба погода всегда стояла прекрасная. На большой высоте его ни разу не застал ураган». В действительности не было ничего необычного в том, что 10 мая начался штормовой ветер, это был вполне обычный ураган для Эвереста. Если бы он налетел двумя часами позже, то нельзя исключать, что все бы остались живы. Напротив, если бы этот ураган начался всего на час раньше, он мог бы легко погубить восемнадцать-двадцать альпинистов, и меня в том числе.

Время, несомненно, сыграло в этой трагедии такую же большую роль, как и погода, и пренебрежение фактором времени не могло пройти даром. Задержки возле провешенных перил можно было предвидеть, и не так сложно было их предотвратить. Игнорировать заранее назначенное время возвращения было непозволительно.

На задержку с возвращением в какой-то степени могло повлиять соперничество между Фишером и Холлом. Фишер до этого никогда не водил группы на Эверест. Как бизнесмен, он был вынужден стремиться к успеху. У него была чрезвычайно важная причина довести клиентов до вершины, особенно таких знаменитостей, как Сэнди Хилл Питтман.

Аналогичным образом, бизнесу Холла очень повредило бы, если бы он потерпел неудачу в 1996 году, после того, как в 1995 году ему не удалось поднять на вершину ни одного человека из группы. Вероятный успех Фишера на горе только обострял ситуацию. Скотт был обаятельным человеком, и Джейн Бромет усиленно этим спекулировала. Фишер изо всех сил старался урвать кусок пирога у Холла, и тот понимал это. При этих обстоятельствах перспектива повернуть своих клиентов назад, тогда как клиенты его соперника продолжали двигаться к вершине, была для Холла достаточно неприятной.

Учитывая, что Холл, Фишер и все остальные были вынуждены принимать решение, находясь в заторможенном состоянии кислородного голодания, об их действиях нельзя судить слишком строго. Размышляя, как могла случиться эта трагедия, необходимо помнить, что сохранить ясность мышления на высоте 8800 метров совершенно невозможно.

Легко быть мудрым задним числом. Шокированные количеством жертв, критики сразу же предложили принять ряд мер, позволяющих избежать подобных катастроф в будущем. Было предложено, например, ввести на Эвересте стандартное соотношение числа проводников и клиентов «один к одному». То есть каждый клиент поднимался бы в сопровождении персонального проводника и шел бы все время в связке с ним.

Возможно, простейшим способом уменьшения потерь в будущем стал бы запрет на использование баллонов с кислородом, за исключением случаев экстренной медицинской помощи. Небольшое число безрассудных смельчаков имело бы шанс погибнуть, поднимаясь на вершину без кислорода, но огромная масса низкоквалифицированных альпинистов была бы вынуждена из-за своих ограниченных физических возможностей поворачивать назад, чтобы избежать серьезных проблем на большой высоте. Результатом такого кислородного регулирования стало бы выгодное уменьшение захламленности и толчеи на горе, так как значительно меньше людей предпринимало бы попытки восхождения на Эверест, зная, что кислородная поддержка отсутствует.

Но работа проводника на Эвересте является слабо регулируемым бизнесом, которым управляют бюрократы, неспособные оценить ни квалификацию проводника, ни способности клиента. Кроме того, оба государства, контролирующие доступ к вершине, — Непал и Китай — ошеломляюще бедны. Отчаянно нуждаясь в твердой валюте, правительства этих стран заинтересованы в выдаче как можно большего количества дорогих разрешений на восхождение, поэтому маловероятно, чтобы эти правительства пожелали принимать меры, значительно ограничивающие их доходы.

Анализ случившегося на Эвересте — занятие весьма полезное, такой анализ мог бы в определенных случаях предотвратить гибель альпинистов при спуске с вершины. Хочется верить, что детальное обсуждение трагических событий 1996 года действительно поможет в дальнейшем сократить количество жертв.

Однако побуждение составить перечень многочисленных грубых промахов, с тем чтобы потом «учиться на ошибках», является по большей части упражнением в самообмане. Если вы сможете убедить себя в том, что Роб Холл погиб потому, что совершил ряд глупых ошибок, и что вы слишком умны, чтобы повторить те же ошибки, то тем легче будет вам предпринять попытку восхождения на Эверест, отбросив неоспоримые доказательства того, что так поступать неразумно.

В действительности, смертельный исход экспедиции 1996 года был во многих отношениях делом обычным, это случалось и прежде. И хотя в тот весенний альпинистский сезон на Эвересте погибло рекордное число людей, все же 12 погибших — это только 3 процента от общего числа альпинистов (398), которые поднимались в тот год выше базового лагеря. Фактически, это даже немного ниже среднего показателя (3,3 процента), учитывающего все годы покорения Эвереста. А можно посмотреть на это еще и с такой точки зрения: с 1921 года по май 1996 погибло 144 человека, а на вершину поднимались 630 раз — отношение один к четырем. Последней весной 12 альпинистов погибло и 84 достигли вершины — отношение один к семи. Если сравнить эти цифры, то окажется, что на самом деле 1996 год был менее опасным, чем среднестатистический год на Эвересте.